Не плачь, орчанка! - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 25

Люсиль вдруг с удивлением осознала, что она не против. Ну, чтобы приставал. Она затрясла головой, прогоняя эту мысль. Он ей не пара. Какой-то провинциальный лоф, да еще хумми! Однако мысль не отстала. Раздосадованная Люсиль разжала кулак и посмотрела на утративший цвет камень. Его следовало выбросить, но Люсиль, поколебавшись, спрятала в кошелек. Она не могла бы ответить, зачем. Затем встала и направилась к двери. Следовало ознакомить слуг с ее новым лицом. И объяснить им, что произошло.

Вилорк шагнул за порог и замер. Внутри дома было сумрачно. Узкие окна с кусочками мутного стекла слабо рассеивали полумрак в комнате.

– Проходи ближе! – раздалось впереди. – Не задерживай!

Голос принадлежал женщине. В нем слышались повелительные нотки.

Вилорк подчинился. Сделав с десяток шагов, он оказался перед столом. За ним сидели двое мужчин и женщина. Последняя оказалась молодой и очень красивой – у Вилорка замерло сердце в груди. Из мужчин один оказался пожилым орком («лет 35», – определил Вилорк), второй, явно хумми, был моложе. На груди у хумми висел медальон – высокородный. «Лоф Гонсея», – догадался Вилорк. Такой же медальон висел и на шее женщины. Вилорк знал, что она иль. В доме Люсиль и шел набор в воины. Но лицом женщина походила на хумми.

– Как звать? – спросил молодой.

– Вилорк, высокородный!

– Раздевайся! – хмуро бросила женщина. – Одежду клади на лавку.

Вилорк молча подчинился. О том, с себя нужно снять все, говорили выходившие из комнаты претенденты. Еще поведали, что голых мужчин разглядывает женщина. При этом она щупает их и крутит. Об этом орки говорили смущенно, но некоторые – с восторгом. Не каждый может похвастаться, что тебя трогала высокородная иль.

Скинув одежду, Вилорк встал перед столом.

– Слишком тощ, – хмыкнула женщина на иль, – какой из него воин?

– Я жилист и вынослив, – возразил Вилорк на том же языке.

– Знаешь иль? – удивилась высокородная.

– А также читаю и пишу, – сообщил Вилорк. – По-оркски тоже. Хорошо считаю.

– Вот как? – заинтересовался лоф. – Сколько будет от сорока семи отнять девять?

– Тридцать восемь, высокородный.

– А к пятнадцати прибавить двадцать три?

– Тоже тридцать восемь.

– Подойди!

Вилорк подчинился. Молодой маг придвинул к нему лежавшую на столе в стопку листков (Вилок рассмотрел, что это не кожа) и протянул странную цветную палочку. Перед этим он нажал на нее с торца и палочка чуть слышно щелкнула.

– Пиши! На иль, – маг на мгновение задумался. – «В лесу родилась елочка».

Вилорк взял палочку и быстро набросал продиктованный текст. К его удивлению острый кончик странного писала мягко скользил по плотному материалу, оставляя заметный след. Даже остро отточенное гусиное перо так не может.

– А теперь по-оркски: «В лесу она росла. Зимой и летом стройная, зеленая была…»

– Готово, высокородный!

Вилорк положил писало на стол и придвинул лофу листки. Тот взял и протянул их пожилому орку.

– Ни единой ошибки! – заключил тот.

– Кто учил тебя? – спросил лоф.

– Мой бывший господин, высокородный Итиль. Он был добр ко мне.

Вилорк не стал уточнять, что Итиль приходился ему отцом. Бастардов у лофа много. Но мать Вилорка была его любимой наложницей. Эту любовь лоф перенес на сына. Он выделял его среди прочих, учил читать и писать. Что, впрочем, не сказалось на положении мальчика. Слуга есть слуга, пусть даже он сын лофа.

– Почему ты оставил господина? – спросил немолодой орк.

– Он умер, и мне пришлось искать место.

Говорить, за что наследник выгнал его, Вилорк не стал. Высокородный предложил юноше делить с ним ложе – такие у него оказались склонности. Вилорк с возмущением отказался. Тогда лоф приказал воинам выбросить его за ворота – в том, в чем стоял. Вилорк до темна прятался в кустах, замерз. Вечером мать вынесла ему одежду и котомку с едой. Поведала, что молодой лоф очень зол, и посоветовала искать счастья в другом месте. Вилорк отправился в Оули. С работой не повезло. Неурожай на севере нагнал в город сотни ртов. Всем занятия не хватало. Пять серебряных чешуек – подарок матери – кончились быстро. Со вчерашнего дня Вилорк ничего не ел. Услыхав, что Гонсей набирает воинов, прибежал к дому высокородной. Ждать пришлось долго. Сильные орки отпихнули его в конец очереди. Еще и смеялись: задохлик решил стать воином! Да его женщина повалит…

– Беру! – сказал молодой маг.

– Зачем? – сморщилась женщина.

– Поставлю старшиной роты.

– Старшим над воинами?

– Не совсем, – пояснил маг. – Посажу в каптерку. Будет хранить и выдавать воинам оружие и другое имущество. Вести учет. Следить за порядком.

– Этим занимается сотник.

– Хочешь взять эти обязанности на себя?

Женщина покрутила головой.

– Но я его все равно посмотрю.

Она встала и подошла к Вилорку. Ощупала мускулы на руках, шею, плечи. Легко двинула кулаком в живот. Вилорк успел напрячь мышцы живота, так что вышло не больно. Ему приказали наклониться и достать кончиками пальцев пол, присесть. Все это молодой орк проделал легко.

– И вправду жилистый, – подтвердила высокородная. – Хотя все равно дохлый. Одевайся!

Вилорк не заставил себя упрашивать. В комнате было прохладно, а он сутки не ел. Кожа на теле посинела и подернулась пупырышками. После того, как он набросил шубейку, молодой маг поманил его пальцем. Вилорк подошел.

– Там есть еще кто?

– Нет, господин, – сказал Вилорк. – Я был последним.

– Что ж… – маг снял с пояса кожаный кошелек. Высыпал его содержимое на стол.

– Знаешь, что это?

– Чешуйки зургов, – ответил Вилорк. – В них много меди, поэтому их берут две за одну нашу.

– Сколько мы отобрали воинов, считал?

– Пятьдесят восемь, господин. Со мной – пятьдесят девять.

– Сколько денег нужно, чтобы их накормить?

Вилорк задумался лишь на миг.

– Шесть чешуек.

– Всего? – удивился лоф.

– Да, господин. Каждому миска каши и ломоть хлеба. Достаточно.

– По себе не суди! – фыркнула женщина. – Там сильные орки. Им мало. К тому же воинам нужно мясо.

– И пиво! – добавил лоф.

– Пиво не заслужили.

– Сегодня можно, – не согласился лоф. – Их взяли на службу. По кружке каждому, мясная похлебка, каша, хлеб. Сколько встанет? – он посмотрел на Вилорка.

– Тринадцать чешуек.

– Бери пятнадцать. Останется – вернешь. Не хватит – я доплачу. И еще. Посмотри у кого из принятых худая одежда и обувь. Посчитай и запиши, – лоф хотел оторвать от стопки листок.

– Не нужно, господин, – сказал Вилорк. – Я запомню.

– Тогда пошли.

Вилорк смахнул чешуйки в кулак и поспешил вслед лофу. Они вышли на крыльцо. Толпившиеся во дворе орки, завидев господина, умолкли.

– Сейчас вас поведут обедать, – объявил маг. – Этим займется он, – лоф вытолкнул Вилорка вперед. – Отныне он отвечает за ваше питание, одежду и снаряжение. Относиться к нему с почтением, обращаться: «Господин старшина!» Всем ясно?

Орки закивали. В их глазах Вилорк видел изумление. Задохлика поставили старшим?..

– В колонну по три становись!

Орки заметались. Подобной команды они никогда не слышали. Лофу пришлось объяснять.

– Салабоны! – плюнул, когда новобранцы кое-как выстроились. – Я научу вас Родину любить. Отполируете плац подошвами до зеркального состояния.

Говорил он на незнакомом Вилорку языке, поэтому свежеиспеченный старшина ничего не понял. Но о смысле сказанного догадался. Поэтому принял строгий вид.

– Веди! – приказал лоф.

Вилорк встал впереди строя.

– На обед – шагом марш! – скомандовал лоф…

Диборк слыл отменным воином и придурком одновременно. Бывает. Придурковатость заключалась в неумеренной тяге к игре. Будь в Руме карты или рулетка, он играл бы в казино. Но таких достижений цивилизации в Руме не существовало. Диборку хватало костей. В игре он спускал жалованье до последней чешуйки. В стремлении отыграться занимал у товарищей. Скоро его перестали ссужать – Диборк возвращал долги редко. Пришлось обратиться к ростовщику. Тот потребовал залог. Недолго думая, Диборк отнес ему шлем, панцирь и меч. Полученные деньги немедленно проиграл.