Проклятие низвергнутого бога - Черненко Дэн - Страница 3
- Предыдущая
- 3/112
- Следующая
– Не знаю. – Колдунья вздохнула. – Я должна спросить у тех, кто надо мной.
Ладонь короля сжала рукоять меча. Это было не церемониальное оружие, а боевой клинок. Глаза Риссы проследили за его движением. Она кивнула.
– Если ты усомнишься в их решении, я останусь верна вынесенному вердикту, ваше величество. Можешь убить меня сейчас.
На пару дюймов лезвие покинуло украшенные драгоценными камнями ножны. Но затем Мергус отправил его обратно.
– Нет. Я верю тебе. Ты сделаешь все, как положено. Можешь ли ты вернуться к ним тем же путем, как проникла сюда?
Рисса снова кивнула.
– Могу. И я скажу тебе одну вещь, если ты захочешь выслушать меня.
– Говори. – Голос короля был тверд как камень.
– Если Низвергнутый ненавидит твоего сына, и проклял в утробе, это значит, что он боится его.
Вверх и вниз по Стуре, от быстрых потоков у подножия гор до Азанийского моря, и вновь вверх по течению – таков был привычный путь «Тигровой рыбы» и других галер, отправлявшихся в дозор по реке.
Грас описал свою встречу с Низвергнутым в рапорте и отправил его с посыльным – таково было распоряжение короля. Какое-то время он ожидал, что его вызовут в столицу Аворниса, чтобы расспросить подробнее. Но когда этого не произошло, он даже начал сомневаться, действительно ли ему явился во сне Низвергнутый. Но в глубине души капитан был уверен.
Немногие на «Тигровой рыбе» знали, что случилось той ночью. Грас не принадлежал к числу тех, кто делился с окружающими откровенными рассказами о себе. Он сообщил о произошедшем Турниксу, надеясь, что волшебник сделает для него новый амулет, обладающий большей защитной силой. Еще он поделился с Никатором. Если с ним что-нибудь приключится, его помощник должен знать причину.
Однажды, когда они обедали в прибрежной таверне (конечно, на северном берегу Стуры, южный был для них закрыт), Никатор спросил:
– До сих пор никаких вестей?
Грас покачал головой.
– Иногда я сомневаюсь, что в столице Аворниса умеют читать.
– Я тоже, – согласился с ним Никатор. – Идиотов там хватает. – Он ударил кулаком по столу, подтверждая свои слова и заливая скатерть вином.
– Разве будут они задумываться о том, что происходит на границе в то время, когда король ожидает наследника? А может, тот уже появился на свет. Только это важно, если ты живешь в столице.
– Я и не подозревал, что король способен иметь ребенка. Должно быть, там, в столице, они умеют творить чудеса, – сказал Никатор. Они засмеялись, что доказывало, как сильно были оба пьяны. Помощник капитана продолжал: – Мне все равно, кто сидит на троне. Наша работа всегда одна и та же.
– Конечно. Они предоставили нам заботиться о реальности, в то время как сами гоняются за призраками.
На следующее утро, когда «Тигровая рыба» подняла паруса и вышла в открытое море, головная боль казалась Грасу самой страшной реальностью. Он потягивал терпкое красное вино, надеясь облегчить боль. Никатор тоже выглядел измученным. Капитан пытался вспомнить, о чем они вчера говорили в таверне – кажется, роптали по поводу несправедливого устройства мира. Какими еще могут быть беседы за бутылкой вина, причем не одной?
Послышалось предупредительное покашливание, и к нему подошел Турникс. Пот катился градом по его пухлому лицу. Чем ближе к югу, тем тяжелее было переносить толстяку летнюю жару.
– На этот раз наше путешествие выдалось спокойным, – заметил он.
– Да. – Грасу не хотелось вступать в разговор с волшебником.
К сожалению, Турникс не читал мысли своего собеседника, поэтому продолжил:
– Иногда мне кажется, что это спокойствие не может длиться долго. – Он вглядывался в южный берег, не принадлежащий Аворнису, его Низвергнутый считал своим.
– Нет, – ответил капитан, надеясь, что, если его ответы будут односложными, чародей потеряет интерес к беседе и уйдет.
Но Турникс никогда не был чувствителен к такого рода намекам. Он сказал:
– Что-то неспокойно вокруг.
Грас невольно прислушался к его словам и, подобно скупцу, с неохотой расстающемуся с мелкой монетой, выдавил:
– Где?
– Я не знаю, – признался коротышка. – И много отдал бы, чтобы знать больше. Столько всего скрыто от меня! Будь я хоть немного искуснее... – Он вздохнул с глубокой печалью. – Такова жизнь...
Капитан не ответил. Подставив лицо легкому бризу, он тоже не спускал глаз с южного берега.
Разумеется, опасность едва ли не висела в воздухе, словно туман, он знал это. Фервинги мечтали посадить на престол Аворниса своего короля. Это было их заветным желанием многие годы. Похоже, Низвергнутый боролся против них тоже. Останься он на небесах, фервинги были бы намного опасней.
Затем с севера пришли черногорцы. Иногда они сражались заодно с аворнийцами, иногда против них. Часть их хотела завоевать земли Аворниса, другие заглядывались на земли их соседей. Большинство из них готовы были драться с кем угодно, просто из любви к набегам и сражениям.
Итак, опасность могла прийти с любого направления, и в первую очередь с юга – там находился Низвергнутый. Его подданные, князья ментеше, тоже последовали за ним.
– Так что тебе кажется? – спросил молодой человек Турникса.
– Что-то назревает, – с унылым видом вздохнул чародей.
– Будь я так глуп, чтобы верить волшебникам, ты давно бы отучил меня от этого, – проворчал Грас.
На этот раз ему удалось обидеть Турникса, и тот зашагал прочь, оскорбленно задрав подбородок.
Неприятности настигли «Тигровую рыбу» в полдень, и капитан был слишком занят, чтобы вспоминать о словах мага, тем более что сначала происходящее не внушало никаких опасений. На южном берегу Стуры появился одинокий раб. Он отчаянно размахивал руками, стараясь привлечь внимание людей на галере, и кричал:
– Помогите! Спасите меня!
Его длинная борода и волосы были грязны, одежду – холщовую рубаху и штаны – тоже покрывали грязные разводы, грубые башмаки были сбиты на носках. Одним словом – обычный раб или аворнийский крестьянин, чьим потомком он был. В землях, где правил Низвергнутый, большинство рабов, или почти все, забыли Аворнис. Их головы были заняты только работой – на своих господ ментеше и на Низвергнутого, господина их господ. Иногда раб вспоминал о своем прошлом и пытался бежать. Довольно часто Низвергнутый не мешал совершить побег, делая его своими глазами и ушами в Аворнисе. Много вреда принесло это королевству, прежде чем его жители поняли это.
– Помогите, – продолжал раб взывать к «Тигровой рыбе». – Спасите!
Никатор посмотрел на Граса:
– Что будем делать, капитан?
Молодой человек не стал долго размышлять, хотя не был уверен в своей правоте.
– Спустить паруса! – скомандовал он. – Якорь на воду, спустить шлюпку. Но помните, ни один человек не должен высадиться на южном берегу. Мы в состоянии войны и не хотим дать ментеше повод начать наступление до тех пор, пока не будем готовы.
– Что, если раб не сможет добраться до лодки? – спросил Никатор.
Грас пожал плечами – капитан не собирался нарушать правила, и его помощник кивнул, соглашаясь.
– Спасите, помогите! – кричал раб.
Пока лодка скользила к нему, Грас, рассматривая берег, заметил облако пыли, должно быть поднятое скачущими лошадями, оно стремительно приближалось. Ментеше обнаружили ускользавшего из-под их власти раба или хотели сделать побег своего шпиона правдоподобнее? Что это было на самом деле, Грас не знал. «Сперва я возьму парня на борт, а затем попытаюсь понять».
Когда лодка приблизилась, раб продолжал жестами умолять моряков подойти еще ближе. Видя, что они не собираются этого делать, он воздел руки в отчаянии. Подозрения Граса окрепли. Но когда всадники оказались на берегу, несчастный бросился в Стуру. Моряки втащили его в лодку и изо всех сил поспешили назад, к «Тигровой рыбе».
Всадники осадили лошадей у самого берега. Указывая на лодку, они выкрикивали что-то на своем резком, гортанном языке, а затем достали луки и выпустили несколько стрел по лодке. Одна ударила в борт лодки и застряла там, подрагивая, другая попала в гребца, который, вскрикнув от боли, уронил весло.
- Предыдущая
- 3/112
- Следующая
