Шестая сторона света (СИ) - Лагно Максим Александрович - Страница 32

Не смотря на тревогу в голосе, очевидно, что она обрадовалась происшествию. Засунулась обратно и стала снимать с полки аптечку, задавая скорострельные вопросы:

— Голова кружится? Тошнота? Сознание теряешь? Ты не наркоман?

Ещё один допрос.

— Мало ел сегодня. А ещё друг умер. Дайте новый бланк. И я не наркоман.

7

Проснулся от того, что отец тряс меня за плечо:

— Лех, опоздаешь же. Почти семь.

Поднялся и сел на кровати. Обнаружил, что уснул в одежде.

Ночью, после отправки телеграммы, пришёл домой и полагал, что не буду спать, размышляя о загадке смерти Лебедева. Так и вырубился.

Приснились кошки. По очереди они запрыгивали мне на грудь и царапали когтями. Грудь болела и наяву: уснул, навалившись на плеер.

— Чего кислый такой? — спросил отец.

— Кошки на душе скребут.

Отец протянул мне пачку писем и бандероль Джессики:

— Утренняя почта.

Взял письма, не обратив внимания на бандероль. Навряд ли, там по новой лежало письмо от порнозвезды.

Отец забрал бандероль себе, как в прошлый раз:

— В мусорку отнесу.

Среди этих конвертов мистически сияло письмо с обратным адресом Лебедева. В углу стоял штемпель услуги «Отложенная отправка».

Судя по дате, Лебедев написал его после того, как поведал мне о том, что знает, где найти поезд. Я отказался помочь ему в расследовании. Вместо этого катался с Джессикой по Шестой Стене, занимался сексом и героически дрался с гопниками.

Кошки снова вскочили на грудь.

— «Если бы ты пошёл с ним, ничего бы не случилось» — мяукала первая кошка.

— «Нас обоих убили бы» — защищался я.

— «Не оправдывайся, мяу», — запустила в меня когти вторая кошка. — «Друг просил о помощи. Если дело опасное, должен был его отговорить».

— «Должен был» — согласился я.

Кошачья логика безупречна.

— «Вот и получай за это, мур-р-р-р» — и обе кошки вонзали когти поглубже.

Я вскрыл конверт.

8

Отпечатанных на машинке листов был много для дружеского письма. Начиналось оно, впрочем, обычно:

«Привет, Лех. Во-первых, хочу сказать, что не обижаюсь на твоё решение не участвовать в расследовании. Понимаю, у тебя в жизни, на данный момент, происходит важная любовь. Соответственно, ценностное восприятие искажено вопросом полового отбора.

Во-вторых, попробую объяснить на будущее, когда твои гормоны улягутся, мотивы моих поступков. Ведь я кое в чём виноват перед тобой, кое-что скрываю. Заранее прошу прощения, это было сделано в твоих интересах, чтоб не подставлять тебя под подозрения спецслужб.

Спросишь, почему так важно найти поезд и разоблачить заговорщиков? Попробую кратко объяснить…»

После слова «кратко» начался гигантский абзац на три страницы, не прерываемый ни отступами, ни пустой строкой. Полновесный кирпич словосочетаний, в которых Лебедев подробно рассказывал о своих политических взглядах.

О том, почему для человечества так важно сохранить функционирование сети «Глобальная Перевозка™» именно в таком виде, в каком её задумал и воплотило человечество прошлого, создавшее Судитронов.

О том, что нельзя допускать её раздробление, разрушение или закрытие. Мол, «Глобальная Перевозка™» сделала наш мир таким удобным для жизни. Без войн и катаклизмов, о которых мы знаем из истории.

Лебедев напоминал, что я и прочие обыватели не представляем, в каком комфорте живём. Для нас привычно сесть на поезд в обшарпанном Вокзале самого далёкого Двора, где-то за Северным Полярным кругом, и, после гиперзвукового перемещения, оказаться в центре цивилизации: в мегаполисных Дворах Нью-Йорка, Парижа или Киева.

«Некоторые из нас так разбалованы, что задумали уничтожить Глобальную Перевозку и принцип Судитронов» — писал Лебедев. — «Им тесно в доступном мире. Им нужна власть для себя. Они хотят решать, кто должен ехать в Киев, а кто в пустующие дворы Африканской пустыни, а кто оставаться всю жизнь в том дворе, где родился».

Эти люди, утверждал Лебедев, создали свою теорию устройства общества, утопию, в которой нет «Глобальной Перевозки™». В которой люди не будут мгновенно передвигаться из точек «А» в точки «Б», а будут сидеть там, где им укажут. Что якобы даст толчок невиданному развитию технологий, рынков сбыта и культуры.

«Эта утопия страшна тем, что её идея одинаково легко входит и в мысли негодяев, готовых на любые подлости ради тщеславия, и в мысли приличных людей».

Утопия усиленно внедряется в сознание обывателя, так как негодяи владеют Информбюро, контролируют большую часть досок инфостендов. Наше поколение обработано вирусной идеей того, что «Глобальная Перевозка™» устарела, что мы умнее и прогрессивнее построивших её предков.

Прямо об этом не говорится. Обыватель как бы сам приходит к выводу, что строители «Глобальной Перевозки™» ошиблись. Промывание мозгов идёт так хитро, что когда обыватель «додумывается» до этой «оригинальной» мысли, то начинает считать себя умным.

«Считающие себя умными и составят дрессированное стадо погромщиков, которое по команде хозяев начнёт уничтожать «Глобальную Перевозку™», а с нею и всё благополучие простых людей».

9

Читая Лебедева, я постепенно понял, что в моём лице он обращался ко всем разумным людям планеты. Оставил своеобразное завещание, которое нужно будет присовокупить к судебному разбирательству. А то, что заговорщики будут пойманы и судимы он не сомневался.

Весь кирпич текста — своеобразная декларация человека, который был чем-то большим, чем казалось мне. Я смутно начинал понимать, но облачить понимание в точную формулировку не мог.

Последние абзацы были наконец-то отделены звёздочками и обращены непосредственно ко мне.

***

Лех, я отправляюсь в туннель. Если не вернусь, то значит, что, скорее всего, похищен. Не думаю, что заговорщики осмелятся на убийство. Население ещё не достаточно обработано вирусом мерзкой утопии, чтоб стерпеть жестокость убийства. Кстати, поэтому я считаю, что все люди с рейса «Ташкент-Алматы-Новосибирск-Киев-Варшава» живы и нуждаются в спасении.

Прости, Лех, но я опять прошу твоей помощи. Если ты откажешься, ты станешь ответственным за всех простых людей. Таких как ты, я, Алтынай, Волька, твои и мои родители. Без «Глобальной Перевозки™» мы все перестанем существовать, как свободные люди. Станем массами, которыми будут повелевать избранные хозяева. Причём изберут себя сами, а мы покоримся участи, потому что не будет больше Судитронов с их разумным управлением обществом.

Инструкция.

Ты получил это письмо… Значит, меня уже похитили. Ты волен выкинуть его и забыть. Но я в это не верю. В конце концов, ты мой единственный друг. И ты не подлец, не размазня.

С этим письмом иди в Информбюро по адресу в конце.

Найди плакат с рекламой пиццерии «Неаполитанский Узел» и оставь им прямое сообщение: «Я знаю правду о вашей пицце». На тебя выйдут люди из «Армиды», передай им письмо.

Далее Лебедев набрал текст в верхнем регистре и ещё обвёл красным фломастером, чтоб я точно не пропустил:

ЗАПОМНИ!!! НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ОБРАЩАЙСЯ В МИЛИЦИЮ. СРЕДИ НИХ — АГЕНТ ЗАГОВОРЩИКОВ. НО Я НЕ ЗНАЮ КТО ИМЕННО.

Письмо заканчивалось адресом, датой и личной печатью Лебедева.

10