Тиэль: изгнанная и невыносимая - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 6

— Полетел с подарочком! — рассмеялся Адрис.

— Стой! — хрипло каркнул Ксар, обретший дар речи, но призрак и не думал повиноваться чьим-либо просьбам, тем паче приказам. Он уже исчез из комнаты.

Взирающий глухо застонал, заскрежетал зубами.

— Кровное проклятие можно передать лишь ближайшему родичу. Переместить в предмет надолго или перебросить на любого иного разумного не получится, — тихо заметила Тиэль, легко читая мысли Взирающего. — Так и будешь валяться, Ксар? Или выпьешь бодрящих капель эльдаль? Всего четыре золотых за один фиал, к тем семи, что ты уже задолжал графу Адрису, — и встанешь на ноги.

— Заплати все, — каркнул Ксар, попытавшись подняться и не найдя сил даже на то, чтобы оторвать от одеяла скрюченную руку.

Торк снова подошел к ложу Взирающего и разорил левую ножку кровати у изголовья начальства, открутив набалдашник сверху. Тиэль забавлялась догадками о содержимом тайников в столбиках кровати, оставшихся нераспотрошенными, и вычислением иных возможных мест для устройства схронов в уникальном предмете мебели. Кажется, Ксар настолько мало доверял своему окружению, что часть ценностей предпочитал держать максимально близко к телу. Если не на себе, то хоть в спальне. И такой подход нынче оправдался. Такова уж меркантильная эпоха! Даже благородные эльфийки и призраки даром рассыпать благодеяния отказывались.

Тролль отсчитал одиннадцать золотых из изрядно похудевшего после оплаты услуг кошеля. Взамен получил от Тиэль пузырек с бесцветной жидкостью, на свету рассыпающей золотистые искорки. Подозрительно наморщив лоб, бугай несколько секунд разглядывал лекарство, не решаясь поить босса.

— Дай, — каркнул Взирающий, пальцы правой руки требовательно дрогнули.

— Искры… — недоверчиво протянул Торк, не сталкивавшийся с лекарством столь странного вида. Смердящими потрохами дохлых лягушек его как-то обмазывали, а чтоб прозрачное и искрило — никогда!

— Дай, это высший признак силы эльфийских снадобий, — потребовал Ксар еще более повелительным тоном, и тролль сдался. Бережно приподнял голову Взирающего и влил в рот влагу из фиала.

Чудесные метаморфозы начались мгновенно. Иссохшаяся кожа разглаживалась на глазах, землистый цвет лица сменился естественной ровной смуглостью, тело налилось силой. Мужчина, несколькими мгновениями раньше с трудом шевеливший пальцами, сел на кровати.

— Я не забуду услуг, эльфийка. Торк, проводи лейдин! — бросил он и принялся сноровисто собираться, ничуть не стесняясь наготы.

Если уж остроухая видела его изгвазданным в дерьме паралитиком, то и сейчас потерпит. Одежду отца Нарт уносить из комнаты не стал, напротив, велел оставить на стуле нетронутой. В первые дни приказ прикрывался внешней заботой, позже стал явной издевкой над больным.

В несколько секунд облачившись в вещи, над внешней неприметностью и прочностью которых явно немало поработали маги-портные из лучших, Ксар надел перевязь с мечом и метательными ножами. На ходу закрепляя оружие, Взирающий ринулся из комнаты в другую сторону коридора, где вместо звуков веселой гульбы нарастала паника. Мужская пьяная ругань и отчаянно фальшивые женские рыдания стали аккомпанементом крушения недолгой жизни и карьеры Нарта.

Довольный Адрис вернулся и порхал вокруг Тиэль счастливой бабочкой-призраком, разливаясь соловьем:

— Проклятие к Нарту как к родному-долгожданному прилипло. Думается мне, не без его помощи брюхатая девица дрянной настойки многовато хлебнула. Кто ж из гнуси людской будущего наследника-конкурента убрать не пожелал бы, коль случай представился? Эх, жаль, проклятие подействовать в полную силу не успело, чтоб до кишок мерзкого человечишку проняло. Я как черный дар перебросил, так молокосос и рухнул, где стоял, и виском об стол. Душу сразу спутник-тень Илта поволок в Последние Пределы. Вой стоял…

— И тебя опять с собой не пригласили? — мимолетно удивилась Тиэль, провожаемая к выходу взбудораженным, радостно-возбужденным троллем, который все бормотал слова благодарности. Говорила она, едва шевеля губами, так, чтобы живой сопровождающий не слышал слов и не мешал беседе. И дело было вовсе не в нежелании эльфийки напугать суеверного тролля. Ей банально было лень работать переводчиком.

— Мой срок еще не отмерен клепсидрой[4] Великой Создательницы Сиаллы, матери шести богов, — уверенно парировал шпильку Адрис и пренебрежительно фыркнул.

— Думаешь, она тебе, перед тем как часы Илту вручить, больше других налила? — заинтересовалась эльфийка поворотом нечаянной беседы.

— Думаю, я неплохо развлекаю лейдин Великую Мать в ее скучноватых наблюдениях за мельтешащими смертными и чем-нибудь да забавляю остальную шестерку, особенно Илта с его клыкастыми спутниками-тенями и Проводником! — Дух хорохорился, компенсируя недавний стресс от мимолетной, но оттого не менее жуткой встречи с подручными повелителя Последнего Предела.

— Твои семь золотых в моем кошеле, — коротко проинформировала помощника Тиэль.

— Оставь себе на булавки, — явил невиданную щедрость призрак и злорадно усмехнулся, намеренно проходя сквозь тролля.

От такого издевательства Торк передернулся всем телом и с несвойственной ему грацией скакнул метра на три вдоль коридора. Настил пола, жалуясь на гимнастические этюды тяжеловеса, жалобно заскрипел, послышался хруст треснувшей доски.

Торк вывел эльфийку через калитку за пределы охраняемого периметра. При этом верный страж, помнящий добро, не забыл главного. Легонько (чтоб всего метра два, а не до ближайшего дерева летели) дал в зубы каждому из острословов-стражей, только-только прочихавшихся до печенок и имевших зеленоватый вид. Он готов был, исполняя приказ Взирающего, следовать за целительницей по пятам до дверей ее особняка, но Тиэль притормозила ретивого охранника.

— Спасибо, дорогу домой я найду. В крайнем случае, коль заплутаю, проводит граф. Он все-таки в Примте побольше нашего обитает. Тебе лучше вернуться к Ксару. Учти, эльдаль не панацея. Средство исцеляет, но пищи и воды не заменит. Если твой друг не желает рухнуть от истощения через несколько часов, пусть поест. И еще напомни ему при случае о надписи над дверью особняка. Я не торгую зельями, я даю советы и решаю проблемы. Не стоит беспокоить меня по пустякам.

— Передам, — уважительно заверил Торк эльфийку и неожиданно для самого себя поклонился так низко, как не кланялся никогда и никому, даже в храмах.

Тиэль ответила ему царственным кивком, натянула капюшон на голову поглубже и устремилась прочь летящим шагом.

— В покое не оставят, — задумчиво протянул парящий рядом с неслышно ступающей легконогой спутницей Адрис.

— Пусть платят. Местные законы нарушать не буду даже за золото, только к дому привыкла, не желаю бегать, — поразмыслив, практично ответила Тиэль.

— Это да… нас заставить невозможно, кто попробует — кровью или слезами умоется, а то и понос прошибет, — хохотнул дух, успевший за год составить о хозяйке особняка собственное мнение и считавший их тандем одним из восхитительнейших развлечений за последнее столетие.

В животе эльфийки совсем не возвышенно забурчало, словно какой-то мелкий, но очень сердитый зверек соглашался с суждением призрака.

— Ты так и не пообедала! Все время забываю, как часто вам, живым, нужно есть! — спохватился Адрис и завертел головой. — Может, у лоточников чего купишь или в таверну зайдешь?

— Тебе не терпится ввергнуть меня в неприят… ой, прости, приключения или отравить? — скептически уточнила Тиэль, морщась от одного запаха горелого масла, которым разило от аппетитных с виду пирогов.

— До чего ты привередливая эльфийка! — посетовал дух с легкой досадой на свою невнимательность. Надо было напомнить об обеде прежде, чем отправляться спасать Взирающего. Авось не помер бы за полчаса, пока трапезничала целительница.