Кот под кринолином (СИ) - "Carbon" - Страница 5

сознании, когда я пытался понять причину вашей задержки.

Ага, насквозь промокший и обмерзший, я действительно выглядел бы жутко.

- Причина моей задержки – неожиданная заинтересованность моего мужа, – королева вздохнула и чуть отодвинула с глаз мою мокрую челку. О боги, только этого не хватало. Конечно, я уже прочно обосновался в её сердечке, но король – её первая

влюблённость, такую каленым железом не вытравишь. Эх, надо было всё же хорошенечко промокнуть – чувство вины стимулирует.

- Прости, что тебе пришлось так долго меня ждать...

- Что вы, моя королева, я был готов ждать хоть до вечера. И лишь тревога за вас чуть не заставила меня покинуть место

встречи и приступить к поискам, – я одним движением руки закинул влажные пряди челки наверх и посмотрел в её глаза. Это совпало со вспышкой молнии и последующим, пока еще далеким раскатом грома.

- Его Величество сильно вас расстроил?

- Он изъявил желание завтра посетить мою спальню... не прошло и года!

Траш, траш, траш! Да что ж это за невезение такое. Король – опытный любовник, под ним даже бревно будет млеть. Лишь искреннее негодование королевы льётся бальзамом на мою душу. Что ж, похоже, сегодня ночью придется постараться намного больше.

Я сел перед девушкой на колени, преданно заглядывая ей в глаза. Одной рукой как бы нечаянно задел стройную ножку и голосом, полным всемирной скорби, спросил:

- Вы всё еще любите, – трагическая пауза, – его? – глядя на постепенно округляющиеся глаза Её Величества, постарался дожать: – Не беспокойтесь, миледи, я ни на что не претендую. Позвольте мне лишь в последний раз доставить вам

удовольствие.

- Я примерная жена и королева, – невесело усмехнулась Айриш, снова непроизвольно протягивая руку к моим мокрым локонам. – Я должна родить наследника. Больше Его Величеству ничего не требуется, и мои чувства ему не нужны.

Если честно, я выдохнул с облегчением. Возможно, это даже мне на руку, ведь беременные женщины намного чувствительнее.

- Мне жаль, миледи, что вам приходится идти на такие жертвы. Еще больше жаль оттого, что я ничем не могу вам помочь. Не в моих силах спорить с Его Величеством, – как бы невзначай рука начала поглаживать тоненькую лодыжку, и я с удовольствием заметил в глазах королевы легкую поволоку желания.

- Ах, ты маленький негодник, – засмеялась она и, словно бы случайно, чуть колыхнула подолом, отчего голубое кружево соскользнуло и открыло еще пару дюймов стройной ножки. – Мне кажется, или я сейчас вижу в твоих глазах далеко не

жалость?

- Грешен, моя королева, – я уже не скрываясь приподнял кринолин, нежно целуя открывшуюся коленку. – Ваше присутствие порой лишает меня здравого смысла.

Мои руки плавно перекочевали на бедра, поглаживая медленно, но настойчиво. Я немного опустил голову, ныряя под кринолин и скрываясь от глаз Её Величества под ворохом кружевных юбок.

- Испорченный котенок, – шепнула королева, откидываясь на спинку кресла. – Я уже говорила... – Её дыхание вдруг сбилось, она облизнула пересохшие губы. – Что никто до тебя не смел покушаться на королевские юбки? – по телу девушки прошла

волна дрожи.

Я ненадолго приподнял своё укрытие, отстраняясь. Сверху послышался недовольный стон. Неспешно, изводя своей неторопливостью, взглянул на королеву снизу вверх.

- Моя леди действительно хочет, чтоб мой рот, – тут я нагло провел языком по губам, слизывая её сок, – был занят именно разговором? Королева низко и чувственно засмеялась.

- Действительно, лучше займи его ... делом! – мягко, с придыханием ответила она, а её вторая нога, с которой девушка уже скинула парчовую туфельку, легонько погладила меня по бедру.

Вновь ныряя под юбки, я довольно усмехнулся: девочка учится очень быстро. Непонятно, как король мог быть настолько слеп, что не заметил её темперамента. Всё-таки кошка – она кошка и есть.

Мои размышления не мешали заниматься достаточно привычным и, что греха таить, приятным занятием. Очень скоро королева была практически опрокинута на кресло, а её ножки то и дело вздрагивали у меня на плечах. Кринолин жалобно

потрескивал, напоминая о том, что для таких ситуаций не предназначен. Айриш наконец расстегнула несколько крючков и сбросила неудобную конструкцию, которая мешала нам обоим.

И теперь сладко постанывала, запустив пальцы мне в волосы, тонула в облаке кружев и вожделения, извивалась и закусывала губы, горячо шепча моё имя.

Я с усилием подавил желание скинуть её руку – нельзя. Но как же бесит эта привычка большинства дам. До сих пор с ужасом вспоминаю, как у некоторых под конец в руках оставался клок моих волос.

Привстав, задрал ножки королевы чуть выше, потерся щекой о гладкую кожу бедра, пощекотал носом ямку на сгибе. Фух, отпустила! Так-то лучше, можно не бояться головной боли впоследствии.

Поцеловав напоследок стройные лодыжки, я снова опустился на колени и целиком отдался ланьету. Прошелся языком сначала по большим, затем по малым и более чувствительным губам. Язык на пределе влажности, мягкий, чувствительный,

человеческий. Невольно вспомнил, как однажды нечаянно применил частичную трансформацию и лизнул кошачьим. Ой, крику-то было. И спина потом болела долго.

Ещё несколько быстрых, настойчивых круговых движений, и тело девушки содрогается в оргазме. Её руки при этом не привычно впиваются в волосы, а остаются нежными, и все её тело тянется навстречу... Словно она даже на пике

удовольствия помнит обо мне, но как ответить, ещё не понимает. Всё-таки Айриш действительно еще неопытна, но в ней уже горит огонь истинной кошачьей страсти.

Финальный крик утонул в раскате грома, словно расколовшем небо, и за окном торжествующе рухнул на землю мощный ливень.

Аириш:

Почти весь понедельник я металась по комнате из угла в угол, и мои чувства точно так же метались внутри меня от ненависти к странному предвкушению.

Котенок настолько изменил меня всего за несколько дней, столькому научил, что я теперь была зла на мужа в тысячи, нет, в миллионы раз больше, чем прежде!

Ну не верю я, что он не знал, как доставить мне удовольствие. Знал и вполне мог научить меня, неопытную девчонку. Но... не захотел.

А теперь не хотела я. И уже решила: буду изо всех сил изображать себя прежнюю. Раз мне супружеская постель не приносит наслаждения, так пусть и ему достанется как можно меньше!

Ривриен:

Сразу после ужина я направился в спальню жены и, передвигаясь по коридорам дворца, с удивлением обнаружил, что впервы не то чтобы спешу, но думаю о предстоящей ночи даже с каким-то предвкушением, что ли.

При этом, как бы мне ни хотелось срезать путь через потайные ходы, пришлось подниматься на последний этаж по парадной лестнице, чтобы все придворные видели и догадывались, куда именно я направляюсь.

Два из ликов короля Гиерена достались ему от предков герцогства Эльриба, вошедшего в состав Объединенного королевства всего лишь семь сотен лет назад, в тысяча триста восемьдесят шестом году.

Белка и заяц. Младший сын герцога Эльрибейского не пожелал удовлетвориться титулом графа Садужегу и аккуратно захватил герцогство Баннимед. Точнее, используя свое «заячье» родство, был признан вполне законным наследником неожиданно почившего от яда в бокале с вином старого герцога Баннимедойского.

Милый, наверное, был старик, жаль, что бездетный. Но у него родства с будущими королями не было, так что узреть, как он выглядел, можно лишь во дворце герцогов Баннимедойских. А вот как выглядел герцог Эльрибейский, взошедший на престол в тысяча пятьсот сорок восьмом, я мог любоваться каждый раз, когда поднимался по лестнице. Ну и, понятное дело, я знал, как выглядел его внук, его правнук, его праправнук... Вся стена парадной лестницы на четвертый этаж была увешена портретами предков моей жены. Наверное, подразумевалось, что это внушает поднимающемуся уважение к величию этих самых предков. Нет, красивы они были, ничего не скажешь. Огненно-рыжие волосы, карие или черные глаза, узкий овал лица и чуть выдвинутая вперед верхняя челюсть, которая совсем их не портила. Яркие, бесшабашные, храбрые и очень популярные в народе.