Пёс во тьме (ЛП) - Хенди Барб - Страница 17

Мать Леанальхам была полукровкой, родившаяся от изнасилования. Она бежала в печали и безумии, в то время когда Леанальхам была еще младенцем. Все предполагали, что мать Леанальхам мертва, но именно эта мать дала ей имя при рождении, которое означало Дитя Печали, неудачное имя.

Магьер не заботилась о таких вещах. Она бросала вызов всем, кто плохо думал о ней или о тех, кто имел для неё значение. И никто не рисковал сказать что-либо ей в лицо более одного раза.

Леанальхам еще предстоит найти в себе такую силу.

Но с ними был маджай-хи, которого все — даже Бротандуиве — называли Мальцом. И это было отвратительно, чтобы давать имя, даже то, которое он хотел использовать, священному существу. Его бдительные глаза слишком часто были на греймасге, но, в отличии от Лисила, пристальный взгляд маджай-хи был твердым, холодным, сидя в совершенной неподвижности. Это было так тревожно — пугающе — до тех пор, пока он не моргал, то и дело, посматривая на неё.

Бротандуиве ясно дал понять, что он ожидает, что его молодая подопечная останется безмолвной относительно событий, которые привели их сюда. Леанальхам до сих пор склонялась его воле, но она устала от этого. Эта усталость обострялась каждый раз, когда кто-то произносил ее ужасное имя.

Оно слишком подходило ей. Оша ушел, и с ним последняя часть мира, от которой она вынуждена была отказаться. Она пребывала в изоляции и одиночестве, и никого не мог сказать, что же на самом деле изменилось для нее.

И затем она обнаружила, что маджай-хи вновь наблюдает за ней.

Часть ее чувствовала, что он больше, чем кто-либо, мог бы понять, что она перенесла. Но он был настолько странным, маджай-хи по форме, но не по своим поступкам и словам. То, что он мог говорить в ее голове, было неестественно. Она узнала о том, что Винн называла это «разговор памятью», о том, как маджай-хи, Клуассасы и другие священные разговаривают со своими. Но они делали это с воспоминаниями, а не словами.

Взгляд Леанальхам снова переместился на Бротандуиве, его лицо, как и всегда, было нечитаемое. Она, конечно, не могла говорить с ним ни о чем, что имело значение.

Тогда другое движение привлекло ее внимание.

Молодой помощник капитана шел прямо по направлению к ней вокруг передовой мачты. Накануне она заметила, что он наблюдал, смотрел на нее, когда она садилась на борт. Он не пытался заговорить с ней, так что она не уделила этому особого внимания.

К своему ужасу, он подошел вплотную к ней, улыбнулся, показывая ряд белых зубов, и прищурился в любопытстве.

— Надеюсь, что ваши апартаменты удобны, мисс, — сказал он на нуманском. — Я хотел раньше проверить, но все всегда заняты в первый день в порту.

Леанальхам отшатнулась. Она поняла большинство его слов, хотя он говорил слишком быстро и был слишком близок к ней. Его зубастая улыбка исчезла.

— Извините, мисс, я забыл представиться. Первый помощник Хэтчинстол, к вашим услугам.

С еще одной ухмылкой он протянул ей руку.

Леанальхам съежилась, отступая вдоль перил.

* * *

Малец сосредоточился на Бротане и ждал, когда проскользнет любое воспоминание в сознании старого убийцы. Тем не менее, он не мог перестать переводить взгляд на Леанальхам и искать смысл тех промелькнувших воспоминаний, которые ему удалось увидеть в ней за день до этого.

Различные маджай-хи наблюдали за нею из леса, возможно в течение нескольких лет или даже больше, прежде чем она покинула свою родину. Что это означало? Ее эмоциональное состояние вызывало более непосредственное беспокойство. Насколько она функционально приняла жизнь вне своей родины, она все еще была Ан’Кроан. Помимо желания узнать другие, более важные тайны, Мальцу не нравилось пребывать в неведении относительно того, почему Бротан тащил Леанальхам и Ошу по всему миру.

— Может быть, тебе следует спуститься, — сказала Магьер Лисилу. — Ты выглядишь не очень хорошо.

— Мне нужен свежий воздух, — простонал он.

Затем Малец заметил резкое движение на палубе.

Леанальхам съежилась в отступлении от мужской руки.

— Все в порядке, — сказал молодой человек в спешке. — Я не хотел…

Учащенное дыхание и скольжение стали по коже заставило Мальца вздрогнуть и посмотреть вверх.

Магьер была в движении с ее длинной саблей в ее руке. Он пытался сказать ей, чтобы она остановилась, но слишком запаниковал, чтобы найти слова среди ее воспоминаний. Она свернула в сторону Бротана, и Лисил едва смог выпрямиться, когда она прошла мимо него.

— Отойди от нее! — Магьер прорычала хриплыми словами в горле.

Сделав выпад в сторону края грузового люка, она пошла прямо на спину молодого человека. Глаза Леанальхам расширились при виде нее.

— Магьер! — крикнул Лисил. — Нет!

Несмотря на тошноту, он отпрянул от перил и пошел за нею, как и Бротан. Оба попали в сторону Мальца, и никто из них не был достаточно быстр. Молодой человек стал оглядываться через плечо. Маленький рот Леанальхам открылся, но она не успела его предупредить.

Магьер схватила за воротник пальто молодого человека. Она развернула его боком одной рукой, и он упал на грузовой люк.

У Мальца не было никакой уверенности в том, что она не поранит молодого человека, поскольку она, повернувшись, направлась к своей мишени.

Леанальхам закричала, бросилась к Магьер и прильнула к ее кольчуге. Спустя полтора вдоха, Лисил хлопнул в спину Магьер. Он заключил ее в объятия, и прижал ее руки и саблю. Растущий страх Лисила и беспокойствие за отсутствие контроля Магьер над собой, над ее природой дампира, научило его действовать быстро. Магьер шипела, но он крепко ее удерживал.

Малец окружил всех их троих, глаза Магьер стали совершенно черными. В ярком дневном свете слезы бежали из этой тьмы, где зрачки ее расширились, полностью скрывая белки.

— Нет, нет! — кричала Леанальхам, все еще цепляясь за доспехи Магьер.

Бротан вмешался и схватил девушку, хотя она пыталась выбраться из его хватки. Моряки начали сбегаться к ним со всех сторон, и капитан чуть не подпрыгнул от увиденного на своем пути.

Малец обернулся, пытаясь оценить наихудшую угрозу, надеясь, что Лисил не потеряет равновесие.

— Нет, пожалуйста! — умоляла Леанальхам на белашкийском, всё ещё твердо глядя на Магьер. — Я в порядке!

Капитан Бассетт остановил своего первого помощника, несколько раз осмотрел его, пытаясь понять, не причинили ли ему вреда, а затем повернулся к пассажирам. Малец оглянулся и увидел, что Лисил все еще держит Магьер, хотя та отвернула лицо.

— Что здесь происходит? — потребовал капитан.

Бассетт был жилистым мужчиной с седой щетиной на подбородке, и одет он был в поношенные сапоги, потрепанную коричневую шляпу и поношенную куртку. Он не обнажал саблю, висящую у левого бедра.

— Ошибка, — ответил Бротан, подталкивая Леанальхам за себя, — Девушка слишком мало знает о человеческих поступках, и ошибочно приняла жест молодого человека.

Пожалуй, это было лучшее объяснение, какое Малец мог бы предложить, хотя он не мог озвучить его.

— Хэтчинстол! — рявкнул капитан.

— Сэр, я только проверял…

— Скажи своим людям, чтобы держали свои руки подальше от этой девушки!

На крик Магьер на Нуманском, Малец развернулся, чтобы пойти в ее сторону. Теперь она смотрела на капитана, и, по крайней мере, ее глаза почти вернулись в нормальное состояние. Её белки показались, но не коричневый цвет её зрачков. Она когда-то бросилась на Лисила, но даже в худшем своем состоянии она никогда не использовала свою полную силу против него — пока.

Малец зарычал на ее предупреждение.

— Цыц, — шикнул Лисил. — Леанальхам в порядке, так что, прекрати.

Держа её за руку, он посмотрел на рассерженного капитана.

— Извините, — сказал он на нуманском. — Может быть… неправильно поняли.

Молодой первый помощник, стоя позади своего капитана, потер шею и сердито нахмурился.

Малец окунулся в его мысли, ища любые всплывающие воспоминания. Он обнаружил вспышки Хэтчинстола с экипажем в портах, где они проводили ночи в разгуле. Собственные подвиги молодого человека были довольно скучными по сравнению с рассказами моряков. Мелькнул ряд хорошеньких женщин, но все затмились ярким первым взглядом на Леанальхам, прибывающей на борту.