Наезд на актеров - Черкасов Владимир - Страница 39

• Предыдущая
• 39/61
• Следующая

— О Веревке знаю, а насчет Грини откуда у тебя уверенность?

Камбуз махнул рукой.

— Да я сам эти дела раскрутил не хуже ментов. Улыбнулся капитан.

— Даже — лучше нас, о Грине-то мы ничего толком не знаем.

Камбуз зажег сигарету, бросил спичку в пепельницу, подымил, собираясь с мыслями, и начал излагать результаты своего розыска.

Закончил сообщением:

— О завале Веревки я сам вам и звонил.

Капитан поинтересовался:

— Красный «пежо» у Вахтанга от вашей бригады?

— Ага. Мы его с Веревкой посреднику отогнали, а потом он через кого-то Вахтангу достался.

Резюмировал Кострецов:

— Все складно, но о том, что именно Вадик убил Гриню и Веревку, точных сведений у тебя все же нет.

— А какие ж вам еще надо?! За «ниссаном» Вадик вместе с Гриней ездил — Дух пропадает. А через день заваливают Веревку, который о той поездке знает и после нее Вадика пас. Теперь я на очереди.

— Это тебя больше всего и волнует.

— Конечно. За тем и пришел. Братва меня прикрывать не будет.

— А мы-то, Андрей, что можем сделать? Местопребывание Вадика нам тоже неизвестно. Не охрану же тебе выделять. Мы ею и свидетелей, настоящих очевидцев преступлений, не в состоянии обеспечить.

Камбуз просительно перекосил физиономию.

— А спрячьте меня.

— Куда?

— Да хоть в камеру, пока Вадика не отловите. Только — в одиночную.

Кострецову надо было, чтобы Камбуз на воле живцом крутился для приманки Вадика, и он ответил:

— На каком основании я тебе камеру предоставлю? Да еще одиночку? У нас все забито… Ты, Андрей, не тушуйся. Как тебя Вадик может достать, если еще не достал? В крайнем случае уезжай из Москвы. Отсидишься где-нибудь, пока мы Вадика заловим. Доказательства по убийству им Грини и Веревки у тебя, правда, косвенные, но достаточные, чтобы его задержать и допросить.

Камбуз зло сплюнул на пол.

— Чуял же я, что ментовка меня кинет! Не ходил я сюда, и ноги моей тут больше не будет.

— Не зарекайся, — внушительно произнес Кость. — Сюда могут и привести.

Вскочил Камбуз, вышел, хлопнув дверью.

В комнату сразу же заглянул Топков. — Гена, — скомандовал капитан, — мотай за Камбузом. Веди его дальше и докладывай. С обеда я тебя кем-нибудь сменю.

Гена кивнул и припустился по коридору.

Камбуз, выйдя на улицу, поглядел на еще ласковое осеннее солнышко и решил: прежде чем бежать из Москвы, надо ж и похмелиться после вчерашнего перебора у Вахтанга.

Он двинул в пивную на Банковском. Там он взял стакан водки, два пива и основательно закусить. Выпил, стал с удовольствием есть, прихлебывая пивцо, и снова вспоминать сладко оживший образ синеглазой Нюськи с торчащими сосками.

Вадик этим утром охотился за Камбузом на Чистых прудах. При всем явном дилетантизме этих толстого и тонкого, он не мог представить, что вчера Камбуз снова заторчит в засаде, которая уже угробила его напарника. Так что к Вахтангу киллер и не подумал заглянуть.

Он проехал на Чистяки и остановил «ниссан» неподалеку от Покровских ворот напротив Чистопрудного бульвара. Вадик хорошо ориентировался в этом районе и решил начать поиски Камбуза с пивной на Покровке, которая как бы увенчивала близлежащую «пьяную» территорию.

Киллер был малоузнаваем: наклеил усы и бороду, надел парик, подгримировался, что состарило его лет на десять. В затрапезном виде Вадик вышел из машины, ссутулился и, поглубже сунув руки в карманы заношенной куртки, направился в пивную.

Там Вадик взял кружку и встал ближе к углу, в котором кучковалась хмурая с похмелья золотая рота. Среди алкашей выделялся Кеша Черч, которого слабо взяла единственная кружка пива, на каковую едва наскреб. Черч нервничал: то что-то доказывал собеседникам, то цеплялся к их словам, ругаясь. Собеседнички — большинство из них еще и глотка не сделало — вяло реагировали. Вадик видел, что этот босяк тут влиятелен, и решил с ним подружиться.

Приблизился Вадик к их столу, небрежно поставил наполовину отпитую кружку на край и актерски приветствовал шатию хриплым голосом:

— Здорово, браты!

Взгляды всех приковались к его кружке.

Самым несчастным тут был Валя Пустяк, которого выгнала его последняя хозяйка Нинка. Он дошел до того, что дни напролет стоял по пивным, выпрашивая выпивку. Пустяк, носивший подлинную фамилию — Пустяков, как и Черч, был стукачом Кострецова, но о деятельности друг друга осведомители не подозревали. Валя не выдержал и ноюще воззвал к Вадику:

— Братан, дай допить.

Вадик пододвинул ему кружку. Пустяк схватил ее двумя грязными ладонями, запрокинул и судорожно выхлебал.

— Пиво разве ж лечит?! — глубокомысленно сказал перевоплощенным глухим голосом Вадик. — Только водочка спасает.

Братия уныло выслушала его замечание. Кеша бросил:

— Поднеси, коль такой умный.

— А чего?! — Вадик полез в карман. — Ставлю две бутылки.

К нему сразу метнулось трое, протягивая руки:

— Давай, брат, схожу… Браток, мне доверь…

Достал Вадик деньги и поглядел на Кешу.

— Может, ты сходишь?

Тот озарился, дернув щекой.

— Самый правильный выбор.

Черч ловко подхватил деньги и стрелой вылетел на улицу. Вскоре он прибыл с бутылками за пазухой. На столе уже ждали сдвинутые кружки по числу питоков. Кеша оглядел посуду, грозно уточнил:

— Помыты кружки?!

— А как же?.. Лей… Как хрусталь…

Водку Кеша «разверстал» молниеносно. Золоторотцы цапнули свои дозы трясущимися пальцами, не успела еще капнуть последняя капля. Валя Пустяк чуть не уронил тяжелую кружку из ходуном ходившей пятерни. Стремглав пили, глотали, давились.

Лишь Черч соблюдал достоинство. Он поднял кружку, кивнув Вадику.

— За все хорошее.

Выпил и достал желтенький леденец с налипшими волосяными завитками, видимо, кошачьими, неизвестно когда залетевший в его карман. Обдул его, бросил в рот.

Посасывая конфетку, как итальянский граф прожевывает листики базилика, завтракая в своем палаццо, Черч оглядел компанию обретшими былой стальной цвет глазами и обратился к Вадику, который с трудом осиливал порцию.

— Плохо без закуски пошло? Ништяк, сейчас приживется.

Вадик отошел, взял две кружки пива и пару бутербродов. Вернулся к столу, одну кружку поставил перед Черчем. Стал есть и кивнул Кеше.

— Давай по пивку, чтоб совсем нормально стало.

Черч красивыми большими глотками осушил полкружки и уже в полном удовлетворении закурил. Вадик придвинулся к нему и произнес вполголоса:

— Кента с Чистяков ищу. Камбуз ему кликуха.

Черч внутренне напрягся. О Камбузе он сам усиленно вынюхивал последнее время, но делал это умело, больше слушая разговоры. Лишь иногда, если говоривший был рассеян, задавал наводящие вопросы. Он старался отработать задание Кострецова, разозлившегося за его наводку на ограбление квартиры на Девяткином переулке.

После убийства Веревки о Камбузе говорили вовсю, но никто его не искал хотя бы потому, что того разыскивала милиция. Кроме нее, интересоваться Камбузом могли с другой стороны — те, кто с Веревкой расправился. Бригадным же Духа о Камбузе у первого встречного расспрашивать было не с руки. Поэтому заявление бородача, ни с того ни с сего похмелившего рвань в углу, его крайне насторожило. Милицейским от него не пахло, а значит…

Кеша внутренне собрался, ощутив себя подземным опером, и воодушевленно занялся бородачом.

— Тебя как кличут? — спросил он Вадика.

— Сом, — ответил тот.

— А меня — Черчем. Давай, Сом, отойдем, потолкуем.

Они прошли к свободному столу, где Кеша быстро допил кружку — угощение Вадика. Уже уверенно распорядился:

— Бери еще пивка для разговору.

Вадик принес свежего пива. Кеша отхлебнул и задумчиво произнес:

— Не найдешь ты ныне Камбуза по Чистякам.

— Что так?

Черч презрительно глянул.

— Видно, что ты не местный. В бегах Камбуз. Его мусора ищут.

— Ну?! — разглаживая вислые усы, удивился Вадик.

• Предыдущая
• 39/61
• Следующая