Ice rose (СИ) - "Victoria Form" - Страница 43

— Да уж, подруга, захватчик из тебя фиговый. Ты бы перчатки сначала дала, прежде чем позволять этому дебилу держать в руках оружие. Да, и на ножике, сто пудов, есть твои отпечаточки. Adiós, красотка! Заявление о вашем увольнении по статье будет завтра, я позабочусь о том, чтобы вы больше никуда не смогли устроиться. Да, и я обеспечу вам троим «шикарные апартаменты» в тюрьме, — делаю знак кавычек пальцами и выхожу за пределы кабинета вместе с копами, попросив нового друга развязать своего начальника.

Я прощаюсь с полицейскими и возвращаюсь в кабинет с вознаграждением. Оказывается, что Орланд уже несколько месяцев скрывается от копов за изнасилование кого-то из парламента. Я точно не поняла, но мне выдали чек на очень кругленькую сумму.

— Райан, можешь быть свободен, вознаграждение получишь завтра… — говорю я и выпроваживаю парня из кабинета, закрываю дверь и со слезами на глазах теряю над собой контроль. Даррен сидит на диване уже развязанный и разминает рот от двойной депиляции клейкой лентой. Теперь у него совершенно гладкая кожа на лице.

Я сажусь ему на колени, раздвинув ноги.

— Господи, как же я переживала за тебя!

Целую любимого и задерживаю губы на его устах, мы сливаемся в страстном поцелуе. Он переплетает свой язык с моим, обнимает меня за талию, и я оказываюсь в лежачем положении на диване. Даррен снимает с меня кофту, касаясь своими холодным пальчиками моего горячего тела. Снова эта миллионная армия мурашек, и я окончательно отпускаю себя. Внизу всё требует немедленного вмешательства, и я стонаю от его горячего языка на шее. Парень оставляет засосы, снимая с меня джинсы на резинке. Я остаюсь совершенно голой на диване и чувствую небольшое сокращение матки длиною около минуты. Парень продолжает целовать мою кожу, оставляя красные отметины на ней. Больше не могу терпеть, он раздвигает мои ноги и получает смачный стон нетерпения, я прижимаю его к себе.

— Красавица моя, потерпи немножечко, маме очень плохо от отсутствия моего внимания в ней, — Адам заставляет меня улыбнуться, прошу его срочно войти в меня после очередного сокращения.

— Надеюсь, мы договорились! — брюнет целует мои бедра с внутренней стороны, а я не могу адекватно вести себя. Из меня доносится писк. Голубоглазый, снимая с себя всю одежду, вставляет в меня свой член и начинает действия, нежно и противно медленно двигаясь внутри. Я стараюсь подниматься к нему навстречу, переплетя наши ноги. Опираюсь стопами на сидение дивана и поднимаю свой таз, заставляя сильнее входить в мою вагину.

Анкилос целует меня. И я пытаюсь не закричать от наслаждения.

Господи, сам факт того, что мы занимаемся любовью в моём кабинете на работе, в общественном месте, причём Даррен является моим подчинённым, а это карается как минимум штрафом, меня заводит ещё больше. Словно наркоман, который пытался слезть со своего наркотика, но у него началась ломка, и он сорвался. Точно так же и я не выдержала отсутствие полового органа, трущегося о мои половые губы.

Парень обнимает меня за спину и прижимается насколько позволяет размер моего живота. Я хвастаюсь за его спину и не сдерживаюсь, из меня вырывается крик наслаждения, и я размякаю в его объятьях, разжимая свои мышцы. Парень чувствует мой оргазм и старается держать себя в руках, но он всё же зажмуривает глаза и с силой входит в меня, расслабляя свои мышцы. Я чувствую поток семенной жидкости внутри, а парень продолжает двигаться; изгибаюсь в порыве нахлынувших чувств и слышу наши шлепки. Мой заместитель вбивает остатки своего семени в меня и останавливается, тяжело дыша. Я не уступаю ему в этом соревновании, и мы просто лежим, словно единое целое. Как это ни странно, за всё время совокупления мой живот болел только пару раз, я совсем немного чувствовала напряжение.

Как же долго мучилась от этой недоступности. Сгорала от возбуждения каждый раз, как только прикасалась к нему и хотя бы на секунду позволяла своей фантазии представить его без футболки. Каждый день словно невыносимая пытка! Каждый час будто испытание на выносливость! Каждая минута адских мук от невозможности прикоснуться к нему.

Боже, во что ты превратил меня, Даррен Адам Анкилос?

***

После разгрома моего кабинета мне пришлось покупать новый стол и новый диван.

Райан получил материальную благодарность на следующий день после выполнения договора. А на место главного врача я позвала своего старого доброго друга Чарльза Панкерсона, который живёт на окраине Сан-Хосе. Я нашла его благодаря разборкам в своём письменном столе. Номер бывшего старосты медицинского института был записан в ежедневнике. Я уверена в своём выборе только благодаря одному замечательному факту. Чарльза сняли с поста старосты спустя полгода правления. Он очень добрый человек, но теперь он умеет себя контролировать. Чарли владеет небольшим торговым центром в сердце Сан-Хосе, но по образованию он — врач общей практики.

Мужчина даже и не думал сопротивляться предлагаемой должности, и мы провели чудесный вечер, обговаривая все детали бизнеса и личный фронт каждого из нас.

После того, как мы испортили мебель в кабинете, я отправилась к врачу. Доктор сказала, что раздражение спало, а с ребёнком всё хорошо. Она предположила, что моя принцесса захочет стать спортсменкой после бурной жизни в утробе. Я лишь только могу гадать.

Сейчас мы живём в башне тысячелетия. А также каждые выходные посещаем больницу и уезжаем обратно. Я начала учиться, и на этой почве мы снова поссорились с Дарреном. Он жалуется на недостаток внимания, а я посылаю его в ванную, если хочет секса. Не знаю, как так вышло, но я переросла это влечение.

Сестра с Эйденом всё так же увлекаются друг другом. А я пытаюсь написать свою дипломную работу. Точнее, она уже написана, мне нужно составить список издательств Сан-Франциско, в которых занимаются проблемами кинематографа. И в мае я буду проходить практику. Завтра у меня день рождения, который я не хочу праздновать. Двадцать три года — не такая уж и большая дата. Тем более я проблемно отношусь к старению, и уж тем более — к смертям. Просто приготовлю праздничный ужин и приглашу самых близких.

Сегодня я весь день не видела своего брюнета, но смогла спокойно обзвонить все издательства и составить пятое приложение для своей работы. В середине марта — предзащита дипломной работы, а в последние две недели — конференции. Я должна выступить из-за своего положения, так как в июне я, скорее всего, буду рожать. Мне поменяли дату родов. Теперь она составляет тридцать восьмую неделю беременности, а это примерно двадцатые числа месяца. А защиту диплома мне поставили на восемнадцатое, если я появлюсь в зале, то от волнения рожу прямо там.

Посоветовавшись о моём положении с научным руководителем, мы пришли к выводу, что я буду выступать на каждой конференции, причём принимая как можно большую активность в процессе, а защиту диплома получаю автоматом.

Отправляю диплом и приложения на почту миссис Жэн, она является нашим преподавателям по работе издательств. Так сказать, помогает нам определяться с направлением. Именно от неё зависит, что будет написано внутри наших дипломов. По окончании её курса мы будем проходить практику по своей будущей профессии, а я — ещё и обследовать все издательские дома из моего списка, проверяя, как они ведут колонки, и контролируя всю процедуру, что связана с кинематографом. Я решила, что после выпуска из Беркли хочу вести колонку рецензий на новинки кино, просматривать все ленты и писать рецензии.