Молот и наковальня - Сваллоу Джеймс - Страница 23

Нахлынувший страх холодными иглами кольнул плоть Верити, когда она вдруг поняла, что находится совсем одна в дурном и заброшенном месте.

Затем раздался шепот. Он исходил словно отовсюду, и потому трудно было определить его источник. То, несомненно, был голос женщины — только это удалось понять безошибочно. И он приближался.

В груди сестры Верити нарастало некое примитивное, даже животное чувство, крайний испуг, очень свойственный человеку. Она стала пятиться, держась высокой мраморной колонны. Сердце бешено заколотилось, и сонливость вмиг испарилась из-за резкого выброса адреналина. Позволив теням целиком поглотить себя, госпитальерка вжалась в дальнюю сторону каменного столба, не осмеливаясь даже дышать. Тихий чуждый голос постепенно подступал к ней, сопровождаемый звуком шагов, и вскоре Верити смогла различить произносимое им.

— Ты ничего не знаешь. — Слова сошли с растрескавшихся губ, вырвавшись из пересохшего горла. — Уходи. У тебя нет права говорить.

Верити услышала шарканье ног, шорох тяжелой мантии по каменным плитам пола. Часть ее проклинала этот момент слабости. Она была Адепта Сороритас, а не каким-то ребенком, который трусливо прячется от каждой тени. На службе Золотому Трону она сталкивалась с поражающими воображение кошмарами, видела разные жуткие вещи, заботясь о раненых на полях сражений, и лицезрела такое, при виде чего более слабые духом пустились бы наутек.

Однако в то же самое время она ощущала, как ей в грудь вонзаются ледяные когти ужаса. Там, в полумраке, затаилось нечто, на что она не хотела смотреть, но не могла сказать, почему.

— Я ненавижу тебя, — прозвучал голос, полный яда и давнего отвращения. — Ты не можешь…

На какое-то мгновение наступила тишина, будто говорящую кто-то перебил, однако Верити ничего не услышала.

— Замолкни. — Голос вернулся со злобным рычанием, и затем гостья зашаркала по каменной плитке.

Госпитальерка сжала зубы и наконец осмелилась выглянуть из-за колонны, слыша пульсацию крови в ушах.

Она увидела, как гуманоидное существо в потрепанной мантии цвета ржавчины развернулось и кинулось к ряду свечей наверху алтаря. Резким движением из складок мантии вырвалась когтистая рука, обернутая изорванными тканевыми полосками, и женщина с пустым голосом, сбросив на пол крохотные горящие столбики, разбила стеклянные чаши, затушила огонь и разлила жидкий воск. С остервенением она давила и растирала свечи под ногами, и, пока это происходило, Верити сумела различить то, что скрывала мантия: истощенное тело, покрытая шрамами кожа, спутанные локоны черных волос. По всей видимости, это был человек. По всей видимости. Но Верити не могла сказать точно.

— Тебе не остановить меня, — прошептала незнакомка. — Нет. Нет-нет.

Тут Верити догадалась, что страх внутри разжигал именно голос непрошеной гостьи. Он действительно пробирал до дрожи, поскольку напоминал громыханье кладбищенских ворот. Слушать речь призрака в капюшоне — это было все равно что слышать голос самой смерти.

С необычайной мягкостью фигура подняла одну из целых свечей, валявшихся по левую сторону от госпитальерки, и поставила ее обратно на алтарь. Наклонившись, она ударила огнивом и зажгла фитилек. Шепот снова зазвучал, когда неизвестная опустила голову, бормоча литанию, которую Верити не удавалось разобрать.

Госпитальерка отступила в полумрак и, не осмеливаясь свести глаз с нарушителя, стала потихоньку пятиться в направлении главных дверей, как вдруг ее свободно болтавшаяся рука оказалась зажата в чужой хватке. Верити подавила писк, вызванный неожиданностью, и, обернувшись, обнаружила рядом Мирию.

Боевая сестра держала в одной руке нож, а в другой — толстый стальной стержень арматуры, вытащенный из-под груды булыжников.

— Я преследую его, — тихо сказала Мирия, кивая в сторону алтаря. — Он пришел из-за стен.

— Она, — с трудом дыша, ответила Верити. — Это человек. Мне кажется.

Мирия никак это не прокомментировала.

— Другие выходы из этой часовни — они охраняются?

— Да, — вымолвила госпитальерка.

— Тогда мы ее поймали. Загнали в ловушку.

Верити оглянулась, чтобы посмотреть на алтарь. Теперь там была только ровно горящая свеча.

— Мирия…

Предостережение едва сорвалось с ее губ, когда по часовне разнеслись какой-то лязг и хлопанье мантии. Женщина в капюшоне перемещалась по внутреннему пространству от укрытия к укрытию, то исчезая в вязких тенях, то снова появляясь на виду.

Боевая сестра ринулась вперед, кивнув Верити всего раз в сторону дверей часовни. Госпитальерка моментально все поняла и помчалась по каменному полу в направлении выхода.

— Покажи свое лицо! — потребовала Мирия, взвешивая в руке стальной стержень подобно мечу. — Сдавайся сейчас, и кровопролития можно будет избежать. Сопротивляйся — и тогда погибнешь!

Верити затормозила у дверей, услышав, как во тьме свободно перекатываются камни. Внутреннюю систему освещения часовни еще не починили, и потому только ряд автономных рабочих ламп создавал дорожку света через неф до алтаря. За ее пределами лишь случайные копья лунного света пробивались сквозь темные участки просторного помещения.

— Покажись, нарушитель! — выкрикнула боевая сестра, распаляя себя.

Верити уловила какое-то движение за коридором света ровно в тот момент, когда в полном облачении и с болтером в руке в часовню ворвалась Кассандра. За ней следовала Изабель, снаряженная так же.

— Там! — указала Верити в направлении звука.

Кассандра ответила кивком.

— Всем караульным передан сигнал тревоги. Отойди назад. Позволь нам разобраться с этим делом.

В затененной области зала сместилась каменная кладка, и вооруженные сестры немедленно побежали в ту сторону, одновременно сближаясь с Мирией.

— Нужно осмотреться в режиме охотника, чтобы отыскать это существо. — До Верити донеслись слова Изабель.

— Необязательно, — отрезала Кассандра, а после сорвала небольшую сферу со своего пояса и бросила в воздух.

Серебристый шар описал дугу, долетев до балок под куполом Великой часовни, и в высшей точке вспыхнул ярким белым огнем. Горящая капсула начала медленно опускаться, но созданное ею сильное освещение резко очертило тени, которые до этого менялись и перетекали друг в друга.

Верити заметила движение у западной стены и сразу крикнула об этом; чернильное пятно изорванной мантии промелькнуло так быстро, что показалось, будто оно растянулось на всю длину запыленного гобелена, свисающего с потолка.

Изабель сделала предупредительные выстрелы, выбившие крупные куски из каменной кладки стен, но Мирия призвала не убивать нарушительницу.

— Мы возьмем ее живой! — крикнула она, хотя такой исход представлялся маловероятным.

К большому удивлению Верити, незнакомка ловко взбежала по гладкой каменной поверхности, где, казалось, почти не было точек опоры, после оттолкнулась и допрыгнула до ближайшей опорной балки, а оттуда, раскачавшись, — до высокой колонны. И так несколько раз. Изабель проигнорировала призыв своего бывшего командира не стрелять и попробовала достать летящую в воздухе фигуру. Каждый снаряд, однако, пролетал далеко от цели, поскольку гостья не оставалась на одном месте. Наконец она сделала мощный рывок и пролетела через сломанный остов круглого стеклонического окна в купольной крыше. Выбитые осколки посыпались на алтарь звонким дождем, тогда как сама нарушительница скрылась во тьме ночи.

Другие боевые сестры протолкнулись через двери позади Верити, и среди них она увидела Елену с силовым мечом и идущую рядом с ней Пандору.

— Ты это видела? — поспешно выговорила последняя.

Верити кивнула и добавила:

— Видела.

Мирия бросилась к ним.

— Она снаружи, на крыше купола! Мы все еще можем поймать ее!

— Тактическое отделение, за мной! — скомандовала Елена и вихрем помчалась обратно в коридор, Изабель и Кассандра следовали по пятам.

— Вам ее не схватить.

Прошел какой-то момент перед тем, как Верити сообразила, что это произнесла она.