Молот и наковальня - Сваллоу Джеймс - Страница 38

— Мы прибыли сюда, — произнесла незнакомка, когда на дисплее увеличилось изображение темной сферы, вращающейся по высокой орбите пустынного мира. Это был один из пойманных гравитацией планеты астероидов. — Каменная оболочка — ширма, обманка, сотворенная хитрыми пришельцами.

— Обсидиановая Луна, — выдохнула Кассандра. — Данный комплекс существует… внутри Обсидиановой Луны?

— Не может быть, — хмыкнула Имогена. — «Тибальт» прошел в каких-то сотнях километров от нее. Станцию такой величины он бы точно заметил!

— Думаешь? — вызывающе прозвучал вопрос. — Эти создания вертят пространством и временем как захотят, скручивают измерения и космос. Ты и сама испытала на себе влияние их технологий, когда прошла через врата. То же они проделали и здесь: вынули сердцевину луны и обустроили себе внутри логово. Они создали невозможное, да еще и там, где, казалось бы, существовать ему не дано.

— И все же оно есть, — подвела итог Кассандра и задрожала. — В голове не укладывается, что пришельцы владеют столь высокой, но жуткой наукой.

Имогена вперилась в живого призрака… В конце концов ее гнев пробился наружу:

— Мы видели достаточно! Нужно возвращаться на планету и предупредить остальных!

— Вы должны увидеть не это. — Неумершая хмуро затрясла головой и поманила женщин окровавленной рукой. — Идемте со мной.

Башня внутри почти полностью состояла из черного камня. Каждая поверхность была отполирована до блеска и имела скульптурное фрезерование с углами достаточно острыми, чтобы о них пораниться. По пути Мирия периодически посматривала на стены. Только лазер поразительной мощности мог вырезать такие сложные геометрические узоры. Нигде никаких дефектов, ничего, что испортило бы холодное совершенство архитектуры этого места; только повторяющийся на стенах мотив в виде чего-то похожего на овальный щит или панцирь жука.

— Пыль… — сказала Верити раньше, чем кого-либо посетила та же мысль. — На нижних уровнях вековая пыль лежала всюду. А здесь… ничего нет. — Она посмотрела на боевых сестер, как бы спрашивая их мнение. — В чем причина?

— Вероятно, то место, где мы сейчас находимся… — Мирия подбирала подходящее слово, — активно.

— Оружие, — напомнила Даная, пока шла по черному проходу. — Если покажется неприятель, мы должны быть наготове.

Команда больше предназначалась госпитальерке, нежели Мирии, но та тем не менее… исполненная сознания долга, повторно проверила на болтере переключатель режима огня. Через какой-то момент лучи подствольных фонариков выхватили из мрака шестиугольную металлическую дверь, рядом с которой мягкой зеленью светилась круглая панель.

— Как мы и думали, действующая система, — подметила Верити.

Старшая в отряде сестра-ветеран кивнула и жестом приказала Мирии занять позицию с другого края странного люка. Когда та была готова, Даная хлопнула по консоли, и гексагон открылся, разделившись на треугольники, которые отъехали внутрь стены. Наружу тут же вырвался застоявшийся воздух, и Мирия уловила приторный запах разложения. Неприятный привкус скопился на задней стенке горла, но она все же подавила рефлекторное желание закашлять и сплюнуть.

Держа перед собой мелтаган, Даная первой вошла в помещение, а следом ворвалась и Мирия. Верити ступала за ними осторожными робкими шажками.

— Чувствуете? — поморщившись, спросила госпитальерка.

— Что-то… гниет? — рискнула предположить Даная.

Комнату окутывала непроглядная чернота, и лучики света, что они принесли с собой, справиться с ней не могли, а выдергивали лишь небольшие участки: стальную платформу там, скопление голубовато-зеленых труб тут. Ничего, что имело бы значение для Мирии.

— На Цан-Домусе, — снова начала Верити, — я уже встречала эту вонь. — Она говорила безжизненно, даже отстраненно. — Воздух смердел так же.

Даная задержалась и, повернувшись вполоборота, сказала:

— Но ведь тот мир был одной большой могилой для погибших на войне. — Женщина сделала паузу. — Это…

Мирия заметила, как сестра-ветеран ногой пересекла линию темного металла на полу — видимо, своеобразный рычаг некоего невидимого переключателя. Со странной пульсацией, похожей на поток бесшумных молний, в один миг ожили осветительные приборы и создали в помещении яркое «стерильное» освещение.

Даная замерла на одной пятке, но то, что она увидела, заставило ее отшатнуться назад. Она коротко вскрикнула, вероятно, даже неосознанно. Мирия отреагировала без звука, но почувствовала, как кровь отливает от лица, а на загривке проступают капельки холодного пота. Верити, в свою очередь, выглядела лишь печальной. Она ходила по земле Цан-Домуса — планеты, где произошло самое страшное восстание культа ведьм в сегментуме Ультима за последние четыреста лет, планете, где был зверски уничтожен и осквернен малый военный орден Адепта Сороритас, и потому то, что ей сейчас предстало, для нее было всего-навсего слабым эхом того кошмара.

В шарах из мутного металлического стекла лежали трупы, вскрытые с тщанием, как по учебнику анатомии. Познания Мирии о плоти и крови, органах и прочем ограничивались базовыми навыками полевой медицины и умением причинять боль. Всюду вокруг, как по волшебству, в воздухе парили лоскуты кожи и голые кости, отделенные нервы и сухожилия. Сороритас словно попали в какую-то кунсткамеру, где выставочные образцы одновременно являлись и предметами макабрического искусства, и результатами экспериментов. Боевая сестра вспомнила макеты различных оружейных деталей, которые изучала, будучи послушницей-кантус, но здесь же вместо ствольной коробки, катушки и рычага затворного механизма были аорта, костный мозг и легкие.

В помещении стояли десятки подобных сфер, и во многих из них находилось столько органов, что узнать, какому биологическому виду они принадлежали, не представлялось возможным. Мирии удалось опознать части тела зеленокожего орка, тускло-голубого тау, хотя, вероятно, все это были человеческие останки воительниц, погибших при обороне Святилища-101.

Последняя мысль пришла в голову не сразу, но вызвала тошноту и злость. Однако чем больше она разглядывала комнату, тем меньше сомневалась. Вон клочок красного боевого плаща с пятнами высохшей крови, а рядом шлем модели «Саббат», смятый с чудовищной силой; чуть далее сломанный плазменный пистолет, валяющийся возле облепленного пылью серого металлического барабана с выгравированной на нем геральдической лилией. Все эти вещи выглядели как ненужный мусор; кто бы ни создал этот жуткий «музей», они его мало интересовали.

— Это что… — с гримасой на лице сглотнула Даная, — трофейная?

Верити мрачно покачала головой:

— Скорее галерея, посвященная жестокости и организованная кем-то, кто не считает им сотворенное чем-то ужасным. Точь-в-точь как ребенок, собирающий коллекцию насекомых.

— Но зачем? — ошеломленно вымолвила Мирия; вопрос слетел с языка сам собой.

Она подошла к ближайшей сферической капсуле и всмотрелась в парящий рядом круглый дисплей с записями на инопланетном языке. Она задумалась над тем, что в них содержится. Отчет об агонии давно умершей Сороритас, захваченной после вторжения? Или хладнокровно собранные генетические данные, сохраненные для последующего изучения некронами, чтобы впоследствии как можно эффективнее истреблять людей?

— А я считала, что это всего лишь машины для убийства, — продолжила она. — Везде в докладах говорится, что они обращают своих жертв в прах. С какой тогда целью они провели эту… эту… — у Мирии не получалось подобрать подходящее слово, — жатву?

Когда ни Даная, ни Верити ей не ответили, Мирия оглянулась и поняла, что они озабочены уже совсем другим.

Из дальнего конца галереи в их направлении бесшумно плыла черная дымка, перемещавшаяся, как чернила в воде. Она выпускала и втягивала обратно тенистые щупальца, некоторыми из них касаясь сферических капсул с той бережностью, с какой хозяин гладит своих домашних питомцев. Мирия заметила, что тьма расползается асимметрично, будто из одной твердой точки посередине, и представила себе плащ, развеваемый призрачным ветром.