Сети Культа (СИ) - Московских Наталия - Страница 28

Керн и Влас переглянулись, затем, выждав несколько мгновений, трактирщик вздохнул и кивнул:

— Что ж, рассуждаешь ты справедливо, надо отдать тебе должное. Можете оставаться на ночь здесь, но только при условии, что оружие свое вы оставите в трапезном зале.

Аэлин недовольно поджала губы: соглашаться на такое условие у нее не было никакого желания. Керн уловил ее реакцию и скептически хмыкнул:

— Если это условие не устраивает, можете уходить прямо сейчас. А если намерения у вас мирные, то вы согласитесь.

Мальстен примирительно приподнял руку.

— Мы согласны.

Данталли буквально ощутил на себе прожигающий взгляд спутницы, однако решил отложить спор с нею до момента заселения в комнаты. Он понимал, что Аэлин, так или иначе, не останется без оружия: трактирщик вынуждал ее сдать паранг, но о припрятанном в рукаве стилете он ничего не знал. Самому же Мальстену, чтобы обезвредить возможного противника, оружие не требовалось вовсе.

— Вот и хорошо, — облегченно вздохнул Влас, до этого державшийся немногословно. — Я уж было подумал, что вы будете всю ночь спорить.

— Стоит обговорить цену за комнаты, — напомнил данталли, — а также возможность каким-нибудь образом приобрести у вас продукты в дорогу. Например, вяленое мясо или…

— Мяса нет, — необычайно резко отозвался Керн, обрывая собеседника на полуслове. Мальстен недоуменно приподнял бровь, и трактирщик лишь кивнул в подтверждение своих слов. — Никакого. Ягоды, овощи и бобы могу предложить.

Кукольник, почувствовав на себе взгляд Аэлин, с трудом удержался от того, чтобы переглянуться с ней, и примирительно склонил голову.

— Все лучше, чем ничего. Итак, что с ценой за комнаты?

— Завтра поутру по хозяйству чуть поможешь, и мы в расчете. А ты, — Керн обратился к Аэлин, вновь переведя взгляд на оружие охотницы. — Поможешь на кухне и выметешь зал. Другой оплаты не нужно.

Мальстен осторожно покосился на спутницу, глаза которой пылали нескрываемым раздражением, и едва заметно вопрошающе кивнул ей.

— Идет, — сквозь зубы процедила Аэлин, продолжая прожигать глазами трактирщика.

Керн, скептически окинув неловко переминающегося с ноги на ногу Власа, отошел к стойке, позади коей располагалась небольшая дверь, за которой, как оказалось, находилось подвальное помещение.

— Филипп! Заканчивай со своим искусством, тут путники пожаловали! Вынеси два теплых одеяла! — пробасил он, затем обернулся к посетителям и пояснил. — Наверху одеяла тонкие. В это время года замерзнете под ними.

Из подвала в ответ не донеслось ни звука, и Керн, раздраженно скрипнув зубами, вновь, но на этот раз громче, обратился в темноту дверного проема.

— Филипп! Ты оглох или обленился?! Принеси одеяла путникам!

От громкого голоса трактирщика Влас заметно вздрогнул, будто вмиг пробудившись от охватившей его полудремы, и уставился рассеянным взглядом на посетителей.

Аэлин безотрывно смотрела в дверной проем подвала, откуда вот-вот должен был показаться второй работник безымянного трактира, и пыталась предугадать, какое впечатление произведет на нее этот человек, учитывая, что Керн вызвал резкое отторжение. Обыкновенно охотница не обременяла себя мыслями о том, что мужчины не принимают ее всерьез, видя паранг на ее поясе, однако сейчас всецело погрузилась в эти раздумья, которые хоть немного помогали отвлечься от неуютного холодка, то и дело пробегающего по коже молодой женщины от этой деревни. Воистину, злиться проще, чем бояться…

Через мгновение послышались неторопливые шаги на лестнице, и вскоре в освещенный трапезный зал поднялся юноша с двумя теплыми одеялами в руках.

Аэлин почувствовала, как ноги от врезавшегося в сердце ужаса, буквально прирастают к полу.

Необычайно большие карие глаза на бледном лице, немного растрепанные русые волосы, аккуратный нос с чуть вздернутым кончиком, тонкие губы, четко очерченные скулы… это лицо невозможно было забыть, сколько бы лет ни прошло с последней встречи! И все же Аэлин была готова взмолиться всем богам Арреды, чтобы видение оказалось игрой воображения, ошибкой, кошмарным сном.

Юноша при первом же взгляде на Аэлин также на мгновение застыл. Глаза широко распахнулись, на миг выражение их сделалось искренне скорбящим, а уже в следующую секунду — отстраненным и холодным. Руки опустились, два одеяла с едва слышным шелестом упали на пол, заставив недоуменно уставившихся на юношу односельчан проследить за его взглядом и повернуться к застывшей и побледневшей охотнице. Мальстен напряженно сжал кулак, также невольно вздрагивая и уже понимая, насколько самонадеянным и неправым оказался, предлагая устроиться в этой деревне на ночлег. Похоже, сам Крипп приложил руку к тому, чтобы недавние слова охотницы о самоуверенности оказались правдой…

— Филипп, — одними губами прошептала Аэлин, все еще не в силах поверить собственным глазам.

«Это ведь просто немыслимо!!! Невозможно!.. Как?..»

Юноша, ничуть не изменившийся внешне за десять лет, что Аэлин считала его мертвым (кроме, разве что, несвойственной ему прежде бледности), чуть подался вперед, внушительно взглянув попеременно на Власа и Керна.

— Это охотники на иных, — бесстрастно произнес он до боли знакомым, таким родным, но одновременно таким чужим голосом. — С ними будут проблемы.

Мальстен невольно сделал шаг назад, хватая Аэлин за предплечье и увлекая ее за собой к выходу.

Три непонятных существа, коих данталли секунду назад полагал людьми, сделали шаг к беглецам, однако бросаться вдогонку, похоже, не спешили. Решив не терять времени, Мальстен резко дернул спутницу за собой, решив также применить свой дар для надежности, опасаясь, что Аэлин может впасть в оцепенение и потерять то самое мгновение, которое окажется роковым.

Ведомая нитями, охотница тут же подчинилась и, на ходу выхватывая паранг, бросилась вслед за спутником прочь из трактира. Мальстен повлек ее за собой в лес, уповая на милость богов, чтобы те не позволили им запнуться в темноте. Риск был велик, однако куда большую опасность представляли собой эти существа, природу которых данталли не мог понять.

Выскочив на улицу, Мальстен, потянув за собой Аэлин, бросился бегом в чащу леса, однако уже через несколько секунд наткнулся на худосочного мужчину, возникшего из ниоткуда и держащего в руке факел. Повсеместно из домов выходили люди и устремляли свой взгляд на беглецов, будто бы между ними всеми существовала мысленная связь. Казалось, что Филипп, который узнал Аэлин, успел связаться со всеми своими сородичами и приказать им также броситься в погоню.

Толком не отдавая себе отчета в том, что делает, Мальстен уклонился от взмаха факелом, выхватил саблю и нанес мощный рубящий удар по горлу неизвестного человекоподобного существа. То не издало ни звука, из рассеченной раны брызнула черная, как сажа, жидкость, угодив на руки данталли, и тело твари начало медленно оседать на землю.

Тем временем жители деревни начинали смыкаться в клин и устремились за беглецами, с каждым движением набирая скорость.

— Бегом! — скомандовал Мальстен, вновь потянув за собой охотницу. На этот раз Аэлин повиновалась бы и без нитей, однако отпускать марионетку сейчас было никак нельзя: даже малейший укол расплаты, способный чуть сбить бег, мог оказаться губительным.

Аэлин испуганно вскрикнула, когда на пути беззвучно возникло новое существо, и, выхватив паранг, также нанесла рубящий удар по груди противника. Тот, в отличие от первого, тяжело застонал и повалился наземь, стараясь зажать руками исходящую черной жидкостью рану.

— Мальстен, нам бы сейчас не помешал твой дар! — сбивчиво прокричала Аэлин, оглядываясь назад на нагоняющую их толпу.

— Ты не поверишь, я пытаюсь…

И вправду, нити не работали. При том, что за свою спутницу Мальстен цеплялся без каких-либо трудностей, ни одно из этих странных существ взять под контроль ему было не под силу. Это походило на попытку уцепиться за воздух — нити будто не видели целей, словно все жители безымянной деревни в действительности были призраками. Однако подспудно оба беглеца понимали, что имеют дело вовсе не с мстительными духами, а с созданиями куда более мерзкими и противоестественными. Одна мысль об этом казалась безумной, однако факты говорили сами за себя.