Рестарт (СИ) - Маханенко Василий Михайлович - Страница 8

– Или инвестициями, – предложил я свою интерпретацию.

– Посмотрим, посмотрим, – не без иронии ответил регистратор и довольные друг другом мы поспешили распрощаться.

Спустя два часа я благополучно стоял в автомобильной пробке, «стремительно летя» навстречу своей судьбе. Раньше меня постоянно возмущали активные дорожные работы в разгар движения: приходила толпа горе-тружеников, копали траншею поперек только что отремонтированной дороги и красиво удалялись на перекур на час-день-неделю, забывая растянуть заградительную ленту. Но сейчас, проезжая мимо очередных работ, я видел полную картину происходящего, объясняющую многое. На дне траншеи, лапами вверх, валялось несколько тел безобразных монстров. Под видом ремонтников над ними колдовали маги. То есть, каждый раз, когда я видел нелогичный дорожный ремонт, на Землю прорывались чудовища, и заинтересованные службы занимались их поимкой и ликвидацией последствий. Аналогичная ситуация складывалась с фасадами зданий – то и дело по дороге мне попадались не справившиеся с управлением воздушные суда самых немыслимых конструкций. Под видом бесконечных реставраций исторических зданий службы справлялись с результатами столкновений. Таким образом Игра заботилась о НПС, вернее об их психике.

Выделенное мне общежитие находилось на окраине города. Здесь соседствовали и рынок, и пара крупных торговых центров, в пешей доступности чередой выстроились местные отделения популярного банка, почты и ЗАГСА. Примечательно, что рядом с моим новым жилищем, напротив дворца бракосочетаний, расположилась остановка с огромной вывеской «К Н-скому кладбищу», которую ушлые бабульки облюбовали для своего маленького бизнеса – продажи искусственных цветов и венков для скорбящих родственников. Но рассмешило меня не это, а то, что несмотря на будний день, от отдела ЗАГСа то и дело бежали изрядно выпившие за здоровье молодых мужчины и отоваривались у бабок. Направляясь к своему новому дому, я приметил одного такого покупателя:

– Бабуся, давай самый красивый! На все! Сдачу себе оставь! – гордо протягивая сторублевую купюру произнес сильно нетрезвый покупатель.

– Сейчас, милок, сейчас. На-ка вон тебе лилии. Цветок чистоты, истинно тебе говорю, пойдет в самый раз! – запричитала довольная старушка. Мужчина схватил хиленький букетик, не глядя, и ретировался снова к ЗАГСу.

– Бабуль, а зачем поминальные букеты продаешь? Организовали бы продажу свадебных, – спросил я бойкую старушку, приостановившись.

– А зачем, милый? С живыми цветами мороки-то, да дорожче они. А эти ироды и не заметють… Да и правильней-то оно, помянуть надо девкину-то свободу. Вона еще одну вядуть посуду мыть, стряпать та носки стирать. Все по чести-то, милок, все по чести, – произнесла старушка, грустно провожая влажными глазами еще одну невесту. Судья во мне даже не шевельнулся, так как у каждого своя правда.

Поднимаясь по обшарпанным ступеням на третий этаж, я тяжелел сердцем все больше и больше. Узкие грязные лестницы, постоянный шум, спертый воздух – это далеко не полный список «достоинств» нормального жилья для начинающего игрока. Стены были грязными, с осыпавшейся штукатуркой и отличной слышимостью, окна выбиты, вероятно, чтобы улучшить естественное освещение и кондиционирование, так как лампочек не было нигде. Всюду грязь и разруха. Туалет, если судить по запаху, наверное, единственный на все здание. Его сногсшибательный аромат временами смешивался в причудливую композицию с таким же ядреным запахом приготовленной пищи. Некоторые этажные коридоры хозяйственные мамочки приспособили под сушилку для белья, и я наслаждался разглядыванием сильно застиранного белья и растянутых до огромных размеров цветочных композиций на трусах и ночных рубашках.

Контингент здесь заслуживал отдельного упоминания. Всю дорогу я чувствовал брошенные в спину тяжелые недобрые взгляды. Радовало, что дальше них дело не шло. Местная гопота на лестничной площадке сплюнула себе под ноги и отвернулась, мамашки делали вид, что заняты и не страдают любопытством, детвора бежала от меня в противоположную сторону, да и местные бабки прекратили перебранку с алкоголиками, стоило мне появиться на горизонте. Игра спешила на помощь, нарисовав в голове каждого НПС такой образ, чтобы их сознание активировало алгоритмы избегания конфликтов. Если бы не Елена, я бы ни за что здесь не появился. Наконец я дошел до нужной двери и тихонько ее отворил.

– Ярополк! Ты вернулся! – маленький русоволосый вихрь бросился ко мне и обхватил за шею. Я даже сказать ничего не успел. Посыпался град поцелуев вперемешку с причитаниями, как по мне скучали. Было приятно. Нет, не так. Я был счастлив, что она у меня была и умела радовалась так открыто и искренне. Я не обманывал себя, убеждая в свободе выбора моей Куклы, я просто наслаждался тем, что есть. Моя главная ошибка была в том, что Лену я не смог воспринимать как имущество, вопреки всем игровым законам.

Следующие несколько дней пролетели незаметно. Я купил новую квартиру, машину и, руководствуясь советом Герхарда, совершенно забыл, что являюсь частью машины под названием «Игра», а в списке первоочередных дел с пометкой «срочно» стоит поиск Мерлина. Все внимание было отдано Лене. Незаметно для себя я начал влюбляться. Это легко сделать, когда уверен, что твой партнер предан тебе и искренен до последнего вздоха. В этом у меня не было ни малейшего сомнения. Как же иначе? Ведь смысл существования Куклы – делать меня счастливым. Да будет так! Мы гуляли сутками напролет, возвращаясь в наше уютное гнездышко только ночью, но вовсе не для сна. Секс с Куклой был неземным, и каждый раз я достигал седьмого неба от удовольствия.

Единственным напоминанием об Игре были визиты Аларда и Мизардина. Охотник тоже поселился в Москве, и они оба налаживали свой быт, не забывая выбираться на ознакомительные прогулки по городу. Потом в обязательном порядке делились с нами своими впечатлениями от огромного мегаполиса с его урбанистическим укладом. В родных мирах моих компаньонов ничего подобного не было. Особенно прониклась эта парочка Красной площадью. На лобном месте, где по преданию казнили несколько сотен преступников, находилась огромная яма со странным существом. Ни глаз, ни рта у него не было – просто округлый комок бурой плоти, из которого произрастало несколько тонких отростков. Питалось существо эмоциями окружающих и чем впечатлительней был человек, тем больше эмоций он отдавал. Над ямой располагался смотровой мост для всех желающих. Желали в основном НПС, хотя и не видели никакого монстра. Их просто тянуло на мостик, и они не сопротивлялись своим желаниям. НПС «проникались» атмосферой места, задумывались о сути бытия и уходили с площадки погруженными в себя. Всю радость они оставляли ненасытному шарику. Игроки были здесь редкими клиентами, что и понятно. На них влияние монстра было не в пример сильнее. Так что на мостик забредали только отчаянные энтузиасты, проигравшие спор или наоборот, желающие выиграть, демонстрируя стойкость к чарам любителя эмоциональных деликатесов. Выглядели они забавно. И насколько я знал, все проигрывали, позорно скрючившись на мостике в рвотных позывах. Но желающие почему-то находились снова и снова.

На волне полного погружения в прошлое, я не удержался и съездил в район, где вырос. Оставшиеся для меня реальностью двадцать три года прошлой жизни требовали своей жертвы. Хотелось увидеть что-нибудь или кого-нибудь. Не родных – их уже не вернуть. Но хотя бы двор, в котором я вырос, или Михалыча с котом у подъезда. Вечно голодного Барсика мы подкармливали всем домом, жалея за оборванное ухо и слепой глаз. Никто не знал, где и когда кот получил увечья, а Михалыч нам каждый раз рассказывал новую версию трагических событий. Мы восхищались отвагой кота и воровали дома для него «Докторскую» колбасу.

Однако Игра жестоко убила все надежды. Дома не было. На его месте располагалась платная парковка. Я зашел в ближайший двор расспросить, как давно снесли дом, но местные все как один твердили, что дома здесь отродясь не было. Что было до парковки, я тоже не смог выяснить. Люди путались в показаниях, предлагая самые разные варианты. Про Михалыча с Барсиком здесь тоже не слышали. Может и живет где-то, мало ли алкоголиков разных с котами по дворам шастает. Окончательно я расстроился, когда решил забежать в родную школу. Она-то точно должна быть на месте. Я бы обрадовался даже классухе, оставившей неизгладимый вред в моей неокрепшей подростковой психике.