Слезы каменной пустыни (СИ) - Абаимов Сергей - Страница 59

Сведенберг замолчал и уставился на полковника, разглядывая того как неодушевленный предмет. Молчал и Маршалл, не спеша потягивая коньяк и также поглядывая на Фрэнка.

— Что вы хотите от меня услышать? — возмутился последний.

— От вас… — Сэмуэль невесело ухмыльнулся. — От вас мы ничего не хотим. Разве от вас можно чего-нибудь хотеть? Вы ж даже самому себе ничего не скажете, не то что своим друзьям. А нам всего лишь хотелось бы знать, отчего мы завтра станем крысами и захлебнемся в кислоте. Не так уж много, не правда ли?

— Вы правы, — спокойно проговорил полковник. — Правы в том, что я ничего не могу сказать в ответ на вашу тираду. Про смерти вы знаете и без меня. Улики, которыми мы располагаем, и предполагающиеся наши действия я вам, разумеется, не назову. Могу сказать лишь одно — все происходящее, к сожалению, для меня не менее загадочно, чем для вас. Ответов на ваши вопросы у меня нет.

— Пора уезжать из этого города, — после некоторого молчания как-то устало произнес Сэмуэль. — Не то мы все рискуем стать здесь непонятно чем…

Больше до конца завтрака никто не произнес ни слова. Полковник украдкой разглядывал собеседников. Он, конечно, предполагал, что известие о последних убийствах взволнует их, но никак не ожидал такой сильной реакции.

«Видимо, все дело в моей профессиональной закаленности», — подумал Фрэнк, поднявшись из-за стола и выходя на улицу. — «То, что мне кажется лишь уголовным делом, у других людей вызывает панический ужас».

Полковник прошел сквозь зеркальные двери кафе, под нависающим козырьком, спасающим от дождя, спустился в гараж и забрался во флаэр. Просыпаясь и недовольно урча, машина выбралась на проезжую часть и взмыла в мокрую и зябкую высь.

Было сумрачно, почти темно. Все небо обложили низкие, черные тучи. Плотные струи дождя били в лобовое стекло и ручьями растекались по его поверхности, стремясь назад под набегающим потоком воздуха. Флаэр поднялся еще чуть выше, и тут полковник увидел такое, что заставило его сейчас же приникнуть к колпаку бокового обзорного окна.

Внизу, сквозь непрерывную дождевую пелену, проглядывал город. Вывески, яркие огни реклам, разноцветные светофоры — все поблекло, подернувшись серой кисеёй. Словно свинцовые, внизу текли реки улиц, деля гладкими лентами жилые кварталы на ровные квадраты. Куда ни кинь взгляд, везде мутные потоки воды, низвергающиеся из низких туч. Но завораживало не это.

Флаэр парил над спальным районом. Тихие в обычное время улочки сейчас бурлили, несмотря на непогоду заполненные людьми и машинами. Маленькие разноцветные человечки копошились возле блестящих капель грузовых флаэров, снуя между кубиками контейнеров. И это происходило не только возле какого-то дома, не только на какой-то улице. Это было везде. Все новые и новые кварталы выплывали спереди, вынося из-под дождевого занавеса запруженные людьми дороги, и безмолвно исчезали сзади, скрываемые водяной пеленой.

Фрэнка охватила нервная дрожь. Что-то он и его помощники упустили, чего-то среди суматохи последних дней не заметили. Скомандовав машине плюхнуться на мостовую рядом с одним из зданий, полковник, прямо в чем был, нимало не заботясь об испорченном костюме, выбрался под дождь.

Снизу картина выглядела не так пугающе. То, что сверху казалось сплошной человеческой массой, распалось на отдельные группки то тут то там. Однако, все равно, людей под дождем было очень много — по пятнадцать — двадцать у каждого многоквартирного дома.

Подойдя к одному из них — высокому белобрысому парню, стоявшему чуть особняком и наблюдавшему за транспортировщиком, укладывавшим контейнер в грузовой флаэр, Фрэнк потянул того за рукав.

— Извините, что мешаю вам, но не могли бы вы объяснить, что происходит? Куда все уезжают? — задал вопрос полковник, прикрывая лицо ладонью от бьющих дождевых капель.

— Куда все, не знаю, — парень не отрывал взгляда от робота, старательно тянущего манипуляторы к высокому борту грузовой машины. — Куда все, не знаю, а я лично на восток, в нью-йоркский континентал.

— Но почему все уезжают одновременно? Почему вы собрались именно сегодня?

— Да я уже давно хотел, — парень наконец взглянул на Фрэнка. — А почему сегодня… Да просто все до того тут уже опротивело, что не могу больше оставаться, — он сделал неопределенный жест рукой и повернулся к полковнику спиной.

Мало что прояснив для себя, Фрэнк решил попытать счастья у другой группы, где заприметил стоящую чуть в стороне пожилую женщину лет семидесяти в ярком макияже. Зычным голосом она командовала своим семейством, суетящимся вокруг выносимых из дома вещей.

— Скажите пожалуйста, — обратился к ней полковник с тем же вопросом, — что происходит? Почему все уезжают?

— А как же не уезжать, когда тут такие ужасы творятся?! — женщина отвлеклась от своих родственников и как-то виновато улыбнулась, растянув обильно накрашенные губы. — Вы разве новости не смотрите? Ведь полный город чудовищ! Здесь стало страшно жить. Куда, куда вы это ставите?! — кинулась она к своим помощникам, у которых отсутствие надзора привело к явному ускорению процесса погрузки. — Куда вы ставите, тут же полировка!

Потолкавшись еще среди других групп, полковник услышал то же самое. Страх гнал людей прочь из их города.

Вернувшись в машину и сбросив с плеч мокрый насквозь пиджак, Фрэнк поднял флаэр и направил его в Управление.

Великое переселение началось. То, что не смогли сделать правительство и средства массовой информации за четыре года существования Зоны Полного Отчуждения, три убийства сделали за одну ночь. Страх охватил город, породив панику. А уполномоченный из центра, Фрэнк Логэн, показал полную неспособность справиться с ситуацией.

Полковник внутренне сжался. Сегодня предстояло выдержать бурю эмоций не только от начальства, но и от своих подчиненных. Однако главным было другое. Главным было то, что он вдруг ощутил неуверенность в себе, неуверенность в достаточности своих физических и умственных сил для дальнейшего ведения дела.

Такое бывало и раньше, но с годами накопленный жизненный опыт, выражающийся в профессиональной интуиции, все более и более придавал уверенности в себе. Обилие типичных, мелких преступлений приводило к тому, что зачастую полковник знал ответ уже тогда, когда еще не был задан вопрос. Подспудно он привыкал к подобной ситуации, на уровне подсознания полагая, что она останется таковой всегда. Но неожиданно возникла проблема гораздо большей сложности. Он налетел на нее, ничего не подозревая, и со всего маху сел в лужу.

Припарковав флаэр и прыгнув на свой этаж, Фрэнк, внутренне сжавшись, переступил порог следственного зала. Оба помощника были уже на месте. Завидев вошедшего командира, Пол вскочил с кресла и с сияющим лицом возопил:

— Сэр! Господин Логэн! Есть «Инфинитерра»! Мы их засекли!

Полковник, после всех сегодняшних встреч ожидавший недоумения, вопросов или, наконец, недовольства, но отнюдь не подобной реакции, оказался даже несколько сбитым с толку. Он облегченно вздохнул и, постаравшись загнать внутренние сомнения как можно глубже, ринулся с ходу в русло новых событий.

— Когда это произошло? Почему меня не вызвали по тревоге? — его голос был ровен и выдержан как и обычно.

— Только что, сэр! Аромотестеры зафиксировали сильвий, а анализатор Управления из множества разговоров выловил фразу о наркотиках. К сожалению, лицо зафиксировать не удалось, беседа происходила в темном помещении. Сейчас мы начали прокручивать все последние записи, чтобы отследить, кто входил туда. Также просеиваем разговоры, стараясь найти голос с тем же тембром.

— Но ведь вы же засекли входившего аромотестерами?

— В тот момент сквозь дверь проходила целая группа из примерно пятнадцати человек. Утренний заезд, так сказать. Запах сильвия до сенсоров дошел не сразу, и вычислить персону оказалось невозможным. Одну минуту, — прервал себя Пол, обернувшись на писк консоли своего терминала. — Есть! Есть лицо! Сейчас я выведу его на главный экран.