Балканский тигр - Черкасов Дмитрий - Страница 11
- Предыдущая
- 11/72
- Следующая
Обломки «Торнадо» разбросало взрывом, когда фюзеляж под прямым углом врезался в гору, и искра от чиркнувшего по камню металлического листа попала в самую середину полупустого топливного отсека. По скальному отрогу прокатился огромный огненный шар…
От перегрузки в момент катапультирования Курт потерял сознание и очнулся, уже болтаясь в воздухе, под завывание ветра. Раскачиваясь под куполом, он попытался сориентироваться в окружающей мгле. А жить ему оставалось всего ничего.
Воздушный поток, огибающий утес по гигантской дуге, у подножия достигал скорости сорок метров в секунду. Едва оказавшись в этом потоке, парашют Курта закрутился веретеном, и летчика немилосердно ударило о выступ скалы. Молодой лейтенант даже не успел почувствовать боли — его лобные кости были смяты, позвоночник переломан в семи местах, а грудная клетка превратилась в месиво из осколков костей и кровоточащих разорванных тканей.
Запутавшийся в бесполезном парашюте труп рухнул со стометровой высоты на острые камни. Карьера экипажа немецкого «Торнадо» достойно завершилась. Родственники должны были гордиться мужественной смертью еще двоих «защитников демократии».
Но в НАТО скрывали официальные цифры потерь среди личного состава миротворцев. Поэтому родным Хенкеля и Вюрде сообщили, что летчики отправились в специальную командировку в США для получения новой сверхсекретной техники. И в ближайшие два-три месяца будут так заняты, что не смогут ни приехать в отпуск, ни хотя бы позвонить.
Спецподразделение ЦРУ получило приказ разработать вариант «трагической гибели» летчиков в автокатастрофе. Естественно, вне зоны балканского конфликта. На случай, если не удастся вытащить их с югославской территории.
В восемь пятнадцать утра в кабинет командующего объединенными силами НАТО Уэсли Кларка ворвался британский генерал Майкл Джексон. Десять минут назад ему доставили распечатку, где в первой же строке сообщалось о потере истребителя «Торнадо» германских ВВС.
О судьбе летчиков не было ни слова.
Кларк недовольно наморщил нос, когда Джексон бросил ему на стол текст, испещренный пометками красным фломастером.
— Что вы хотите? — В отличие от Джексона Кларк был «паркетным» генералом и в армейской службе более всего ценил выглаженную форму и фуршеты по поводу маленькой, но победоносной войны.
— Как мне это понимать? — прошипел британец и ткнул пальцем в отчеркнутый абзац распечатки. — Кто отвечает за операцию спасения?
— Ответственный еще не назначен, — рассеянно заявил Кларк.
— Прошло уже более четырех часов! — возопил Джексон.
— Ну и что? В десять будет совещание, там и определимся…
— Вы в своем уме?! Какое совещание? Там же двое пилотов!
— Перестаньте орать! — разозлился Кларк. — У нас все под контролем. Со спутника вот-вот поступят уточненные данные…
— Уточняющие что?
— Ситуацию, — обтекаемо заявил американец. — В конце концов, я главнокомандующий, а не вы, так что решения принимать мне. И будьте любезны не повышать голос. Не на футболе…
Джексон побагровел от ярости. Ему, боевому генералу, указывает лощеный, не нюхавший пороха америкашка, боящийся даже выйти на городские улицы без охраны. Не говоря уже о том, чтобы посетить районы боевых действий!
Трусость Малыша Уэсли была общеизвестна. Он униженно стелился перед высшими чиновниками Госдепартамента, заискивал в разговорах с популярными ведущими ток-шоу, под любыми предлогами отказывался от выездов в войска. Даже дома, когда жена ловила его на очередной интрижке с секретаршей, Кларк немедля во всем признавался, а потом неделю замазывал тональным кремом царапины на роже.
Его били. Всегда. Сначала в детском саду, потом в школе, в колледже. В военном училище в Вест-Пойнте курсант Уэсли заслужил репутацию стукача и подлизы. Из-за его доносов было отчислено несколько слушателей, остальные перестали с ним общаться. Кларк очень обиделся и удвоил усилия по «художественному стуку».
Когда ситуация на курсе стала уж вовсе невыносимой, ему устроили «темную». Уэсли неделю отвалялся в госпитале, где его, вялого от успокоительных и обезболивающих средств, оприходовал санитар гомосексуалист.
Училище замерло в восторге.
Но от перенесенного позора Кларк с собой не покончил и не ушел из училища. Вместо этого он написал рапорт начальнику госпиталя и обвинил санитара в краже наркосодержащих лекарств — предварительно подбросив тому в шкафчик несколько ампул. Обыск, естественно, дал положительные результаты, и санитара арестовала военная полиция.
При всей своей трусости Уэсли умел просчитывать последствия.
Его карьера складывалась успешно. Кларк манерно изгибался на приемах в Вашингтоне, лебезил перед начальством, приводил отчетность своих подразделений в идеально-бюрократический порядок и всем этим заслужил репутацию верного служаки. Подчиненные его презирали, но до них Уэсли не было никакого дела. Как и до солдат, рисковавших жизнью в развязанных амбициозными политиками конфликтах.
Очередной натовский самолет, сбитый над Сербией, вызывал у Кларка меньше интереса, нежели предстоящий ужин с Госсекретарем США, которая пожелала посетить штаб-квартиру Альянса в рамках своего турне по Европе. Ибо именно от Госсекретаря, а не от каких-то там пилотов зависела дальнейшая карьера американского генерала.
— Я понял, — с угрозой в голосе прорычал Джексон. — Я немедленно начинаю поиск летчиков и подготовку спасателей. Можете жаловаться Солане, но ваше поведение безответственно.
— Давай кусок побольше, мы его на ткани перенесем. А то еще лопнет наш приятель.
Мирко приволок обрывок два на три метра.
— Отлично, — Рокотов опустился на корточки и брезгливо ощупал нагрудные карманы комбинезона. — Есть, — на свет появился миниатюрный передатчик. — Все, грузим и понесли…
Подходящий камень обнаружился через две сотни метров. Глыба нависала над ровной площадкой, заросшей по краю кустами шиповника.
Труп вывалили на каменное основание и затолкали под скалу. Теперь сигналы комбинезона, даже если радиомаяк уцелел при ударе, гасли в многометровой толще базальта.
Влад присел перекурить, подбрасывая на ладони коробочку передатчика.
— Что дальше? — поинтересовался Срджан.
— Сейчас отдыхаем, а со второй половины дня готовимся к встрече гостей. Эту штуку пока включать не будем, пусть думают, что пилоты спрятались в пещере и сигналы не проходят…
— А они не решат, что летчики погибли? — Войслав вытащил из рюкзака термос и приготовил чашки. В отряде он отвечал за продовольствие и постоянно таскал запас бутербродов и горячего чая. Рокотов исповедовал принцип «личный состав может быть наказан, но должен быть накормлен».
— А пущай! — биолог выпустил облако дыма. — Когда мы включим сей миленький маячок и выволочем тело этого придурка на открытое пространство, они быстро сообразят, что к чему. И вышлют спасателей. За которыми, в свою очередь, придется высылать еще вертолеты. И еще. И так — до бесконечности… Шучу. На третий раз они этот район сметут «Томагавками». Так что на самом деле у нас времени будет в обрез. Сделали дело — и валим отсюда подальше… Кстати, Джуро, не в службу, а в дружбу, сними с пилота планшет. Я про него запамятовал…
Генерал Джексон и начальник оперативного управления объединенного штаба ВВС НАТО склонились над картой района, подсвеченной снизу, сквозь стекло стола, неяркой галогеновой лампой.
Майор ткнул указкой в пересечение извивающихся линий.
— Здесь. Плюс-минус триста метров. Сигнал поступил в четыре ноль семь по местному времени.
— Что спутниковая разведка?
— Зафиксирован всплеск радиоизлучения на частоте одна тысяча четыреста сорок два мегагерца. Предположительно — не менее двух источников. Время работы источников — шестнадцать секунд. На девятой секунде с момента начала локации связь с истребителем прервалась. Вероятно, после попадания ракеты.
- Предыдущая
- 11/72
- Следующая
