Никто не умрёт (СИ) - Лихачева Елена - Страница 2

В лесах Китая недалеко от острова Ханка два испуганных маленьких мальчика прятались в старой фронтовой землянке с осыпающимися стенами, вздрагивая от любого звука, проникающего внутрь через приваленную у входа гнилушку, которая несколько десятков лет назад была, вероятно дверью. Тот, что был постарше держал в руке сучковатую палку, готовый защищаться, если придется. Другой - маленький был бледен и дрожал от страха, прижимаясь к плечу своего товарища.

Старый Сказитель Третьей Башни подслеповато щурясь, смотрел в окно. За толстым слоем неровно сколотого куска горного хрусталя зеленовато-мутной рябью плескались приливные воды океана. Взвесь донных отложений покачивалась в косых лучах Желтого Светила.

- Однажды я пытался найти событие, с которого все началось. Говорят, я был в беспамятстве очень долго, - сказал старик.

- Наистарейший, ты нашел это время? Ты знаешь, когда мы стали разными?- Улыбка сложила руки бутоном вечернего цветка и с надеждой впилась глазами в сизое морщинистое лицо старого сказителя.

Сказитель перевел взгляд на лицо Улыбки, прерывисто вздохнул. В плотном насыщенном влагой воздухе сверкнули маленькие молнии, легкий треск электрических разрядов возвестил о том, что отрицательные ранги, порожденные неприятными воспоминаниями Наистарейшего разрядились на куске намагниченной руды. Такие камни были в каждой комнате. Они помогали колонистам оставаться здоровыми даже во время затяжных цунами, когда они долго не могли выйти из башен и пополнить запасы положительных рангов.

- О, как я хочу, чтобы мы были одинаковыми! Тогда мы могли бы жить все вместе. - Улыбка мечтательно возвела глаза к заплесневелому потолку.

- Этот недуг не имеет начала, он - дар, данный нам Великим Бессмертным и его проклятье одновременно. Ты сама знаешь, я рассказывал, когда-то наши предки жили вместе с разумными. И наши женщины выходили замуж за разумных, а их женщины - за наших мужчин. Но время от времени кто-то из наших впадал в беспамятство. Обычно это случалось, когда нужно было исправить чью-то страшную ошибку в прошлом. Проснувшись, они рассказывали о том, чего, по мнению их слушателей, никогда не было...

- Почему никто не смог все хорошо объяснить разумным?

Наистарейший помахал рукой у носа, будто отгонял неприятный запах. Его изборожденное морщинами лицо сморщилось еще больше и оттого стало похоже на высохшие океанские лопухи. Узкие сизые губы растянулись в гримасе нарочитой брезгливости.

- Разумные считали нас больными. "Падучие" - вот как они нас назвали.

Улыбка приподняла острые плечи. Она вспомнила привычную картину: щекастые головы детенышей разумных выглядывают из-за стертых временем камней дамбы. Они приходили туда, чтобы бросить в них отрицательные ранги, а потом сразу же убегали прочь, крича от страха, что получат их обратно.

- Но даже если бы кто-то из нас смог проникнуть в то время, которое сохранилось в моей памяти только в звуках голоса Наистарейшего Колонии Счастья, передавшего мне право пересказывать вам, малым и юным, легенды нашего рода, он не смог бы отменить закон о Тотальном Оздоровлении. Ты помнишь, что он гласит? "Все живые существа на Планете не имеют право видеть сны, а те, кто хоть когда-нибудь был замечен в подобном, подлежит обязательной стерилизации, чтобы прекратить распространение "падучести". Наш род всегда был не слишком велик, но в то время, конечно же, был еще меньше. Их положительных рангов не хватило бы, чтобы отменить закон. Нам оставалось или подчиниться, или спасаться...

Улыбка нетерпеливо затеребила рукав тоги учителя. Заерзала на гладкой скамье. Затараторила:

- Я помню, помню, я знаю! Только там, где некому следить за исполнением законов, которые установили разумные, концентраторы могли чувствовать себя свободными. Наистарейший, можно я буду рассказывать легенду о Переселении малым и юным, когда ты уйдешь к Великому Бессмертному?

Сказитель Третьей Башни смущенно закашлял в кулак. Он был болен, и даже самый даровитый врачеватель не смог бы этого изменить. Вода была частью их быта, от нее одежда была постоянно влажной, а ноги мокрые. Лишь в редкие ясные дни ранним утром, когда Желтое светило не застилали облака, а Красное пряталось за скалами, можно было собрать достаточно положительных рангов, чтобы хоть как-то поддержать здоровье. Взрослые колонисты забирались повыше - на крыши домов или на вершины прибрежных скалах, поднимали руки вверх, и чувствительная кожа их ладоней вбирала в себя живительные импульсы, посылаемые с неба Великим Бессмертным. Большая часть собранных рангов раздавалась детям, которые еще не достигли возраста осознания себя и поэтому не умели накапливать энергию жизни в своем теле.

- Кхе-кхе, - усмехнулся старик, обнажив при этом оранжевые зубы. - А ты хорошо помнишь эту легенду, малявка?

Улыбка с готовностью кивнула, выпрямила спину и, как прилежная ученица, заговорила нараспев, подражая интонации, с которой Наистарейший обычно рассказывал легенды.

- Старейшины нашего рода решили увести своих соплеменников за Границу мира - дамбу, отделяющую Океан от Континента. Дамба спасала Континент от страшных волн, которые возникали всегда неожиданно из глубин Океана и налетали на сушу, а потом уходили обратно, унося на дно все, что оказывалось у них на пути. Никто не знает кто построил дамбу, так как все экспедиции разумных, которые отправлялись за дамбу, чтобы раскрыть эту тайну, не вернулись. Граница мира не отпускала обратно тех, кто за нее заступил. "За Границей мира - будет мир концентраторов" - сказали старейшины. Они надеялись, что дар концентраторов спасет их от гибели. Какой бы неожиданной не была беда, концентратор мог отправиться в свой или чужой разум до начала катастрофы и предупредить всех о надвигающейся опасности.

Им повезло. В тот день когда караван переселенцев миновал Границу мира, океан был на удивление тих и благодушен.Его мутные лазурные воды мирно плескались о дикую россыпь огромных валунов, будто, вывороченных со дна Океана и выброшенных в беспорядке на берег Великим Бессмертным. На вершине высокой скалы, откуда переселенцы впервые увидели Океан, они построили свои первые жилища. Они выложили плоскими сколами твёрдых горных пород расщелины в скалах, накрыли ветками, жесткими стеблями травы. Они назвали свое первое поселение Колонией Счастья, потому что были рады, что спаслись от законов разумных. Много поколений спустя, колонисты научились возводить особенные дома - башни Спасения. Они дробили камни, во время отливов собирали на побережье водоросли, пропитанные черной вязкой смолой, которую приносили из океанических глубин цунами, замешивали крепкие растворы и заливали из них высокие многоэтажные башни в форме конических труб, сужающихся к верху. Эти башни хорошо противостояли волнам и шквалам ветра. И, когда вода поднималась на уровень верхних этажей " башни", внутри оставалось сухо, а воздух поступал с горловины башни, которая всегда находилась над поверхностью воды. Жили они хорошо, потому что количество положительных рангов всегда хватало для того, чтобы чувствовать радость до их следующей раздачи. Дети учились у старших послушанию и умению контролировать свои желания. Каждый концентратор с малолетства знает, что перемещение в прошлое может происходить через разум другого человека, который живет в этом времени. Концентратор должен уметь контролировать чужой рассудок, как свой, и очень важно верить своим предчувствиям и прислушиваться к советам окружающих. Без этого концентратор не сможет принять верное решение и исправить настоящее..."

Улыбка неожиданно прервала рассказ и спросила:

- Знаешь, что я хочу больше, чем много-много положительных рангов?

- Откуда мне знать твои желания? Я не Великий Бессмертный, - Сказитель склонил седую голову и приложил в знак почитания ладонь к правому боку, где находилось сознание. Улыбка вторила его движению и мысленно поблагодарила Великого Бессмертного за все, что имела.