Пожиратели жизни 2 (СИ) - "Eva Rouse" - Страница 22

— Оли, ты знаешь людей лучше, чем я твою расу. Есть что-то, что мне следует знать?

— Даже не знаю с чего начать, — уселся на спальник Оли, перекладывая готовку на Маюри. — Живем мы прайдом, но так, чтобы никого не стеснять. Коты-одиночки охотятся на той территории, которую способны патрулировать и защитить самостоятельно, у семей территория больше, разумеется. Когда идет крупная дичь, мы собираемся и охотимся вместе. Так же есть общий лидер, вожак, ему подчиняются все коты и его приказы не оспариваются. Ежегодно проходят драки за право быть вожаком. Ничего особенного у нас нет, у людей куда более сложный социальный строй.

— Не сказал бы… У людей правила почти те же, просто мы их лучше маскируем, — улыбнулся Маюри, принимаясь за готовку. — Крупная дичь? Судя по тебе, добыча должна быть действительно крупной, чтобы охотиться группой.

Парень покосился на расслабленного кота и признал:

— В моем мире только колоссы были бы достойной добычей для стаи.

— Не, ты преувеличиваешь. Колоссы действительно огромны, но в общем-то крупные травоядные и были нашей добычей. Просто они свирепо и успешно защищались, тогда стаей еще и безопасней, — один из хвостов подобрался к занятому готовкой Маюри и погладил его по бедру. Кот довольно урчал, внимание и невольное восхищение, скользившее в голосе парня, приятно льстили гордой кошачьей натуре.

— Не уверен, что колоссы способны защищаться… Хотя никому в голову не приходило на них напасть. Оли, — парень остановил хвост, который пополз слишком высоко, почти добравшись до паха, — мне приятно, когда ты ко мне прикасаешься. Не знаю, привык я или просто ощущаю в этот момент, что кто-то готов меня защищать, но туда не лезь, пожалуйста.

Маюри посмотрел на кота и облегченно вздохнул, похоже, с этим огромным хищником проще всего было договариваться в открытую.

Кот сник.

— Я ведь ни разу и не лез… — заметил он, а парень припомнил, как во время лечебного облизывания, Оли перемещал одеяло так, чтобы пах всегда оставался прикрытым. Кот замолк, не зная, что сказать, Маюри все-так был прав. Хвосты подобрались и легли у ног Оли.

— Прости, я просто… — Осторожно подобрав хвост, лежавший возле ног, Маюри погладил по нему и обвил вокруг своей талии. — Извини, у меня паранойя просто.

— Ты не обязан, я понимаю. Это тебе решать, — Оли ткнулся мордой парню в живот. — Просто тебя так приятно касаться, это почти физическая необходимость. Я не знаю, как объяснить. Ты прекрасен.

Кот несмело напряг хвост, окольцовывая талию.

Маюри замер, до сознания медленно, лениво доходили слова. Чуть погладив по хвосту, улыбнувшись, бывший наложник спросил:

— Ты действительно так считаешь?

— Да, — тут же отозвался Оли и поднял голову, всмотрелся в глаза Маюри. — Разве это не очевидно? Я не понимаю, почему ты сомневаешься.

— Я… Я не считаю себя даже симпатичным… Скорее жалким и мерзким, — опустив лицо признал Маюри и исподтишка посмотрел на кота. — Я не понимаю, зачем тебе я, ты… Ты великолепен.

Оли лизнул парню лицо.

— Глупый, малыш, мне незачем врать.

Кот потерся мордой о ладонь Маюри, его переполняло волнение, уж очень приятно слышать о себе похвалу, да еще и от того, кто сам сильно нравится.

Маюри погладил по подставленной морде, чуть почесав за ухом, и чуть слышно продолжил:

— Я понимаю, просто… Ты сильный, красивый, гордый, полноценный, я же… Я же скорее пародия на человека. Лейти и тот говорил, что не сможет так жить, а я…

— Лейти — ребенок, — сказал Оли. — Хороший, добрый, но ребенок. Он не видел мир и жизнь такой, какими их видел ты. Он не понимает, что жить можно с очень многим, если действительно этого хочешь. К тому же твоя рана не зависела от твоих желаний, малыш, — язык вновь прошелся по ладони. — Ты справился с тем, от чего многие бы умерли. Ты, справился, Ри, а остальное подлечим. Я вылижу всего тебя, ты будешь пахнуть только мной, а не болью и страхом.

Маюри отступил, поспешно вновь устанавливая границы, отшучиваясь:

— Только не сейчас, а то я замерзну насмерть!

— Значит, если будет тепло, то можно? — хитро прищурился Оли, но касаться парня больше не стал, понимая его нервозность.

— Будет тепло, тогда и поговорим, — отмахнулся Маюри, обнял Оли за шею, быстро поцеловал в нос и сделал вид, что полностью увлечен готовкой еды.

Поели в тишине. Маюри сидел, прислонившись спиной к боку Оли, тот тихо мурлыкал в ответ. Вымотанный новыми впечатлениями парень после сытного ужина задремал. Оли накрыл его спальником и обхватил лапами, проваливаясь следом в сон. Так они пролежали следующие шесть часов, пока кот не тронул за плечо Маюри. Шепнул:

— Маюри, вставай, хочу показать тебе еще одну вещь в этом мире.

Парень открыл глаза, мгновенно проснулся и завозился в спальнике, с трудом выбравшись, и все еще чуть хриплым от сна голосом спросил:

— Ошейник на тебя надевать?

— Да, тут недалеко, но для надежности не помешает, — кивнул Оли. — Спустимся к подножию горы со стороны водопада.

Когда Маюри забрался на спину, кот проворно, по камням, шустро спустился вниз, прикрывая парня от брызг холодной воды крылом.

Он завел Маюри в щель между камней и указал хвостом во впадинку, где слабо светились лунным светом три цветка.

— Что-то их мало в этом году вылезло, но цветут красиво. Как раз сейчас начнут.

Оли лег на снег, чтобы Маюри смог разглядеть: — Это Ночные колокольчики.

Бывший наложник чуть подался вперед, опираясь ладонями о спину Оли, и завороженно замер, рассматривая нежные растения, так неуместно смотревшиеся среди снегов.

Сначала ничего не происходило, но постепенно свечение усилилось. К лунному свету добавились розовые и нежно-голубые оттенки. Колокольчики один за другим начали раскрывать бутоны, и Маюри увидел радужную невероятной красоты сердцевину.

— Оли, а к нему можно прикоснуться? — завороженно сказал парень, нетерпеливо поерзав на спине Оли.

— Лучше не надо, они разумны, почти как насекомые. Свернутся и не выбросят семян.

Цветки покачнулись, радуга стала ярче и по одному из нее стали вылетать маленькие светлячки семян. Одно подлетело к самому носу парня, еще парочка зарылась в землю и несколько подхватил и унес порыв ветра.

Маюри завороженно наблюдал за полетом светящихся семян, стараясь даже не шевелиться. Чуть задумчиво и нежно поглаживал по мягкой шкуре.

— Каждый выпускает семь семян, выживают один-два. Это самый редкий цветок в этом мире. И самый красивый.

Оли замолчал, не мешая рассматривать.

Так они и сидели, пока бутоны не свернулись и не сложили головы на снег.

— Значит, свидание закончилось, — специально обдавая дыханием самый кончик уха, сказал Маюри, с улыбкой наблюдая за тем, как кот рефлекторно дергает ухом. — Знаешь, в нашей культуре свидания обычно длятся несколько часов, а не сутки… Но мне очень понравилось, спасибо.

Парень замолк, и кот прекратил дергать ухом, Маюри не выдержал, и кончиком пальца слегка задел кисточку на кончике уха зверя.

Парень почувствовал, как встопорщилась шерсть на спине и загривке, а кот коротко заметил, прижав уши к голове:

— Хулиган маленький, — и погладил хвостом по спине. Радостный и беззаботный тон сменился на сдержанный и серьезный. Оли сказал:

— Маюри, как ты себя чувствуешь? Есть еще силы или хочется спать?

— Мы только встали… Ты издеваешься? Люди не имеют свойства впадать в зимнюю спячку, — возмутился Маюри и слегка дунул на ухо, едва оно поднялось. — И вообще, я требую реванша! Только дай мне фору в пару-тройку минут и посмотрим, кто выиграет на этот раз.

— Ты слишком самонадеян, человек! — высокопарно заявил Оли и вскарабкался на ближайший валун, оттуда в несколько прыжков добрался до открытой местности и понесся в сторону снежной поляны. — Я непобедим! Я Король снежков!

Кот пару раз нырнул в сугробы, привычно поднял несколько снежных волн, попутно извалял в снеге Маюри и только тогда остановился. Дал парню спокойно с себя слезть. Припал на передние лапы и развел в стороны хвосты, выжидающе уставился на Маюри, явно давая ему фору.