Чужой для всех 3 (СИ) - Oberst Rein - Страница 42

Новосельцев и Клебер сидели тихо, готовы были внимательно слушать немецкого патрона. Коноплев, впервые присутствующий на подобном совещании, с любопытством поглядывал на Ольбрихта и Шлинке, мысленно сравнивал их, видя явное соперничество. Он догадывался о сомнительном немецком происхождении Шлинке, понимал откуда могла прилететь эта птица.

Киселев был раскован, развалившись на стуле, ухмылялся, окидывал немецкого подполковника взглядом победителя, в любой момент готовый доказать свое превосходство силой.

Ольбрихт выглядел уставшим, озабоченным. Глаза потускневшие, в голосе простуженная хрипотца. Бой с американцами, шумный Скорцени, заботы об операции утомили помощника фюрера.

Франц повел разговор на русском языке.

— Господа офицеры, товарищи командиры Красной Армии! — произнес разведчик. — Отечеству вновь понадобились ваша смекалка и доблесть.

— Что? Отечеству? — прервал немца Киселев, привстав на стуле. — Какому Отечеству, господин подполковник?

— Германскому и Советскому, господин майор. Вы садитесь, послушайте вначале, что я скажу, не перебивайте.

— Я сам знаю, что мне надо делать, — огрызнулся Шлинке, опускаясь на место. — Вы, Ольбрихт, изъясняйтесь более конкретнее, и я не буду вас перебивать. Продолжайте доклад.

— Хорошо…Наступательная операции Вермахта против англо-американцев успешно развивается. Первый этап вступил в заключительную стадию. Немецкие войска, сломив начальное сопротивление противника, подходят к крупной естественной преграде — реки Маас. Для закрепления успеха в помощь 5-ой армии Мантейфеля с Восточного фронта переброшены четыре танковые дивизии. Подготовлена танковая армия нового типа под командованием генерала Вейдлинга. Бригады выдвинулись к границе, ждут условного сигнала. После захвата плацдарма на левом берегу Мааса, по расчищенному коридору, бригады хлынут на территорию Франции и Голландии. Они будут решать основную задачу. Но ключевую роль в операции играете вы, ваши солдаты. Вы захватили топливо в Ставло, тем самым обеспечили горючим дивизии. Вы уничтожили штаб первой американской армии, тем самым внесли переполох в ее войсках. Не будь вас, Бастонь оставалась бы в руках десантников 101-ой дивизии и не было бы такого ошеломляющего наступления. Вы незаменимы и сегодня.

Командование высоко оценило ваши заслуги перед Отечеством, — Франц убрал слово фюрер, чтобы не злить русских.

Киселев скривился, услышав слово Отечество второй раз от немецкого офицера, но смолчал.

— Майору Шлинке и старшему лейтенанту Клеберу, — доводил Ольбрихт официальным тоном, — присвоены очередные воинские звания: подполковник и капитан. Фельдфебелю Реймсу — старший фельдфебель. Поздравляю вас, господа офицеры!

— Что? — рык вырвался из груди смершевца. Глаза вытаращились. В них протестный огонь и даже затаенный страх. Майор шумно отодвинул стул, подался вперед. Но тут же остыл, хмыкнув, твердо сказал: — Согласен! — пятерней утвердительно стукнув по столу.

Франц оставил без внимания выпад Шлинке, пафосно произнес: — Подан рапорт о представлении вашей группы, а также, офицеров Новосельцева и Коноплева, Симакова к награде Рейха «Железный крест 2 степени». Поздравляю вас, господа!

— Этого нам только не хватало! — отреагировал Киселев с усмешкой. — Но мы возражать не будем. Заслужили честно.

Русские офицеры молча переглянулись. Легкие улыбки разошлись по худощавым лицам, но быстро пропали. Командиры понимали, что немецкая награда хороша на этой стороне. Но как эти награды и действия групп в тылу врага расценит Москва, товарищ Сталин? Не поменяются ли их взгляды на ситуацию в Арденнах в пользу союзников? Этот вопрос беспокоил офицеров Смерш, личный состав штрафбата прежде всего. Такой информации не было.

— Господин подполковник! У меня вопрос, — подал голос капитан Новосельцев.

— Говорите.

Офицер поднялся. Взгляд прямой, не заискивающий. Лицо обветренное в шрамах от былых побоев. Выступают скулы. Виски седые. Комбат не волновался. Мельком, взглянув на Коноплева, обратился к Францу: — Какая дальнейшая судьба батальона? В Бухенвальд мы не пойдем, но и с Красной Армией воевать не будем.

— Не беспокойтесь, товарищ командир Красной Армии. В концлагерь вас никто не отправит. Я ручаюсь, — ответил Ольбрихт искренне. — Вы доказали, что если и суждено вам умереть, то в бою, а не в Бухенвальде. Более того, ваш батальон — моя главная диверсионная сила. Особым распоряжением фюрера он обозначен, как «русский диверсионно-штурмовой батальон особого назначения». Он подчиняется только мне. У вас будет на руках специальный документ за подписью Рейхсканцлера Германии, в котором определены особый статус батальона, его широчайшие полномочия. Всем офицерам батальона присвоены воинские звания согласно штатного расписания. Вам — звание подполковник. Форма одежды, как в Русской освободительной армии, но со своим шевроном. Позже разработаем вместе. В настоящее время — это форма десантников 101 американской дивизии. При определении конкретных задач — по ситуации. С 16 декабря личный состав батальона поставлен на все виды довольствия, установленные военным ведомством. Доведите до всех бывших узников мою благодарность за проявленное мужество. Начальник штаба пусть доведет штатное расписание и подаст рапорт на поощрение отличившихся в боях. Еще вопросы есть?

— У меня вопрос, — Шлинке не поднимался, говорил с места. — Могу я задействовать людей батальона для своих целей?

— Можете, согласовав со мной. Подполковник Шлинке, я предлагаю вам быть куратором батальона по взаимоотношениям с русской стороной. Не возражаете?

— Не возражаю.

— Тогда, господа офицеры, переходим к основной теме совещания. Франц подошел к стене и отодвинул шторку, зарывавшую карту Арденн. — Взгляните сюда. На карте нанес участок Западного фронта, который нас интересует.

Войска 47-го танкового корпуса, составляющие южное крыло 5-ой армии Мантейфеля, двумя главными ударами устремились к мосту через р. Маас в городе Динан. 2-ая танковая дивизия пошла на Селль, 12-ая танковая дивизия СС на Рошфор. Динан прикрывают части 30-го британского корпуса под командованием генерала Хоррокса.

58-ой танковый корпус, составляющий северное крыло наступающей армии, 21-ой танковой дивизией устремлен на городок Марш, с целью выхода на мост в городе Намюр. Прикрывают город части 7-ого американского корпуса и 30-го британского корпуса.

Эту информацию даю для ознакомления с боевой обстановкой в том месте, где нам придется работать. Предположительно к 18–19 декабря передовые части танковых корпусов подойдут к реке. С юга атакуют Динан в районе скалы Баярд танки 2-ой дивизии полковника Майнрада фон Лаухерта. С севера в районе Цитадели атакуют танки 12 дивизии СС бригадефюрера Хуго Крааса. Они прорываются через Мон-Готье и Лиру со стороны Рошфора. Наша задача следующая, — Франц оторвался от карты взглянул на офицеров. Русские слушали внимательно. Лица сосредоточены, даже Шлинке не бузил. Это понравилось Францу. Он порадовался, что согласился с Клаусом наградить русских офицеров за мужество и доблесть в боях во время операции. — Наша задача следующая, — повторил фразу Ольбрихт, глядя русским офицерам в глаза: — Проникнуть на мост в районе бельгийского городка Динана, разминировать его и удержать до прибытия основных штурмовых сил. Время на разработку операции и подготовку одни сутки. Возражения не принимаются. Вот этот мост. Франц развернулся к карте и указкой показал Динан.

Взгляды офицеров устремились на маленький бельгийский городок. Задуматься было над чем. Коноплев нервно забарабанил по столу. Новосельцев застыл в раздумье. Михаил Дедушкин пожав плечами, глянул недоуменно на Киселева. Майор Смерш откинулся на спинку стула и, почесывая двухдневную щетину, холодно произнес: — В общем, господин подполковник, получается, как у нас в анекдоте: — Всю ночь гулять, а к утру родить?

Лоб Франца сморщился. Он думал над фразой. — Я вас не понял Шлинке, повторите, что вы сказали? — в интонации немца робкий протест.