Истребитель зверья (ЛП) - Кинг Уильям - Страница 2

И снова Феликс недоумевал, какие же причины у него находится здесь? Разумеется, он держит клятву, данную Готреку. И тут находится Ульрика, ожидающая увидеть, сможет ли её отец со своими людьми достичь Праага раньше орды Хаоса. Феликс понимал, что ей предстоит разочарование.

Он откинул длинный локон светлых волос с глаз, а затем прикрыл их сверху рукой. Ему показалось, что вдали различимы отблески зловещего красного и золотого света. «Колдовство» — подумал Феликс. Демонопоклонники применяют свою запретную магию. Он снова вздрогнул, подумывая о том, а не лучше было бы для него быть счетоводом в Альтдорфе.

Но в это ему не очень–то и верилось. Феликс знал, что начал привыкать к жизни искателя приключений. Ещё до странствий с Готреком столичная жизнь казалась ему невыносимо скучной. Феликс сознавал, что не сможет снова стать таким, как прежде — и не имеет значения то, сколь часто он раздумывал о том, что житию его малая толика застоя пошла бы лишь на пользу. В любом случае, не очень–то много возможностей представлялось для этого. Он навлёк на себя позор за убийство собрата–студента на дуэли в университете. А ещё он и Готрек разыскивались законом за своё участие в бунтах Оконного налога.

— Не думаешь ли ты, человечий отпрыск, что разведчики имеются лишь у одних кислевитов? — поинтересовался Готрек. — Передовая группа разведки есть и у воинов Хаоса. Даже они не настолько безумны, чтобы передвигаться без разведчиков. И те скоро будут здесь.

Феликсу не нравилось рассуждать о том, насколько безумны последователи Тёмных Сил для того или иного поступка. На его взгляд, желание поклоняться демонам уже в достаточной мере являлось показателем их безумия. Кто знает, что ещё от них можно ожидать? C другой стороны, если дело касается военных действий, то степень их безумия не имеет значения. Воины Хаоса столь же смертоносны, как и любая другая армия, превосходя в этом большинство из них. Тут уж Истребитель, по всей вероятности, прав. Феликс так ему и сказал. Готрек облизал почерневшие зубы.

— В это время года поздновато передвигать армию, — заметил он. — Должно быть, полководцы самоуверенно полагают, что смогут овладеть Праагом до наступления зимы. Либо так, либо им попросту всё равно.

— Вот уж спасибо, — кисло ответил Феликс. — Ты, как обычно, глядишь на события с оптимизмом, не так ли?

Мотнув головой вбок, Готрек сплюнул за край стены.

— Должно быть, они готовят какую–то хитрость.

— Возможно, они владеют колдовством. Возможно, правы те городские пророки погибели. Быть может, зима и не наступит в этом году. Тепло не по сезону.

Фразы эти вырвались у него сами, и тон оказался более взволнованным, чем ему хотелось. Феликс сознавал, что в равной степени рассчитывал на возражения Истребителя. Помимо прочего, гном куда опытнее Феликса.

Готрек осклабился, обнажив почерневшие пеньки большей части своих зубов.

— Так кто же с оптимизмом смотрит на события теперь, человечий отпрыск?

Угрюмое молчание повисло между ними. Феликс прошёлся взглядом по линии горизонта. Там по–прежнему поднимались облака дыма и пыли. Он мог бы поклясться, что расслышал доносящиеся издали звуки рогов, лязг оружия, вопли умирающих людей. «Это всё лишь воображение», — подумал он про себя.

Внизу под ними надрывались рабочие, устанавливая всё больше заострённых кольев на дне огромного рва, протянувшегося теперь у основания стен. Другие работники изнутри укрепляли дополнительными подпорами внешние стены города. Готрек вносил значительный личный вклад, надзирая за проведением работ. В обычных обстоятельствах Феликс едва бы поверил, что эти массивные укрепления требуют какого бы то ни было усовершенствования. Высотой с десятикратный рост человека, стены Праага были настолько толстыми, что по гребню можно было разъезжать на повозке. Примерно через каждую сотню шагов над стенами возвышались башни, заполненные оборонительными приспособлениями. Феликс чувствовал едкий запах алхимического огня, доносящийся из некоторых башен. Феликса бросало в дрожь при мысли об оружии, при использовании не менее опасном, чем любой враг, однако положение кислевитов было столь отчаянным, что с момента получения вестей о приближающемся нашествии производство сего оружия в гильдии алхимиков не останавливалось ни на минуту. Для оборонительных крепостных орудий заготавливались сосуды с алхимическим огнём.

«Следует отдать должное праагцам, — подумал Феликс, — горожане и их князь со всей серьёзностью восприняли полученные известия». Они прилагали все свои силы для укрепления фортификаций, которые многими считались неприступными. Эти чудовищные внешние стены были всего лишь первой линией обороны. Внутри города располагалась другая стена, ещё более высокая и труднопреодолимая, а за ней, на массивной скалистой вершине, выпирающей посреди безбрежных равнин, возвышалась колоссальная крепость, одновременно выполнявшая роль цитадели и княжеского дворца.

Феликс оглянулся через плечо. Та цитадель была сооружением, наводящим ужас, и значительно подкрепляла дурную репутацию Праага, известного, как город призраков. Стены её были столь же мощны, как у любой подобной крепости Империи, но на них было вырезано множество необычных фигур. Из камня выступали злобные головы чудищ. Опоры поддерживались огромными фигурами, изображающими страдание. Верхушки башен венчали громадные драконьи головы. Это было произведением рук безумного скульптора. «Что за разум мог задумать и воплотить в жизнь подобную композицию?» — недоумевал Феликс.

На фоне цитадели вид оштукатуренных стен и красных черепичных крыш прочих городских строений приносил облегчение. Но даже они выглядели необычно и нервировали Феликса. Высокие крыши имели крутые скаты для того, несомненно, чтобы с них легче соскальзывал снег повелителя Зимы. Шпили храмов имели вид минаретов и куполов луковицеобразной формы. Нетипичная для Империи архитектура. Окружающий вид, как и гортанный акцент воинов, среди которых они находились, напоминал Феликсу о том, что он оказался весьма далеко от дома. Здесь он ощущал себя чужаком. Необычность города давала повод верить рассказам об ужасах этого места.

Сказывали, что прямо со времени последней осады Праага, когда город был разграблен силами Хаоса, тут обитают призраки и происходят разнообразные зловещие происшествия. Сказывали, что определёнными ночами, в полнолуние Моррслиба, по улицам бродят духи умерших, а иногда оживают и камни самих строений. Из камня могут появиться новые статуи. Новые гаргульи появляются там, где их никогда не было. В обычных обстоятельствах Феликс вряд ли поверил бы этому, но нечто в самой атмосфере города подсказывало ему, что в тех старых байках есть некая доля истины. Он поспешно отвернулся, не глядя более на город.

Крестьяне продолжали работать на полях, покрывающих обширные равнины вокруг города, собирая урожай зерна с длинных гряд возделанной земли, погоняя своих животных в сторону города. Ощущалось, что внизу идёт лихорадочная деятельность — население поспешно добирает последние скудные остатки урожая. Трудились так, словно от их усилий зависело, жить предстоит или умереть. Феликс полагал, что так оно и есть. Если будет осада, нет, — когда их возьмут в осаду — то драгоценен станет самый распоследний кусочек провизии. И тем кислевитам это известно. Всю свою жизнь они живут здесь, на границах между землями людей и территорией, занятой силами Тьмы.

«Хоть кто–то из крестьян Империи мог бы столь спокойно выполнять свою работу?» — гадал Феликс. Это казалось ему сомнительным. Скорее всего, они бы уже давно сбежали, оставив урожай гнить на брошенных полях. Земли Империи располагаются далеко от войны с Хаосом, а Кислев служит бастионом между ближайшими провинциями и вечным врагом. Кое–кто в Империи ставит под сомнение само существование воинов Хаоса. Но здесь подобная роскошь непозволительна.

Поглядев по сторонам, Феликс немного успокоился. На позициях вдоль обходных дорожек уже были расставлены огромные котлы с кипящим маслом. Из башен вдоль стены высовывались мощные баллисты. Феликс сомневался, что город смогла бы взять любая из когда–либо собиравшихся армий Империи, но приближающаяся орда сильно отличалась от обычной армии смертных. Он знал, что в её составе есть чудища, зверолюды, злобные колдуны, равно как и безумные воины, благословлённые Тёмными Силами. Когда армии Хаоса наступают, их союзниками становятся даже чёрная магия, чума и разложение.