От инстинкта до разума
(Очерк науки о поведении) - Фролов Юрий Михайлович - Страница 22

Обращало на себя внимание, что соотношение частей мозга также отличалось от современного. Имея сравнительно развитые затылочную и височную части, где помещаются центры зрения и слуха, питекантроп весьма уступал современному человеку в развитии тех частей мозговых полушарий, в которых сосредоточены центры речи.

Открытие останков питекантропа на острове Яве и определение давности его жизни на земле было встречено негодованием со стороны тех, кто придерживался реакционных догматов религии о Происхождении человека «по образу и подобию божию». Так, немецкий анатом Р. Вирхов, ярый идеалист, голословно заявлял, что яванский череп якобы принадлежит не человеку, а какому-то болезненному уроду с деформированными костями.

Между тем чем дальше, тем больше обогащалась антропология новыми находками.

В 1927 году, в окрестностях Пекина, близ железнодорожной станции Чжоу-Гоу-Дянь китайским учёным Пей и доктором Болин были обнаружены сперва зуб, потом две черепные крышки, а затем обломки челюстей и множество зубов, принадлежащих не одному, а целой группе, состоящей примерно из 40 высоко развитых существ, которым и было присвоено название синантропов — т. е. китайских людей, людей населявших в глубокой древности территорию современного Китая.

Путём восстановления частей черепа и соответствующих расчётов было определено, что внутренний объём черепа синантропа равнялся 1043 кубическим сантиметрам, т. е. превосходил своими размерами объём черепа питекантропа. Однако он уступал объёму черепа наших более близких предков, останки которых были найдены в Европе и Азии, так называемых неандертальцев (в среднем 1400 кубических сантиметров).

Кости древних китайских людей были найдены в окружении многочисленных остатков культуры той древней эпохи: грубых каменных отщепов треугольной и прямоугольной формы и, кроме того, по некоторым предположениям, — орудий, сделанных из костей животных, служивших объектами их охоты.

Наконец, — и это самое главное — в непосредственной близости от скелетов и орудий труда были найдены остатки золы — свидетельство того, что человек на этой стадии развития знал уже употребление огня. Он умел разжигать костёр, владел этой первобытной, но важной техникой, а может быть, был знаком и с процессом обжаривания пищи (мяса).

Когда древность данных слоёв земли, где находились останки синантропов, была определена, удалось установить, что эпоха синантропа, а значит и первые признаки употребления огня, относятся к концу первой половины ледникового периода.

Дальнейшим этапом развития человека является так называемая «неандертальская стадия». Остатки неандертальского человека и его орудий найдены в большом числе в Европе, в Африке и в Азии. Обнаружены кости неандертальца и на территории СССР — в пещере Киик-коба в Крыму и в пещере Тешик-таш в Средней Азии в Узбекской ССР. Его мозг был значительно крупнее, чем у питекантропа и синантропа, и его орудия были лучше обработаны. Однако он отличался от человека многими примитивными чертами в строении черепа и мозга. Например мозговой центр речи был у неандертальца ещё сравнительно слабо развит.

Так, в течение тысячелетий в неразрывной связи с ростом и усовершенствованием общественного труда изменялась природа человека, его анатомо-физиологические черты, его мозг.

Человек с помощью органов чувств и высшего отдела — центральной нервной системы — не только правильно и достаточно точно отражает окружающий материальный мир, но и переделывает природу в процессе общественного труда.

К. Маркс указывал, что человек, изменяя природу, переделывает самого себя, свою собственную природу. Тем самым совершенствуется и мозг.

Ф. Энгельс, обосновывая роль труда в развитии человеческого мышления, в своей замечательной работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» пишет: «Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который, при всем своем сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по величине и совершенству. А параллельно с дальнейшим развитием мозга шло дальнейшее развитие его ближайших орудий — органов чувств. Подобно тому как постепенное развитие речи неизменно сопровождается соответствующим усовершенствованием органа слуха, точно так же развитие мозга вообще сопровождается усовершенствованием всех чувств в их совокупности… Развитие мозга и подчиненных ему чувств, все более и более проясняющегося сознания, способности к абстракции и к умозаключению оказывало обратное воздействие на труд и на язык, давая обоим все новые и новые толчки к дальнейшему развитию… Благодаря совместной деятельности руки, органов речи и мозга не только у каждого в отдельности, но также и в обществе, люди приобрели способность выполнять все более сложные операции, ставить себе все более высокие цели и достигать их»[13].

Человек, осуществляя поставленные цели, вносит во внешнюю природу такие изменения, которые дают ему возможность господствовать над природой. «И это, — говорит Ф. Энгельс, — является последним существенным отличием человека от остальных животных, и этим отличием человек опять-таки обязан труду»[14].

Каждый внимательный наблюдатель может многое увидеть и понять в происхождении высших форм деятельности мозга, если будет присматриваться к поведению ребёнка, начиная с первых дней его младенчества, к тому, как у него проявляются первые проблески сознания.

Условные рефлексы играют исключительно важную роль в жизни человека.

«Не нужно большого воображения, — говорил И. П. Павлов, — чтобы сразу увидеть, какое прямо неисчислимое множество условных рефлексов постоянно практикуется сложнейшей (нервной — Ю. Ф.) системой человека… Возьмём тот же пищевой рефлекс. Сколько надо разносторонних условных временных связей и общеприродных и специально социальных, чтобы обеспечить себе достаточное и здоровое пропитание, — а это всё в основном корне условный рефлекс!»

Возьмём пример из первой недели жизни человека. Если ребёнок кормится грудью матери, то спустя один или несколько дней после рождения, едва взятый на руки, он уже тянется губами к груди. Эта реакция появляется у него как условный рефлекс на раздражение теплотой материнских рук и связана с попаданием молока в его рот. Здесь теплота рук кормилицы служит как бы сигналом еды, своеобразным условным раздражителем для нервной системы ребёнка. В результате появляется реакция на материнскую ласку, т. е. обнаруживается своеобразная форма поведения, которая является приобретённой и составляет, бесспорно, результат личного, хотя и несложного опыта ребёнка. Временный характер этой реакции виден из следующего: если новорожденного кормить искусственно, то вскоре условный рефлекс на взятие на руки, на прикладывание к груди у него исчезнет, т. е. получится торможение рефлекса. Однако связь ребенка с матерью, которая его воспитала, хотя, быть может, и не кормила сама грудью, остаётся одной из самых прочных связей и оказывает влияние на всю последующую жизнь.

Ребёнок, родившись на свет, нуждается в особом уходе со стороны окружающих. В то же время он обладает двумя хорошо выраженными безусловными рефлексами. Мы имеем в виду инстинкты пищевой и оборонительный. Главным, основным рефлексом является в этот период пищевой, сосательный рефлекс, ярко выраженный у всех млекопитающих. На нём-то и основываются первые, правда, весьма ограниченные в числе, условные рефлексы, например реакция на бутылочку и соску, если ребёнок вскармливается искусственно.

Оборонительный рефлекс в виде отдёргивания конечности, раздражаемой каким-нибудь предметом, также существует в этом раннем младенческом возрасте. Что касается ориентировочных рефлексов или реакций на новизну, связанных с будущим развитием внимания ребёнка, то эти ориентировочные рефлексы выражаются у новорожденных также очень рано. Ребёнок всматривается в окружающую обстановку. Движение глаз позволяет ребёнку направлять своё внимание на окружающие предметы и воспринимать их местоположение, величину.