Хранительница персиков (СИ) - Аллен Сара - Страница 29

– Когда-то мы были близки, как пуговки на блузке. Джорджи и я. Никогда и подумать не могла, что все может измениться. Пока не появился Таккер Девлин. Вы должны понять, какие это были времена. Все происходило во время Великой депрессии, а у нас в городе наступил еще и кризис для лесорубов. Те, кто сохранил свои деньги, пытались помочь тем, кто их потерял. Когда приехал он, мы будто снова ожили. Дни стали ярче. Еда – вкуснее. Он каждому обещал именно то, что мы хотели. И мы верили ему. Весь город верил ему. Мы стали его пленниками. И мы быстро научились не переходить ему дорогу. В городе жил старик, Эрл Янгстон, который постоянно пытался нас убедить в том, что Таккер – мошенник. Но однажды после спора с Таккером борода Эрла за ночь выросла больше чем на метр. И он в ней запутался в кровати. После того случая он молчал. Ему приходилось бриться шесть раз в день.

Позже каждый мужчина слушал Таккера, раскрыв рот, а каждая женщина была в него влюблена. Он точно знал: чтобы получить то, что он хочет, он должен разрушить то, что делало нас сильными. А у нас это была наша дружба. Он все изменил. Когда Таккер переехал в «Мадам Блу-Ридж» с его огромными планами спасти весь город и превратить Джексон Хилл в сад персиков, мы страшно все завидовали. И ревновали. Джорджи была не только самой красивой из нас, но теперь еще и он жил с ней под одной крышей.

Агата повернула голову: она услышала, как по коридору катят столик с едой – единственное оставшееся у нее удовольствие в жизни. Ее желудок заурчал.

– Бабушка? – произнесла Пэкстон.

Так, о чем она?

– Да. Джорджи пыталась рассказать нам, что происходит. Она говорила, что Таккер спит на чердаке и очень много расхаживает по комнате. Она говорила, что он был неугомонным. И это повлияло на всю семью. Она говорила, что все мыши покинули дом, но птицы постоянно пытались залететь внутрь. Она говорила, что у него крутой нрав и что он преследует ее. Но мы ее ненавидели тогда, потому что каждая хотела, чтобы Таккер жил с ней. Спустя пару месяцев Джорджи начала избегать нас. Она больше не посещала балы. Мы думали, что теперь она считает, что мы недостойны ее. Но на самом деле она была напугана и стыдилась, а когда мы повернулись к ней спинами, у нее никого не осталось.

– Чего она боялась и почему стыдилась? – спросила Уилла.

– В этой истории нет никакой любовной линии, – ответила Агата. – Таккер изнасиловал ее. Поэтому он так сильно хотел переехать именно в «Мадам Блу-Ридж». Чтобы добраться до нее.

В комнате повисла тишина. Столик с едой приближался к комнате.

– Когда она наконец осмелилась сообщить мне, что беременна, я очень сильно на себя разозлилась. Она была моей лучшей подругой, она так часто пыталась сказать мне, что происходит, но ревность и зависть затуманили мой взор. Я могла помешать этому. Я могла помешать всему этому.

– Так ты убила его из-за того, что он сделал, – произнесла Пэкстон.

– Нет. Я убила его, потому что он не остановился. Он терроризировал ее. Я ударила его сковородой по голове.

– Той самой сковородой, которая была закопана вместе с ним, – догадалась Уилла.

– Да.

– Никто не узнал? – спросила Пэкстон. – Ты сама похоронила его под персиковым деревом?

– Джорджи знала. Мы похоронили его вместе. И тогда там не было никакого персикового дерева. Оно потом выросло. – В дверь постучали. – Он всегда говорил, что в его венах течет персиковый сок.

– Ваш ужин, миссис Осгуд, – сказала медсестра, вкатывая столик с ужином в комнату.

– А теперь идите, – произнесла Агата. – Я хочу есть.

– Но… – начала Пэкстон.

– Если хотите знать больше, приходите позже. Истории-то семьдесят пять лет. Она никуда не денется.

Она услышала удаляющиеся шаги. Хорошо, что они вместе. Это дает надежду.

– Не надо недооценивать нас, как ты делал раньше. И смотри, к чему это привело, – сказала она Таккеру.

– Что вы сказали, миссис Осгуд? – спросила медсестра и поставила столик перед Агатой.

– Ничего. Оставь меня, – попросила Агата. И добавила: – Вы двое.

ГЛАВА 11

Любовный эликсир

Танцевальные команды из Европы, группы из Африки, выступающие а капелла, или же музыканты из Китая – не важно, кто именно. Каждый год Женский общественный клуб выбирал малоизвестную международную группу и оплачивал ей тур по Америке, а взамен эта группа давала концерт на праздничном вечере, устраиваемом на заднем дворе дома одного из членов клуба в разгар летнего сезона. Но в этом году все говорили только о предстоящем торжестве по случаю юбилея Женского общественного клуба. И эта ситуация ужасала Мойру Кинли, ведь именно она должна была устраивать раут для членов клуба.

До праздничного вечера осталась едва ли неделя, и Мойра знала, с какими трудностями столкнулась, ведь гостей нужно было поразить. А в связи с последними событиями сделать это было не так уж и легко. Но она была хитрой. И сообразительной. И еще она была южанкой. Поэтому и решила устроить концерт во время официального обеда, а не вечером. Ведь она смогла пригласить Клер Уэверли как организатора банкета. Именно ее блюда станут гвоздем вечера. Все хотели заполучить Клер Уэверли, а Мойре это удалось. Блюда Клер влияли на людей каким-то магическим образом. Вкус блюд помнился годами. И этот вкус потом сравнивали со всеми другими. Никто не мог остаться равнодушным, даже Пэкстон, хотя она не ела на публике. Никогда.

– Познакомься с Клэр Уэверли, – наставляла мать Пэкстон, провожая ту до входной двери их дома.

– Обязательно, – ответила Пэкстон и посмотрела на часы на руке. Она надеялась, что у нее будет время позвонить Уилле и спросить, как она. Прошлый вечер был насыщенным. Но времени не осталось. Хотя они и так договорились встретиться в доме престарелых в воскресенье.

– Произведи хорошее впечатление, – продолжила София.

– Обязательно.

– Дай ей это.

София протянула дочери маленькую коробочку, завернутую в красивую голубую бумагу и с бантом в шотландскую клетку.

Пэкстон с любопытством посмотрела на подарок.

– Что это?

– Это подарок организатору банкета. Золотая булавка в форме цветка, так как она работает со съедобными цветками. И я написала ей приятную записку.

«Это же не подарок, а подкуп», – подумала Пэкстон, но, конечно, не стала указывать на это матери.

– Ты очень хочешь заполучить ее на празднование вашей годовщины, да?

– Осталось всего восемь месяцев! – с беспокойством сказала София.

Пэкстон остановилась у двери.

– Пока, мам.

– Да, пока, – сказал Колин, появившись из ниоткуда и проскользнув к двери.

– Колин! Куда ты? – спросила София.

– Хочу пообщаться с природой, – крикнул он, не сбавляя шаг.

Пэкстон вышла на крыльцо, и София произнесла ей вслед:

– Поправь ремешок на туфле – он перекрутился.

Пэкстон догнала Колина, когда он подходил к Мерседесу отца.

– Для тебя это было слишком просто, – сказала она. – Дорога до двери у меня заняла целых десять минут!

– Самое главное – не смотреть ей в глаза. Она не заведется, если не добьется зрительного контакта.

Она улыбнулась, несмотря на свой настрой.

– Ты сегодня в хорошем настроении.

– Это да. – Колин задумчиво посмотрел на сестру. – А ты нет. А когда в последний раз ты была в хорошем настроении, Пэкс? Знаю, ты думаешь, что мне все равно. Но мне не все равно. Ничто не станет лучше, пока ты не уберешься из этого дома. Найди то, что делает тебя счастливой. Очевидно, это что-то находится не здесь.

Нет, не здесь. И она не знала, где именно.

– Ты действительно хочешь побыть наедине с природой?

– Ну, на самом деле, у меня сегодня свидание с Уиллой. Поэтому я должен ехать. – Он махнул рукой на что-то позади Пэкстон. – Да и ты тоже не опаздывай на свидание.

– У меня нет свидания.

– Скажи ему об этом, – сказал он, поцеловал ее в щеку и залез в машину.

Пэкстон повернулась и увидела припаркованный автомобиль Себастьяна на подъездной дорожке. Сам Себастьян стоял рядом, облокотившись на машину, засунув руки в карманы брюк.