Радиант - Бушков Александр Александрович - Страница 47

С другой стороны... Как раз такой человек, уверенный в своей безопасности, может и не держать при себе оружия. Ну, что же, не стоит ломать голову, нужно просто-напросто быть настороже, мне рановато умирать, сколько еще не завершено, вообще не сделано...

Походило, что принц несколько удивлен затянувшимся молчанием. В конце концов он заговорил первым:

— Господин камергер...

Вот она, зацепочка! Сварог, наплевав на этикет, бесцеремонно прервал собеседника:

— Простите, но сейчас я не камергер. Как видите, на мне мундир не камергера, а девятого стола. В этой роли я и выступаю. Думаю, уместнее было бы обращение «господин директор» или «господин генерал»... впрочем, можно и без «господина», ни к чему лишние церемонии. В качестве директора я и прилетел вас допросить... как участника заговора, имеющего целью убийство правящего монарха. Не свержение, а именно убийство. Все в полном соответствии с седьмой статьей Эдикта о прегрешениях и наказаниях.

Понеслось, сказал он себе. Если этот субъект глупее, чем я думал, — начнет чваниться, пыжиться, орать, упирая на свое положение и проистекающие из этого немалые привилегии. Если он умнее, чем я думал, — останется более-менее невозмутимым и начнет отбиваться, как опытный земной бретер. Ну-ка...

Нельзя сказать, чтобы принц особенно уж изменился в лице, но что-то такое в глазах мелькнуло, то ли недоумение, то ли тревога, то ли все вместе. Он сказал ровным голосом:

— Вы меня озадачили... директор. На сумасшедшего вы не похожи, а шутить т а к не стали бы. Извольте объясниться.

Второй вариант, констатировал Сварог. Может быть, так даже лучше: порой умного человека гораздо легче колоть, чем чванного глупца, та же история, что с купцами, умеющими в хорошем темпе просчитать грозящие убытки или выгоды...

— По-моему, я выразился достаточно ясно, — сказал Сварог. — Могу, конечно, повторить слово в слово, но вы, по-моему, прекрасно все слышали.

— Седьмая статья Эдикта отменена еще во времена моего деда... — произнес принц почти бесстрастно.

Отлично, подумал Сварог. Он начал разведку боем. И улыбнулся, хотелось верить, обаятельнейшим образом:

— Вы знакомы с юриспруденцией, принц? Любой монарх имеет полное право отменять указы кого-то из предшественников... кроме нескольких статей Эдикта о вольности, в просторечии, среди законников, именуемых «нерушимыми». Императрица вернула седьмую статью в Эдикт...

— Мне об этом ничего не известно, — сказал принц все так же бесстрастно.

— Вы просто, как многие, поленились посмотреть почту, — сказал Сварог. — Прикажите принести из большого кабинета личный компьютер, там, как полагается, уже должно быть сообщение. Такие известия в первую очередь рассылают членам императорской фамилии и некоторым сановникам и должностным лицам...

Справа, у кромки, стояли аккуратной шеренгой шесть золотых статуэток высотой в пол-локтя — рыцари в доспехах, в разных позах, кто атакует, кто обороняется, кто просто стоит, положив обе руки на эфес меча. Не меняясь в лице, принц плавным движением протянул руку и коснулся шлема второго от себя рыцаря.

Дверь распахнулась буквально через несколько секунд — вот только вместо осанистого дворецкого объявился спецназовец в своих марсианских доспехах, остановился у входа, держа лучемет немалых размеров дулом вверх. Его лица Сварог, конечно, не видел за опущенным дымчатым забралом.

— Уж не посетуйте... — сказал Сварог. — Мои люди заняли замок. Этот человек назначен исполнять роль дворецкого, если вам что-нибудь понадобится. Вы позволите ему принести компьютер из главного кабинета? Заверяю вас, человек надежный и дисциплинированный, какую-нибудь ценную безделушку ни за что в карман не смахнет, да и нет у него карманов...

— Сделайте одолжение, — тихо сказал принц.

Сварог кивнул, и спецназовец словно испарился, оставив дверь открытой. Принц открыл шкатулку — Сварог на мгновение напрягся — но там, отсюда видно, лежали только сигареты. Какое-то время стояло молчание. Сварогу вдруг с поразительной четкостью представилось, что это уже случалось однажды в его жизни. Однако он моментально нашел ответ, лишенный всякой мистики или неясностей: просто-напросто по ассоциации вспомнил, как вошел в кабинет безвременно ушедшего снольдерского Короля и увидел девственно чистый пол. Абсолютно чистый. У принца, по крайней мере, стоит пепельница, сигаретницы и эти рыцари...

Посланный вернулся быстро, поставил перед принцем небольшой плоский компьютер, отдал честь и вышел, притворив за собой дверь. Принц зажег клавиатуру. Сварог, конечно, не видел, что появилось на экране, но это никакого значения не имело.

У принца невольно вырвалось:

— Но закон не... — и он, спохватившись, замолчал.

— Не имеет обратной силы, — понятливо подхватил Сварог. — Нюанс в следующем... Сообщение к вам поступило четырнадцать минут назад, а следствие по вашему делу еще не открыто... Какая тут обратная сила...

Принц с застывшим лицом произнес:

— Императорские указы приобретают силу не раньше, чем бывают оглашены перед Палатой Пэров и Тайным... — вновь спохватился и вновь замолчал.

Сварог откровенно улыбался:

— Запамятовали, конечно... Давно уже нет ни Палаты Пэров, ни Тайного Совета. Есть только временный Избранный Совет, выполняющий некоторые их функции. Указ именно что оглашен перед ним четырнадцать минут назад. Следовательно, вступил в силу. Вы наверняка прочитали только одно сообщение, а там есть и второе...

Второе принц прочитал быстро. Очень уж примечательное, интересное стало у него лицо. Лицо пешехода, перебежавшего улицу на красный свет — а там, на другой стороне, его встретили милиционеры и растолковали — пока он скакал зайцем, уворачиваясь от машин, законы поменялись, и теперь за переход улицы в неположенном месте полагается десять лет тюрьмы, вот и газета, где напечатан полный текст нового закона, вступившего в силу после публикации...

Принц попытался улыбнуться, и это у него получилось. Почти.

— Вы сказали, что следствие еще не открыто...

— Так и обстоит, — кивнул Сварог. — Так что вы можете встать во весь рост, величественно простерши руку, указывая мне на дверь, и велеть мне убраться. Я как человек законопослушный вынужден буду забрать своих людей и улететь. Прекрасно помню, что и по возвращении седьмой статьи для открытия следствия против принца крови необходимо согласие императрицы — письменное, с подписью и приложением печати, причем достаточно и Малой. И что же? Заверяю вас, я вернусь менее чем через час со всеми нужными бумагами. Это время вы никак не сможете использовать к своей выгоде: всякие попытки связаться с сообщниками будут засечены соответствующими службами, а если вы решите полететь к ним сами, за вами будут следить, едва вы покинете манор. Выйдет коротенькая отсрочка, и не более того... Я готов покинуть манор, если вам будет так благоугодно...

Лгал, конечно. Все необходимые документы лежали у него в портфеле, и он не собирался оставлять принца одного: у того может отыскаться в кармане камень-компьютер, как у Орка, и он пошлет сообщникам весточку, которую никто не сможет перехватить. Но нужно же посмотреть, как он станет держаться дальше. Умный человек постарается узнать, что именно мне известно, тем более что я не собираюсь ничего скрывать.

— По-моему, ваше молчание свидетельствует, что я могу остаться, — сказал Сварог. — Ну что же, извольте... — он щелкнул позолоченным замком портфеля. — Вот копия указа. Вот подлинник решения Прокурора Высокой Короны об открытии следствия. Как видите, наложена соответствующая резолюция: собственной рукой императрицы, с подписью и Малой печатью. Я человек беззастенчивый, должность такая, в средствах порой не стесняюсь, но даже я не рискнул бы подделывать руку императрицы и печать, неважно, Большую или Малую. В конце концов, вы можете связаться с императрицей, и она все подтвердит. Будете настолько последовательным? Кажется, не собираетесь... Вот и подумайте, как вам жить в условиях, когда впереди плаха... Канцлер к вам настроен очень недоброжелательно, я тоже, помилования императрица ни за что не подпишет...