Кроваво-красный (СИ) - "Ulgar Ridt" - Страница 76

 — Я услышала шаги, испугалась... Вдруг кто-то чужой. А когда пришел Харберт... — убийца нервно скомкала подол толстой суконной куртки, — Я не думала, что...будут такие разговоры.

 — И теперь ты в курсе некоторых дел Черной Руки, — подытожил Спикер, глядя на нее безо всякой злости, скорее, с интересом.

 — Я никому не скажу. И вообще постараюсь все забыть, — Терис, несмотря на его внешнее спокойствие, страха не утратила — пару минут назад он с таким же спокойствием угрожал Харберту ножом.

 — Успокойся и сядь, — убийца устало вздохнул, указав ей на низкий стул рядом с креслом.

 Прилагая все усилия к тому, чтобы не показывать не желающего отступать страха, полукровка села и прилипла взглядом к полу, поддерживая голову одеревеневшими руками. При том, что угрозы, вроде бы, не было, в воздухе висела некая недосказанность, и обостренные чувства подсказывали, что Спикера сейчас занимают некие очень важные проблемы, отчасти связанные и с ней.

 — Как тебе наш новый Харберт? — вопрос прозвучал с прямотой, не оставляющей выбора, кроме как ответить честно.

 — Старый был лучше.

 — Вот и мне так кажется. Как ни парадоксально, но пьяница меня устраивал больше. Его хотя бы было, за что убить.

 Терис краем глаза взглянула на Спикера; он откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза и чего-то ожидая от нее.

 И понимание того, чего именно, пришло неожиданно быстро.

 — Но ведь он и сейчас еще может напиться. Если предложить.

 — Не исключено. Было бы самым настоящим чудом, если бы он напился тридцатого числа, когда в убежище заглянет кое-кто из Черной Руки. Убедились бы своими глазами, какому недостойному человеку они поручили такую ответственную работу.

 — Я буду молиться, чтобы такое чудо произошло.

 — Мы обязательно заглянем в убежище в этот день, чтобы убедиться.

 Терис слабо улыбнулась, чувствуя, как отпускает беспокойство, а когда рука Спикера коснулась выбившихся из растрепанного хвоста волос, она вопреки обыкновению не втянула голову в плечи, а положила ее на подлокотник кресла, зажмурив глаза. Гладили ее не так уж и часто, куда чаще били или пытались прикончить, и упускать возможности ей не хотелось.

Удар тренировочного меча о стену отозвался болезненной дрожью в руках, и клинок противника непременно попал бы Терис в голову, не успей она пригнуться.

 Противник — скелет, вооруженный таким же деревянным мечом, и Спикер обещал, что серьезных травм не будет, но все это мало успокаивало; удары сыпались часто, а в пустых глазницах чудилась жажда мщения. Конечно, все это только игра воображения — скелеты лишены памяти и уж тем более чувств, но игра столь убедительная, что убийца уже ловила себя на мысли извиниться перед покойником. И, наверное, извинилась бы, если бы он давал ей передохнуть между атаками.

 Клинки снова встретились, и Терис, едва удержавшись на ногах, отступила еще на шаг. Качнувшись, ухватилась рукой за стену и отпрыгнула из-под летящего сверху клинка, не сдержав короткого визга.

 — Не пытайся удерживать блок, отведи его клинок в сторону, — донеслось со стороны стены, где Люсьен Лашанс устроился с книгой, время от времени отрываясь от чтения, чтобы дать дельный совет, или сделать замечание.

 Советов, как и замечаний, было бесконечно много. Уже за первые пять минут первой тренировки Терис узнала, что все делает неправильно. Неправильно держит меч, неправильно двигается, слишком сутулится, непозволительно сильно вцепляется в рукоять и дышит тоже не так, как надо. Попытка доказать, что ей так удобнее и она всегда так делала, вышла слабой и неубедительной, особенно когда к вечеру на плохо защищенных руках и ногах не осталось живого места от синяков. Густо-лиловые пятна болели, как нельзя лучше доказывая, что она совершенно неправа, и на следующий день убийца изо всех сил старалась удерживать в голове то, как надо стоять, как держать меч и как дышать, чтобы протянуть подольше.

 Плотно обхватывать рукоять, согнуть ноги, наклониться чуть вперед.

 Не сутулиться.

 Успевать уклониться, когда нет времени отвести клинок.

 И бить, когда в защите появляется брешь, только не слишком сильно: повторять вчерашнюю внеплановую сборку развалившихся по полу костей ей хотелось меньше всего.

 Скелет замахнулся, и удар снова отозвался дрожью в руке, но уже едва ощутимой — Терис неожиданно легко развернула кисть, и деревянный клинок скелета, соскользнув, с силой ударился о пол. Доля секунды его промедления — и полукровка с внутренним ликованием обрушила меч на отозвавшийся негромким стуком череп. Норд шатнулся, укоризненно взглянул и отступил, с хрустом поправляя несколько свернутую в сторону голову.

 — Теперь лучше?.. — переводя дыхание, Терис бросила полный надежды взгляд на Спикера.

 — По сравнению с первым разом — да. Но ты тратишь слишком много сил.

 — Меч тяжелый, он тоже бьет сильно... — несмотря на полное осознание своих ошибок, оправдания время от времени вырывались сами и все еще казались отчасти справедливыми. Или хотели казаться: списывать свои упущения на хилое телосложение было морально легче, чем до конца признаться себе, что не хватает навыков, приобрести которые помешал когда-то страх и желание находить более легкие пути, чем открытое столкновение с противником.

 — Ты должна просто задавать клинку направление, бить он будет за счет собственного веса. И ноги согни, когда стоишь на прямых, тебя легче сбить.

 — Так? — Терис старательно взмахнула клинком, выписывая в воздухе восьмерку.

 Во взгляде Спикера промелькнули какие-то очень смешанные чувства, но в тоне раздражения не было, только нечто усталое с оттенком легкой обреченности.

 — Уже лучше, только не пытайся прокручивать клинок только за счет поворота руки. Вкладывай вес всего тела, — Спикер кивнул в сторону замершего в ожидании скелета, — Бей.

 Снова оттянула уставшие руки тяжесть меча, снова с глухим стуком встретились клинки, и в лицо Терис равнодушно оскалился скелет, как будто бы издеваясь над ее слабостью. Он двигался неторопливо, как и вся нежить, со скрипом и даже какой-то ленью, но на четвертый час тренировки хватало и этого. Будь у нее настоящее оружие, Терис давно нашла бы брешь в его защите и оставила бы его лежать на полу грудой костей, но тренировка была не для того. Отработка ударов, защиты, движений, уроков анатомии уже хватило сполна.

 Шаг за шагом — новое отступление, неизбежное, как бы ни пыталась Терис отклонять все удары противника. Руки неумолимо слабели, и меч удерживался в них одним только усилием воли и молитвой чему-то абстрактно всесильному. Ноктюрнал ли, Ситису или Девяти — не столь важно, только бы продержаться до конца.

 Громкий, исполненный боли и душевного страдания вздох разнесся под сводами зала, когда в спину уперлась ладонь Спикера, не давая ни отступить назад, ни сделать шаг в сторону.

 — Ты продолжай, — донеслось из-за спины, — Еще полчаса.

 Терис стиснула зубы, изо всех сил пытаясь не заскулить, хотя больше всего хотелось сделать именно это, и где-то совсем в глубине души поселилась смутная надежда, что если сделать совсем несчастный вид, то ее пожалеют и отпустят.

 Не пожалеют — рука упиралась в спину по-прежнему, несмотря на брошенный через плечо взгляд, полный вселенской скорби и отчаяния; Спикер даже вряд ли его заметил, вновь углубившись в изучение книги. Кажется, новой — он привез ее пару дней назад, и следы крови на обложке давали повод догадываться, каким образом она ему досталась. С другой стороны, учитывая название «Человеческое сердце в алхимии и ритуалах», кровь могла остаться как раз от этих самых ритуалов.

 Через силу разрывающееся от усталости тело сделало шаг вперед, избегая встречи с летящим сверху клинком, вывернулось, выбрасывая вперед руку с мечом и отклоняя следующий выпад. Кажется, удачно.