Планета под замком (ЛП) - Пеев Димитр - Страница 22

— У вас повреждение? У вас повреждение?

Юли включил микрофон.

— Да! Очень серьезное повреждение.

— Выключите! — приказал техник.

Мальчик нажал кнопку.

— Все в порядке, — произнес через некоторое время тот же голос.

Тогда Юли начал опять нажимать без разбору клавиши. Снова зажегся красный свет и тот же монотонный голос спросил:

— У вас повреждение? У вас повреждение?

Порозовев от удовольствия, Юли включил микрофон к крикнул:

— Глупый робот! Дурачок!

Телевизионный техник ничуть не обиделся. Он был роботом и не обладал никакими чувствами.

Когда и эта игра наскучила мальчику, он юркнул в постель. Попытался уснуть. Но спать не хотелось. Тогда он решил повидаться с отцом, но установить связь не удалось. Стало грустно.

К обеду появился врач.

— Ну как, Юли? Как будто бы лучше, а? Давай-ка измерим температуру и пульс!

Юли достал из шкафчика с надписью «Домашний врач» маленький серебристый шарик, за которым тянулся тонкий проводок. Он зажал шарик в ладонях и посмотрел на экран.

— Ты хотел бы убедить меня, что у тебя только тридцать четыре? — спросил, улыбаясь врач. — Ну-ка, сожми его покрепче! Та-ак… Пульс? Хороший. Температура нормальная. Прекрасно. Теперь покажи язык! Еще, еще! Та-ак…

Последнее приказание Юли выполнил с явным удовольствием.

— Когда поешь, не забудь про молоко! — напомнил врач. — Это старое, испытанное средство, мой мальчик, и нечего хмуриться! В случае чего, позвони мне в кабинет. До свидания!

— До свидания!

Потом Юли сел обедать. Съел все, что принес Томми, домашний робот. Печально вздохнув, Юли подумал, что жить было бы несравненно лучше, если бы мама не могла командовать из института этим проклятым роботом. Разве он тогда заказал бы себе этот отвратительный бульон? Кончив есть, Юли молча повернул пустую тарелку к экрану телевизора, откуда за ним наблюдала мама. Она удовлетворенно улыбнулась.

— А теперь молоко. Только не шоколадное, слышишь?

Юли слышал и потому протянул руку к бутылке с надписью на этикете: «Высокопитательное, с повышенной жирностью, витаминизированное, ароматизированное, сладкое молоко. Употреблять при простуде!» Он наполнил стакан, поднял его.

— До дна, до дна, и без хитростей!

Юли безропотно подчинился, сознавая, что многое в этом мире устроено не так, как надо. Зачем, например, делают стаканы прозрачными?

— И ты тоже дурачок! — шепнул мальчик Томми, который убирал со стола посуду и укладывал ее в подъемник моечной машины. — Все роботы…

— Я рада, что ты у меня такой послушный, мой мальчик, — промолвила в этот момент мама. — Теперь в постель, а мне пора в лабораторию. До свидания!

— До свидания, мама! И не забудь о своем обещании!

— Не забуду. Профессор согласился. До завтра!

Наконец Юли остался один. Но теперь стало еще скучнее. Сначала он немного поспал, а как проснулся — просто не знал, что делать. Он погрустнел. И когда стало совсем невмоготу, в комнате прозвучал мелодичный звон. Мальчик вскочил. Этот звон исходил не от телевизионных установок. Кто-то пришел проведать его.

Юли так жаждал общения с настоящим человеком, а не с каким-нибудь автоматом. Он нажал кнопку, чтобы открылась входная дверь, и стал с волнением ждать.

Скоро в комнату вошел высокий светловолосый молодой человек. У него были голубые глаза, широкие плечи и ясная улыбка. Юли, раскинув руки, устремился к нему.

— Дядя Андри! Милый дядя!

Дядя поцеловал племянника, потом отстранился и хлопнул его по плечу.

— Как ты вырос! Молодчина! Так ты скоро и меня догонишь!

Дядя Андри бывал у них редко, потому что жил в Южной Америке, где находился его институт. Он был известным, биологом и, самое главное, замечательным дядей. Очень жизнерадостный, большой выдумщик, он был одним из тех людей, которые с первого же знакомства становятся любимцами детей.

— Ты еще в пижаме!

Юли быстро юркнул в постель.

— Да, потому что я больной…

— Ах, вот оно что!

— Да, — подтвердил Юли, закрывая глаза. — Я очень болен. Наверное, умру.

Дядя Андри легонько щелкнул его пальцем по носу.

— От чего?

— У меня гипертрофия печени, — важно произнес мальчик.

— Ого! Болезнь алкоголиков. Великолепно!

Они дружно расхохотались. Потом Юли встревоженно спросил:

— Ты не скоро уедешь?

— Нет, я в отпуску и хотел бы…

— Ура! — Мальчик закричал так громко, что в комнате сразу же раздался голос Томми.

— Вам что-нибудь нужно? Вам что-нибудь нужно?

Юли нажал кнопку «Нет».

— Пора уже подремонтировать Томми. Голос у него дребезжит, как у пьяницы прошлого века.

И еще долго дядя с племянником разговаривали и смеялись. Потом играли в шахматы, ужинали, слушали музыку. Дядя Андри обожал старых композиторов, а Юли не мог не любить того, что нравилось его дяде.

И все-таки беседовать было интереснее.

— Сколько раз ты был в космосе? — начал он.

Поглощенный музыкой, дядя Андри отвечал рассеянно:

— Много.

— И что ты там видел?

— Все.

— Даже тамошних обитателей-?

— Конечно.

— А где, расскажи, дядя!

— Во многих местах.

— А они? Что делали?

— Кто?

— Обитатели.

— Ничего особенного. Пели.

Мальчик вытаращил глаза.

— Что пели?

— Песенку.

Юли чувствовал, что просто сгорает от любопытства.

— Какую песенку, дядя?

— Кажется, итальянскую.

Мальчик опустился на кровать.

— Ты меня обманываешь, обманываешь! — обиженно сказал он.

Дядя Андри погладил его по голове и улыбнулся.

— Я не обманываю, просто шучу.

Вот тут-то Юли и задал свой роковой вопрос:

— Честно это, скрывать что-нибудь от других?

Дядя Андри внимательно посмотрел на него.

— Разве это не смешно — прятать что-то ото всех? — продолжал мальчик.

— Почему ты спрашиваешь меня о столь очевидных вещах?

— Я-то знаю, почему, — сказал Юли с таинственным видом. Он придвинулся к дяде и, словно опасаясь, что кто-нибудь подслушает, доверительно прошептал: — Дедушка что-то скрывает от нас.

Брови дяди Андри взлетели вверх.

— И держит под замком, — продолжал мальчик, — в большом несгораемом шкафу.

— А ты откуда знаешь?

— Однажды я вошел к нему в кабинет, а дедушка не слышал. Это было перед тем, как он уехал в экспедицию. Он сидел перед открытым несгораемым шкафом, но как только увидел меня, сразу захлопнул дверцу и стал браниться. Нельзя, мол, входить без стука. Я спросил его, что там, внутри, а он ответил, что там лежат носы любопытных мальчишек.

Дядя Андри рассмеялся, но лицо Юли было серьезным и насупленным.

— И с тех пор, — продолжал он, — я все ломаю себе голову и не могу догадаться, что в нем, в этом шкафу. А ты как думаешь?

— Ничего не могу предположить.

— Вот видишь? А я уверен, что в нем таится какая-то большая тайна!..

— Ах ты, фантазер!.

— Значит, ты не веришь? — обиделся Юли. — Если это не тайна, тогда скажи-ка мне, зачем он скрывает что-то, прячет в шкафу и ничего не говорит, когда его спрашивают? Зачем никому ни слова не говорит о несгораемом шкафе в своем собственном кабинете? Почему он, профессор космографии, который ничего не смыслит в электронике, не вызвал техника, когда механизм несгораемого шкафа испортился, а целых четыре дня сам бился над замком? Ему нельзя было слова сказать, ворчал на всех да покрикивал. Не захотел даже, чтобы папа ему помог!

— Ну и как, исправил он замок? — спросил с интересом дядя.

— После того как переговорил со своим другом физиком, который живет в Индии.

— Да, да, припоминаю. Между прочим, этот несгораемый шкаф подарил твоему дедушке его индийский друг. Мне тогда было столько же лет, сколько сейчас тебе.

— Ну что, теперь тебе ясно, что в этом шкафу кроется какая-то тайна?

Вопрос был категоричным. Дядя Андри почесал затылок и пожал плечами.

— Твой дедушка — человек старых привычек, Юли. Не забывай, что он родился в прошлом веке. Но у него никогда не замечалось склонности к таинственному. Будь спокоен, как только он вернется, я его спрошу, и он нам все расскажет.