Сети Культа (СИ) - Московских Наталия - Страница 35

— Ничего, он привыкнет. Он, знаешь ли, вспыльчив, когда дело касается вашего собрата, — миролюбиво произнесла Мелита, обратившись к данталли. — Не держи зла.

Мальстен криво усмехнулся.

— Я и не держу. Он хотя бы не пытается выглядеть дружелюбно, имея подспудное желание убить меня, в отличие от тебя или вашего хозяина.

— Ты немного заблуждаешься, называя Ланкарта нашим хозяином, — передернула плечами женщина. — Мы семья. В особенности — мы с ним. Я, можно сказать, была первой попыткой Ланкарта воскресить мыслящее и чувствующее существо. Он очень умен и талантлив в своем ремесле, любит совершенствоваться. До меня он в основном поднимал из земли мертвецов, которые на людей почти не походили: не ели, не спали, не разговаривали. Могли лишь передвигаться и выполнять простые задания. Их сейчас держат только на особые случаи в отдельном… помещении.

Аэлин брезгливо поморщилась, вжавшись в прутья клетки, точно стараясь слиться с ними и сделаться невидимой. Мелита ободряюще улыбнулась.

— Не бойся, девочка. Тебя ждет нечто совершенно иное. Ланкарта можно назвать искусником, он воскресит тебя так, что чувства почти не будут отличаться от теперешних. Только поначалу будет непривычно, но со временем разница сотрется.

— Похоже, вашему Ланкарту страшно не хватало общения, раз он решил воскресить способной разговаривать столь болтливую особу, — хмыкнул Мальстен, вопрошающе кивнув. — Или была иная причина сохранить тебе все важные черты характера? К примеру, личная привязанность? Бросается в глаза, что ты здесь на особом счету. Да и твои заверения, что «в особенности вы с ним — семья», звучат вполне однозначно.

— А ты проницательный, — заговорщицки улыбнулась Мелита и кивнула. — Я его жена. Была ею при жизни и осталась теперь — в вечности.

Мальстен брезгливо поморщился.

— Проклятье, он воскрешает мертвецов, живет среди мертвецов да еще и спит с одним из них! Отвратительно.

— Не осуждай, пока не попробовал, — усмехнулась Мелита, нисколько не обидевшись на резкое высказывание пленника. Мальстен растерянно округлил глаза: он ожидал от этой женщины какого угодно ответа, кроме этого. На несколько мгновений он даже бросил попытки применить к жене колдуна нити.

Аэлин презрительно фыркнула.

— Твой союз с некромантом — мерзость, которая оскорбляет саму суть брака. Она оскорбляет богов!

— А где были боги с их хваленой справедливостью, когда меня забирала болезнь?! Я собиралась спросить это у них на суде, но не было никакого суда! Была лишь пустота, как сон, от которого невозможно очнуться, который утягивает тебя все глубже и глубже, пока не растворит! Я обитала в этом кошмаре, пока Ланкарт не вернул меня обратно.

— И сделал своей марионеткой навечно, — буркнул данталли.

— Он сделал для меня гораздо больше, чем те самые боги, которых вы здесь так восхваляете, — с вызовом парировала женщина.

Аэлин неровно ухмыльнулась.

— И теперь ты предлагаешь всем новичкам разделить с тобой постель, чтобы вспомнить, как это бывает с живыми? Своеобразный способ отблагодарить мужа.

Мелита ожгла охотницу взглядом.

— Еще слово, и я сделаю так, что после воскрешения ты даже мычать не сможешь!

— Довольно, — строго прервал данталли, взглянув в карие глаза женщины. — Хватит угроз. На деле Аэлин ведь вам не нужна, Ланкарту интересны… мои способности, ему нужен я. Так пусть он и занимается мной, а ее — оставьте в живых, отпустите. Неужели вы убиваете и делаете живыми мертвецами всех, кто забредает в вашу деревню?

Мелита прищурилась, заинтересовавшись словами пленника. Раздражение ее резко пошло на убыль.

— Какая самоотверженность! Удивительно, что данталли просит сохранить жизнь охотнице на иных существ. Как вы двое умудрились так спеться?

Мальстен качнул головой.

— Я тебе отвечу, если ты взамен ответишь и на мои вопросы. К примеру, что имел в виду твой муж, когда сказал, что в вас нет жизни? Ведь ты стоишь передо мной, говоришь, мыслишь, но ты мертва… как это работает?

Женщина успела лишь качнуть головой, ее взгляд устремился в сторону, и пленники напряженно переглянулись, заметив, что к их темнице, заметно припадая на правую ногу, направляется некромант. Мелита мягко улыбнулась и чуть склонила голову при виде мужа. Ланкарт одарил ее и пленников одинаково миролюбивым взглядом и кивнул с усмешкой:

— А ты не сдаешься, верно? — спросил он, — все пытаешься выяснить, почему не можешь взять моих людей под контроль. Что ж, ты задаешь вопросы не тому человеку: Мелита не сумеет тебе ответить. Да и никто из деревни, пожалуй, не сможет — не вникали в суть, она их не волнует. Волнует результат — осознанное существование.

— Не жизнь, — нахмурился данталли, — а существование. В чем же, по-твоему, разница? Полагаю, мы понимаем эту разницу не одинаково.

— И все же настоятельно советую: не задавайся этими вопросами, — снисходительно покачал головой Ланкарт. — Что бы я тебе ни сказал, это не поможет тебе взять кого-либо из моих людей под контроль. Даже такому умельцу, как ты, это не по силам, хотя, надо признать, с твоей репутацией неудивительно, что попыток ты не бросаешь.

Мелита непонимающе качнула головой.

— С его репутацией?

— Умоляю! — закатил глаза некромант, — данталли по имени Мальстен с явной армейской выправкой и манерой держаться, как у благородного господина, путешествующий с уроженкой земли, что была разграблена войсками Анкорды… что-то мне слабо верится, что все это просто совпадение. Стало быть, Красный Культ сильно преувеличил слухи о гибели этого существа. Ведь так, герцог Ормонт? Или прозвище «анкордский кукловод» тебе больше по душе?

Мальстен не спешил отвечать, хотя и понимал, что в данном случае его молчание ничего не даст: колдун уже догадался — пусть и по косвенным признакам — кого перед собой видит.

— Что ж, твое молчание лишний раз убеждает меня в правильности сделанных выводов. Тебе никогда не говорили, что ты весьма красноречиво молчишь?

Мальстен тяжело вздохнул.

— Просто понимаю: что бы я ни сказал о себе, твоих намерений на мой счет это не изменит.

— Тут ты прав, не изменит, — кивнул Ланкарт. — Разве что, это потешит мое самолюбие: я, выходит, проведу ритуал не над простым данталли, а над анкордским кукловодом. Можешь, к слову, порадоваться тому, что тебе удастся навсегда уйти от преследования со стороны Культа — моих людей они не трогают.

— И все же во что ты меня превратишь? — холодно, почти отстраненно поинтересовался Мальстен, будто интересовался, к примеру, погодой. — Сколько ни стараюсь, я не могу понять природу твоих… подопечных. При том, что от твоей она отличается.

Ланкарт ухмыльнулся, переглянувшись с Мелитой.

— Найди Филиппа, дорогая. Проведи с ним воспитательную беседу по поводу отношения к пленникам и скажи, чтобы после меня вернулся к клетке, — мягко произнес он, обратившись к жене. Та недовольно нахмурилась, однако спорить с колдуном не стала. Уже через мгновение она решительно направилась прочь и вскоре пропала из виду.

— Знаешь, твое рвение даже забавляет, — пожал плечами некромант, оставшись наедине с узниками. На Аэлин, молча вжимавшуюся в прутья клетки, он практически не обращал внимания. — Ты ведь действительно надеешься перехитрить меня. Я это чувствую, можешь не отрицать.

— А тебя так и распирает блеснуть собственными знаниями, — парировал данталли. — Здесь даже чувствовать ничего не нужно: в противном случае ты просто оборвал бы этот разговор, но ты его намеренно растягиваешь. Так почему бы не упростить друг другу задачу? Чего тебе бояться, если ты так уверен, что у меня все равно не получится тебя перехитрить?

Ланкарт развел руками.

— Что ж, не могу не согласиться. И, ты прав, благодарного слушателя на эту тему в наших краях найти непросто. В таком случае попробуем начать с основополагающих моментов. Ты ведь представляешь себе, что делает человека живым?