Исповедь медпреда - Климаника Лина - Страница 6

В этих заснеженных "Сосенках", с темным лесом без единого огонька за окнами, без телефонной связи и появившегося лет через пять Wi-Fi они очень сдружились, вчерашние врачи с разным врачебным опытом работы и разными специальностями, разными обстоятельствами, которые привели их в фарму (фармацевтический бизнес). В команде почти половина были «старожилами» – с опытом работы от полугода до года. Маришка, как все новички, переживала свое предательство идеалов – то, что она бросила высокое предназначение врача и ушла к "торгашам", но старалась держаться к старичкам поближе – понять, как они пережили этот Рубикон, как себя чувствуют, как себя ведут и каким полезным практическим вещам от них можно научиться. На третий с момента приезда день старички-девчонки собрались в баню, и, конечно, позвали с собой Маришку. Ей льстило, что ее выделяют, и она сразу откликнулась на приглашение.

Но попариться ей в этот вечер не удалось – слишком интересные, новые вещи в предбаннике обсуждались старожилками. Потенциал, лояльность, мотивация, стимулирование, прейскрайберы, стандарты. Особенно горячилась Галина: «Она мне – Флемоксин! А я ей – но ведь есть же период полувыведения! Это же надо учитывать при назначении? А спектр действия? Надо же воздействовать на всю микрофлору и грамотрицательную, и грамположительную, и не только! Вы же сказали, это важно?», – в общем, и без мотивации справляемся»,– не без гордости сказала она. Глаза ее горели. Марина не все понимала в терминах и намеках, которыми сыпала Галина, но один очень важный вывод она для себя сделала: если начмед «в девичестве» с многлетним стажем, в прошлом выпускница лечфака с красным дипломом, умница, с таким жаром и блеском в глазах занимается этой работой, значит, однозначно, работа того стоит. И от осознания этой мысли стало намного легче.

Позднее в тяжелые моменты она поднимала себе настроение этим осознанием своей причастности – к общему делу, к профессиональным людям. Медпредставители – или medical representative – полевые силы, это когда ты один в поле, один на территории, один за все отвечаешь, один держишь удар и один выполняешь все обязательства, которые опрометчиво надавал. Потом, став руководителем таких же людей, она придумала название этой компетенции – автономность. Активное одиночество «в полях» – как в мамином любимом фильме «Девчата» – «Никто над ней не стоит, а она все работает и работает». Без поддержки и единомышленников было, как на фронте, в окружении. А еще допекало вот это, постоянное, особенно по окраинам и в командировках, где народ был пропроще: «Здраствуйте – я – медицинский представитель» – «Мы ничего не будем покупать». – «Да я и ничего и не буду продавать. Я – медицинский представитель, расскажу Вам о препаратах». – «Много тут Вас ходит, книжки вот с утра продавали, каждая книжка – 1000, а в киоске напротив я их за 500 видела». – «Да, это действительно неприятно, вместе с тем я ничего не буду Вам продавать, только рассказывать, я медицинский представить, проинформирую Вас о наших новых препаратах?» – «Ну ладно, информируйте».

Дальше шел вполне сносный визит. И все-таки, в конце визита – «Да, отличный препарат. Надо маме купить. Сколько стоит? Сколько у Вас есть? Давайте пять упаковок! … Как нет? … А где есть? … В аптеке?!?». Это уже потом от незнания перешли к зависти – «Ничего не делают, а кучу денег зарабатывают. Сколько вам платят? Что, говорить не велят?», и, еще позднее, к уважительному: «Проходите, доктор. Какие новости?».

Сначала большинство компаний, чтобы нивелировать этот негатив в каждом кабинете, учило МП подстройке «снизу» – врач самый умный, самый значимый, ведущий в беседе, с ним не спорим, соглашаемся. А в компании Мадины считалось, что МП всегда знает свой препарат лучше любого врача и, конечно, болезнь лучше знает врач, но терапию по профилю препарата, конечно медпред. Поэтому и говорить с врачом надо на равных – в позиции взрослый-взрослый.

Эпизод 5.

Плачет метель, как цыганская скрипка.

Милая девушка, злая улыбка.

Я ль не робею от синего взгляда?

Много мне нужно и много не надо.

С. Есенин.

Вечером следующего дня Денис догнал Марину после занятий. «Пошли, поиграем в теннис». Марина пожалела, что и это делать она не умеет. Так уж получилось, что когда все дворовые ребята играли на улице, она сидела с парализованной бабушкой. «Я плохо играю», – призналась она. «Но ведь как-то играешь? Я не буду «резать». Из 10 раз Марина не попадала по шарику 8, она не расстраивалась – первый раз держит ракетку все-таки -и бегала за шариком, а Денис начал раздражаться. «Что слышно? Машины нам дадут?»– «Нет, об этом разговора не было», – пожала плечами Марина. «Я хочу машину поменять, но жду, может, дадут здесь» – «Иномарку возьмешь?» – «Нет, двенадцатую. Лучше наших машин ничего нет. В них все перебрать можно. Все доступно. А в иномарках из-за каждой детальки приходится на сервис ехать. И, вообще, чему тебя на тренинге учат? Надо поддерживать отечественного производителя».

«В иномарках зато каждый винтик каждую неделю не летит. Нам до них, как до неба», – подумала Марина. Они с мужем недавно сменили свою отечественную "двенадцатую" на малышку –Тику. И, когда вместо набора инструментов им выдали инструкцию, беленькие перчаточки и гаечный ключ, который за полгода эксплуатации муж так и не придумал, куда применить, Марина почувствовала разницу. Она решила сменить тему. «А о чем ты еще мечтаешь?» -«Знаешь, вот получу бонусы и куплю жене шубу. Хочу быть… идти рядом с такой женщиной, на которую все смотрят. Оденет шубу – и пойдет по улице королевой, все заметят». Вот наив. Опять подумала вразрез со словами Дениса Марина. Если женщина себя подать умеет, на нее вся улица и без шубы смотрит. А на гусыню можно шубу и из золота надеть, больше раза все равно никто не взглянет. «Маринка!, – налетел на нее плотно сбитый деловитый Ильдар,– пойдем с нами песни петь. В караоке!». Региональный менеджер Урала Ильдар Рязанов опекал ее с первого дня. Сел за ее столик. Следил, чтобы ей достались все раздатки (папки с дополнительными маркетинговыми материалами по продукту), приглашал на все нехитрые развлечения. Марина улыбнулась Денису вопросительно, тот не возразил, и она взяла Ильдарика под галантно предложенный локоток, – «Идемте!».

В караоке уже были ребята и пара девчонок. Особенно слышно было веселый голос Ольги Орловой. «Ребята, пойте, а мы на подтанцовке», – распорядилась она. Денис влился в компанию выбирающих песню мальчишек, а Маринка с Ильдаром присоединились к Ольге.

«Мохнатый шмель на душистый хмель, цапля белая – в камыши, а цыганская дочь – за любимым прочь, по родству бродяжьей души…» Глубокий и одновременно высокий голос безошибочно брал все ноты и Марина заслушалась. А Денис, видя это, старался, выводил. «Идем, ну идем же, помогай», – потянула ее в круг Ольга. Марина не долго сопротивлялась – выплыла, поводя плечами в ритм музыки, приостановилась и пошла, ускоряясь вслед песни, и вот уже только мелькает подол юбки, и дробится залихватски ритм и мельком, в вихре танца, ловятся восхищенные взгляды мальчишек. Ей не надо было смотреть на Дениса, она и так чувствовала его неотрывный, с долей удивления, завороженный взгляд. Песня и вместе с ней танец слились, полетели вверх и достигли апогея… самой высокой ноты и ритма… оборвались, и Марина на секунду застыла вполоборота, изогнув гибко талию, с поднятой в цыганском жесте рукой, а потом, шутливо поклонившись зрителям, небрежно вернулась на свое место. Мальчишки переглянулись и поставили второй раз ту же песню. Марина посмеялась в душе над их хитростью, но второй раз входить в танец не спешила, хотя Ольга подскочила к ней – «ну выйди, они же ждут». Но Марине было более чем достаточно – значит, говоришь, хочешь женщину, на которую все смотрят?

Глава 3. Как все начиналось.