Ангел севера - Клейпас Лиза - Страница 41

• Предыдущая
• 41/105
• Следующая

Но вот снова в неверном свете луны неуловимо блеснуло что-то белое.

– Кто там? – громко спросил он, сердце в его груди стучало молотом.

Движение замерло, и раздалось еле слышное «ах». Затем послышались легкие шаги, и появилась она.

– Мисс Биллингз? – вопросительно проговорил он, словно подтрунивая.

Она была в том же крестьянском костюме, что и в ту ночь, когда он ее поцеловал. Простая юбка и свободная белая блузка. Распущенные волосы водопадом спадали почти до колен. На голову была наброшена светлая шаль.

– Милорд? – задыхаясь, произнесла она.

Он успокоенно откинулся на скамье, покачивая головой.

– Вы шли по саду, будто привидение.

– А вы верите в привидения, сэр?

– Нет.

– Мне иногда кажется, что меня преследует призрак.

– Люди часто пугают сами себя. Обычно это люди, у которых много чего накопилось на совести. – Он жестом пригласил ее сесть рядом на скамью. Слегка поколебавшись, она приняла его безмолвное приглашение и села на краешек на почтительном расстоянии от него. Они оба не проронили ни слова: их пронизывало такое ощущение, будто они вне времени. Этот сад был их убежищем, укрытием от всего остального мира.

Тася с удивлением подумала, почему ей показалось таким естественным то, что она застала его здесь. Она была фаталисткой благодаря религиозному воспитанию и славянской крови и поэтому с легкостью приняла это стечение обстоятельств. Они оба оказались здесь, потому что это было предопределено судьбой. Так просто и хорошо было сидеть рядом с ним и смотреть на золотую луну, сиявшую в небе специально для них.

Не в силах побороть искушение, он протянул руку и тихонько снял с ее головы шаль, освободив струящуюся массу темных волос, тут же рассыпавшихся по ее плечам.

– Что преследует тебя? – спросил он.

Тася склонила голову, легкие кудри сияли вокруг лба, как нимб.

– Неужели ты не устала носить в себе все эти тайны? – мягко настаивал Люк, коснувшись шелковистого локона. Он обвился кольцом вокруг его пальцев. – Почему ты здесь в такой час?

– В комнате я чувствовала себя как в клетке. Я не могла дышать. Я хотела увидеть небо прямо над собой. – Она настороженно посмотрела на него и нерешительно спросила:

– А почему вы здесь?

Он выпустил из пальцев ее локон и, быстрым движением оседлав скамью, повернулся к ней лицом. Тася остро ощущала близость его мощного тела; ее тревожили его расставленные колени. Она сидела на краешке скамьи, как птичка, готовая улететь. Но он не тянулся к ней, лишь смотрел в упор, и от этого кровь бросилась ей в лицо.

– Не только тебе хочется кое-что забыть, – сказал он. – Иногда и я не сплю всю ночь.

Тася поняла мгновенно:

– Вы говорите о жене?

Он медленно вывернул руку, так что лунный свет серебристо сверкнул на стальном крючке.

– Это все равно что потерять руку. Иногда я тянусь к чему-то и лишь потом вспоминаю, что кисти нет. Даже спустя столько лет.

– Я слышала, что вы спасли из огня свою жену и Эмму. – Тася застенчиво взглянула на него. – Вы очень мужественный человек.

Он пренебрежительно пожал плечами:

– То, что я сделал, не имеет ничего общего с мужеством. Я не дал себе времени подумать, а просто ринулся за ними.

– Некоторые мужчины беспокоились бы лишь о собственной безопасности.

– Я бы хотел поменяться с Мэри местами. Оставаться гораздо тяжелее. – Он нахмурился. – Я не только потерял Мэри… Я потерял себя. Я потерял то, что у нас с ней было.

А когда единственное, что у вас осталось, – это память и идущие годы стирают подробности…, вы стараетесь их удержать…, цепляетесь за них… И не можете ни на минуту забыться…

– Эмма иногда просит меня сыграть ее вальс… – сказала Тася, глядя на сад. Умиротворяющее пощелкивание сверчков и шуршание ночных насекомых, обитателей душистых зарослей, наполняли воздух. – Она слушает его с закрытыми глазами, думая о матери. Мэри, э-э, леди Стоукхерст всегда будет частью ее жизни. И вашей. Я не считаю, что в этом есть что-то плохое.

Почувствовав неприятную щекотку, Тася рассеянно отмахнулась и опустила глаза. Они тут же в ужасе расширились: по ее руке к плечу полз длиннющий паук.

С отчаянным воплем она подскочила и, сбросив отвратительное насекомое на землю, стала отряхивать юбку, сопровождая это потоком русских слов. От ее крика ошеломленный Стоукхерст вскочил с места. Когда он понял, в чем дело, то, задыхаясь от смеха, опустился на скамью.

– Это всего лишь паук, – наконец выговорил он, все еще фыркая. – В Англии их называют косильщиками. Они не кусаются.

Тася снова перешла на английский:

– Я ненавижу всех пауков! – Она не переставая отряхивала юбку, рукава, складки на блузке – все, куда мог забраться непрошеный гость.

– Все в порядке. – В голосе Стоукхерста слышался сдавленный смех. – Он уже убежал.

Но эти слова ее не успокоили.

– А вдруг есть еще? Другие.

Он поймал ее за руку:

– Перестань прыгать, дай я посмотрю. – И, внимательно оглядев ее, объявил:

– По-моему, можно быть уверенным, что ты разогнала по углам всю ближайшую живность.

– Кроме вас.

– Меня не так легко запугать. Пойдите-ка сюда, мисс Маффет. – Он потянул ее за руку, и она снова уселась на скамью рядом с ним. – Садись поближе, а то вдруг он вернется.

– Кто такая мисс Маффет?

– Очень значительный персонаж в английской литературе. Я удивлен, что ты, такая образованная женщина, о ней не знаешь.

Он обвил рукой ее талию и притянул к себе. Крестьянские юбка и блузка были гораздо тоньше ее обычной одежды, да и надеты были без корсета и нижних юбок, создающих дополнительное препятствие. Тася почувствовала сквозь ткань твердые гладкие мышцы его груди и услышала сильный стук его сердца. Льняная рубашка была теплой там, где она прилегала к его телу.

– Отпустите меня, – тихо проговорила она.

– А если не отпущу?

– Я закричу.

В темноте блеснула его улыбка.

– Ты это уже сделала.

Тася не могла стоять, когда он склонился над ней и голова его заслонила свет луны. Она вся напряглась, но не от страха, а в ожидании. Глаза ее закрылись. Его губы приблизились к ее губам. От сладостного, тяжкого давления дрожь пробежала по ее спине. Внезапное головокружение заставило Тасю припасть к нему. Ее ладони легли на мускулистые плечи. Крепко прижав ее к себе, он стал целовать нежные губы, пока все мысли о грехе, разуме и самосохранении не покинули ее в одной огненной вспышке. Она ответила на поцелуй поцелуем, таким крепким, что губы ее открылись.

• Предыдущая
• 41/105
• Следующая