Пёс во тьме (ЛП) - Хенди Барб - Страница 32

Оша шагнул ближе, его жесткость и гнев угасали, и его голос звучал почти неслышно.

— Я могу сказать вам не больше, чем то, что я сказал через свой древослов… прежде чем достигнуть нашего корабля. Сгейльшеллеахэ был приведен к присяге клятвой опеки нашего народа, которая не может быть нарушена. Он поддерживал ее, в то время как Магьер, Лиишил, Хранительница и маджай-хи возвращали артефакт, которые они добыли. Он даже хотел доставить их благополучно домой, как считал должным сделать. Но Хкуандув… и. — гнев Оши вернулся. — Хкуандув — и Денварфи — они отслеживали нас до места, что люди называют Эверфен. Греймасга приказал Сгейльшеллеахэ отдать то, что было найдено. Сгейльшеллеахэ отказался, как было правильным его клятвы опеки. И они…

Глаза Оши блуждали.

— Это произошло так быстро… будто прошел один вздох… и они оба были мертвы.

Денварфи боролась с желанием прервать его и наброситься с тирадой на Ошу за лояльность к присяге его йоина над их кастой. Но она ждала в тишине.

Отче знал большинство из отдельных историй о бое, который имели греймасга и один из самых почитаемых их касты. Но он больше интересовался относительно того, что нашли тот монстр с бледной кожей, ее полукровный помощник и ненормативный маджай-хи. Отцу необходимо было знать о неизвестном артефакте, что никто из них, кроме, возможно, Оши, не видел.

И Оша должно быть видел его.

Когда Денварфи следовала за Хкуандувом в конце цели их миссии в Пока Пикс, он сказал ей все, что Вельмидревний Отче знал, что Магьер искала неизвестный артефакт. Как рассудил Отче, это могло быть тем, чем когдато владел Древний Враг во время древней забытой войны, которая как говорили, охватила весь мир. Такое устройство никогда не должно оставаться в человеческих руках.

Ещё был журнал тайно перевозимый Ошей. Отче ожидал много ответов, и Денварфи ждала начала допроса.

Этого не происходило.

Отче был надолго затих, просто смотря на Ошу. Внезапно он вздрогнул, и его пристальный взгляд заблуждал по помещению. Эти старые глаза, которые наблюдали за их народом от их начала на этой земле, начали медленно закрываться. Из всех вещей, которые Денварфи когда-либо видела, что это почти сломало ее.

Слезы покатились из старых глаз патриарха и не останавливались. Они текли потоками вниз по его иссохшему лицу.

Денварфи дышала медленно, чтобы не пролить свои слезы. Она знала, как Отче лелеял Сгейльшеллеахэ, хотя он держал всю свою касту близко к его сердцу.

Оша упал, его колени погрузились в подушку. От резкого движения его капюшон глубже опустилось на его лицо, спрятав от всех взглядов. Денварфи не позволила себе показать ее эмоции аналогичным образом.

— Все, из-за этой женщины, — прошептал Отче. — Из-за этого полуживого существа!

Было ясно, что он говорил о монстре. Магьер.

С большим трудом он поднял одну хрупкую руку с постели из мха и потянулся к Оше — и Оша поднял на него свой взгляд.

— Оставь нас, дочь, — прошептал Отче. — Останься рядом, до тех пор, пока я не позову тебя.

Денварфи была в растерянности.

Это было вне ее понимания, ведь она думала, что привела Ошу для допроса, что ее показания будут сравниваться с его. Помимо того, необходимо узнать о том, что было взято из скованного вечным льдом замка…

Если бы она ушла, Oша может сказать что-нибудь о Сгейльшеллеахэ, и ни одним добрым словом бы не обмолвился о Хкуандуве.

— Мы будем говорить позже, — прошептал Отче. — Пойди теперь.

И он всё еще протягивал руку, и только к Оше.

Это было немыслимо, чтобы подвергнуть сомнению просьбу Отче. С болью в душе, Денварфи покинула комнату центрального корня, и, не сказав Джуаниарэ ни слова, бросилась вверх по лестнице.

Она слишком тяжело дышала, её голова закружилась, когд, а она хлопнув, откинула в сторону ткань лестничной площадки и ступила из Великого дерева. Она старалась не замечать испуганных взглядов и напряженности часовых-анмаглахков, когда она пролетела мимо них.

Пока еще никто не знал, что Хкуандув и Сгейльшеллеахэ были мертвы, но часовые должно быть знали, что случилось что-то очень серьезное. Она не будет ничего рассказывать им. Даже, если бы и стала, то ее горло жгло от слишком многих и частых вздохов от бега.

Сдвиг тени около одного из дубов заставил ее дыхание остановиться на мгновение.

Из тени вышел Бротандуивэ.

— Греймасга… здесь? — прошептала она сама себе.

Ни разу не взглянув на неё, один из немногих оставшихся Мастеров Теней как Хкуандув зашагал к большому дубу. Бротандуивэ был самым высоким человеком, которого она когда-либо видела, а сейчас он выглядел измотанным путешествиями. Его серо-зелёный плащ был пыльным и испорченым, с иглами деревьев, цепляющимися за него.

Денварфи была лишь в десятке шагов за пределами входа в дуб. Когда греймасга приблизился к дубу Отче, она увидела известные шрамы, которые пересекали его правый глаз. Его темное лицо блестело от пота, и тот попадал в тонкие морщинки вокруг его глаз и рта. Видно было, что он вернулся из долгого, изнурительного, с жуткими условиями, путешествия.

Бротандуивэ все еще мог быть самым лучшим среди их касты, но он был стар для анмаглахков. Большинство из них считали удачей прожить более семидесяти лет. Он казался старше тех лет, хотя она не знала его истинный возраст.

Его выражение казалось каменным, холодным, и целеустремленным. Она видела его только несколько раз в жизни, но никогда не разговаривала с ним. Хорошо известно, что взаимосвязь между этим греймасга и Отче была глубоко напряженной, и Бротанбуиве редко видели в Криджеахэ.

Денварфи повернула обратно, когда он подошел к трём часовым. Два из них встали вместе, блокировав вход, и греймасга остановился, не изменившись в лице, когда он столкнулся с ними.

— Отойди в сторону, — приказал он.

— Простите нас, греймасга, — сказал тот, что был слева с быстрым поклоном головы. — Отче консультирует недавно вернувшихся членов касты, и никто может их прерывать.

— Я хорошо знаю, что такое это… консультирование, — прошипел Бротандуивэ.

Правый часовой явно напрягся.

Даже среди представителей касты, не все было известно о греймасгах — Мастерах Теней. Они имели навыки, которые могли быть узнаны, но никогда не преподовались. Некоторые утверждали, что тень и тишина стали их доспехами и оружием. И, выбранная ими жертва, никогда не различит их в тени, а лишь осознает, увидев стремительное движение стали, что в следующее мгновение он будет убит.

Денварфи несколько раз спрашивала Хкуандува об этом. Она получила только грустную улыбку и качание головой вместо ответа.

— Я сказал вам отойти, — снова сказал Бротандуивэ.

— Пожалуйста, греймасга, — взмолил часового слева. — Мы не можем позволить вам пройти.

— Это право и обязанность старейшины касты заглянуть к тем, кто возвращаются без их команды. Я не буду просить вас в третий раз.

Денварфи не одобряла, что Бротандуивэ использует свои полномочия, таким образом, но он давно заработал свое место среди них. Все присутствующие знали его подвиги ради народа.

Левый часовой отошел в сторону с быстрый поклоном уважения, но тот справо не отступил. В мгновение его левая рука двинулась, но он не успел достать стилет, так как резко отлетел в сторону.

Путь к двери освободился, прежде чем левой часовой шагнул обратно на пост. Другой лежал на земле, задыхаясь, ловя ртом воздух, держась руками за горло.

Денварфи никогда не видела греймасгу, который не подчинился приказу. Но что-то изменилось в Бротандуиве, он распахнул занавешенный проход и растворился в большом дубе. Она беспомощно стояла там, зная, что она не может войти без вызова Отче.

Анмаглахк пытался обратить оружие на одного из почитаемых старейшин их касты. И слова Тосанлеаг эхом отразились в голове Денварфи.

«Я вижу, бурлящие воды впереди для вашей касты…, которые могут утопить всех нас».

* * *