Свой среди своих - Черкасов Дмитрий - Страница 23

• Предыдущая
• 23/46
• Следующая

Замначальника пятого отделения милиции по оперативной работе майор Пискунов поднял руку, прося слова.

– Ну?! – рыкнул Григорьев.

– Возможно, это пришлые, из другой области. Приезжают на пару дней, замесят одного-двух «черных» и сваливают. А мы тут роемся.

– И что ты предлагаешь?

– На вокзале пост поставить. Что на приезд, что на отъезд… И электрички хорошо бы прошерстить. Даже если они поодиночке в город приезжают, мы их срисуем.

Генерал-майор побарабанил пальцами по столу и поглядел на начальника линейного отдела милиции.

– Сделаем. – Худой подполковник открыл ежедневник в кожаном переплете. – Чего ж не сделать? Только у меня людей маловато…

– С людьми решим, – ободрил Григорьев начальника линейного отдела. – От каждого отделения можно человек по пять выделить. Или по десять.

Возражать никто не стал, хотя людей хронически не хватало в каждом РУВД.

Но все понимали, что поимка современных штурмовиков, терроризирующих «уважаемых кацо», является приоритетным делом как для районного руководства, так и для городского. И сил никто не пожалеет, дабы оправдать ежемесячно передаваемые через доверенных лиц конверты с пачками зеленых бумажек.

– Составьте план мероприятий, – бросил генерал-майор через плечо своему помощнику, сидевшему за отдельным столиком у окна. – Полное перекрытие вокзала. Каждого прибывающего поезда. Вне зависимости, откуда тот приходит. Хоть из Владивостока, хоть из Киева…

Помощник зашуршал бумагами.

– Так. – Григорьев нашел глазами заместителя начальника ОБНОНа. – Ты свою агентуру подключить можешь?

– Не понял, – удивился майор, чей стукаческий контингент состоял из людей, большую часть суток пребывавших под сильным кайфом.

– Ну, чтоб тоже последили.

«Они тебе наследят…» – подумал майор, однако возражать генералу не стал.

– Подключим.

– Вот и хорошо. – Заместитель начальника УВД вытер вспотевшие ладони о брюки. – План практически готов. Надо было только голову приложить…

– Вы так быстро всё по полочкам разложили, – льстиво заявил Рудаков.

– Потому у меня погоны без просветов, а у тебя пока с ними, – буркнул Григорьев и перешел к следующему пункту. – Кривошеий, что у тебя по задержанным «гоп-стопникам»[69]?

Не ожидавший вопроса начальник шестого отдела УВД начал мямлить нечто совершенно невнятное про «несознанку» арестованных, чем вызвал очередной приступ недовольства генерал-майора, и собравшимся в который раз пришлось выслушать пятиминутную тираду заместителя начальника УВД о том, что подчиненные совсем распустились.

Мальков понюхал бутерброд с красной икрой и отложил его обратно на блюдо.

– Ты чего? – удивился Оленев, умявший уже две штуки и приканчивающий третий.

– По-моему, продукт не совсем свежий.

Икру Егор любил, но запах показался ему подозрительным, и он решил не рисковать.

– Зажрался, – резюмировал майор. – Надо на тебя ССБ натравить, пусть проверят, почему от икры отказываешься… И откуда «мазда».

– Натравливай, – спокойно согласился Мальков, действительно приезжавший в Управление на белом хэтчбэке «mazda 323F», приобретение которого один из его знакомых поэтично сравнил с женитьбой на неброской женщине с золотым характером.

Трехлетняя японская пятидверка никак не выделялась из потока автомобилей и внешне выглядела более чем скромно. Зато в смысле надежности превосходила хваленые «мерседесы», «BMW» или «хонды». Поездки на плановое техническое обслуживание сводились к тому, что механики меняли масло в двигателе и свечи. В остальном машина работала как швейцарский хронометр, заводясь хоть при минус тридцати и не закипая после долгого стояния в «пробках» на солнцепеке.

А четыре подушки безопасности, мощная подвеска и строгое соблюдение правил дорожного движения позволяли Егору Малькову с уверенностью смотреть в завтрашний день.

«Мазду» он купил на доходы от творческой деятельности, коей не возбраняется заниматься в системе ФСБ. Мальков прекрасно владел английским, вполне сносно – немецким и испанским, и питерские бюро переводов с удовольствием с ним сотрудничали, позволяя вежливому молодому человеку, подвизавшемуся, как считали заказчики, на должности инженера в каком-то заштатном НИИ, зарабатывать до ста – ста пятидесяти долларов в неделю.

Налоги у Егора были уплачены по месту службы[70], так что проверки Службы собственной безопасности он не опасался.

– А может, оно и к лучшему, – с набитым ртом сказал Оленев.

– Ты о чем?

– О твоем пустом желудке. По крайней мере, когда тебя будут дубасить спецназеры, ты будешь гарантирован от заворота кишок…

– А тебя они, видимо, дубасить не будут, – ехидно заявил Мальков.

– Это видел? – Майор с гордостью указал на маленький золотистый значок в форме щита с надписями «Град» и «Спецназ», прикрепленный к лацкану его повседневного пиджака. – Я свой, меня сильно бить нельзя.

– Ага, будут они нас сортировать, как же. – Референт ИАС намазал масло на кусок лаваша. – Вот Алёнку не тронут, это понятно. А нас с тобой одинаково заплющат…

Оленев был вынужден мысленно согласиться с правотой Егора и погрустнел.

Во время проведения прошлогоднего зимнего «Набата», где майор также играл роль «злобного террориста», ему досталось изрядно. И всё потому, что воодушевленный беседой с психологом, Оленев постарался максимально усложнить жизнь штурмовикам и объявил, что разместил на своем теле три кило взрывчатки.

Психолог посчитал, что такая вводная оживит захват самолета.

Ястребов, руководивший теми учениями, и Ярошевич поддержали психолога.

Для Оленева же это вылилось в то, что «свои» спецназовцы в две секунды сорвали с него всю одежду и потащили майора, оставшегося в одних развевающихся на холодном ветру ярко-красных «крыльях Родины»[71], через все взлетное поле к автобусу, в результате чего Игорь здорово простудился и неделю бюллетенил.

По утвержденному плану учений и на сей раз оперативный штаб возглавил генерал-лейтенант Ястребов, заменяя «убывшего в командировку» начальника Управления.

– Итак… – Владимир Сергеевич подождал, пока все члены штаба расселись по своим местам. – Кто первый докладывает?

– Разрешите мне, – отозвался начальник службы безопасности аэропорта.

– Давайте.

– По предварительным данным, террористов четверо или пятеро. Очень вероятно, что в группе есть одна женщина. – Бывший полковник-пограничник прекрасно знал, сколько сотрудников ФСБ изображают преступников, но докладывал только то, что могло быть достоверно известно в реальной ситуации, когда информация о захвате собирается по крупинкам. – Заложников около пятидесяти…

– Почему нет точного числа? – поинтересовался Ястребов.

– Террористы вытащили оружие раньше времени. – План «Набата» в этот раз моделировал ситуацию захвата воздушного судна в момент погрузки пассажиров. – Возникла паника, часть пассажиров разбежались. Точно остались те, кто прошел во второй салон и частично люди из первого. Поэтому количество приблизительное.

– Ясно. – Генерал-лейтенант посмотрел на Ярошевича: – Сколько у нас времени до конца срока ультиматума?

– Три часа. – Начальник РССН поерзал на неудобном стуле, явно не приспособленном для человека его габаритов. – Запрошенная сумма велика, террористы понимают, что собрать ее мгновенно нереально. К тому же они осложнили сбор денег требованиями мелких купюр. На этом мы сможем выиграть еще часа два.

– Нам это только в плюс, – кивнул генерал-майор Сидоров.

– Что скажут психологи? – Ястребов вывел пузатого переговорщика из состояния глубокой задумчивости, в котором тот пребывал уже добрых пятнадцать минут.

• Предыдущая
• 23/46
• Следующая