За секунду до выстрела - Чергинец Николай Иванович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/99
• Следующая

— Минут через пяток закончат писать.

— Хорошо. Привози его, а я сейчас пойду продолжать допрос.

Вскоре Новиков был в отделении. Он сразу же направился в кабинет Веселухи. Тот как раз закончил допрос.

— Прочтите и подпишите каждый лист протокола допроса.

Горбылевский начал читать, а Новиков, переведя дух, снял пальто, шапку, повесил их на вешалку и присел на стул, стоявший сбоку от Веселухи, который молча наблюдал за оперативником, предоставляя тому право взять инициативу на себя.

Новиков подождал, пока Горбылевский дочитает протокол, и, когда тот потянулся за ручкой, чтобы расписаться, спокойно сказал:

— Не торопитесь, Николай Стефанович. Прочтите сначала это. — Лейтенант протянул Горбылевскому заключение эксперта и пояснил: — В квартире Бузаниновой, знакомство с которой вы отрицаете, мы обнаружили на столе две пустые бутылки из-под водки, на которых имеются следы пальцев и части ладоней ваших рук.

Веселуха тоже подключился к разговору:

— К этому следует добавить, что в той же квартире на столе мы нашли газету «Советская Белоруссия», на которой был написан ваш адрес. Не сомневаюсь, что при допросе почтальон подтвердит, что эту газету он доставил своевременно к вам домой, а вот каким образом она попала в квартиру Бузаниновой — пояснять вам. И еще, на спинке кровати Леокадии Ивановны мы обнаружили вот эту вещицу. — Веселуха встал и, подойдя к сейфу, достал из него подтяжки.

Новиков чуть заметно подмигнул Веселухе.

— Андрей Евгеньевич, может, пока вы будете заканчивать допрос, я съезжу быстренько домой к Николаю Стефановичу, предъявлю жене газету, а заодно и подтяжки, авось она опознает, кому они принадлежат.

Лицо Горбылевского побагровело, он положил на стол протокол допроса и глухо сказал:

— Не надо никуда ездить. Я сам все расскажу. — Он помолчал, собрался с мыслями, а затем неожиданно стукнул кулаком по столу. — Черт бы побрал эту бабу! Свалилась мне как снег на голову. Влип в историю, а теперь хоть вешайся!

— Зачем вешаться? — спокойно заметил Веселуха. — Если человек попал в затруднительное положение, он должен искать из него выход.

— Да, это так. Так вот, слушайте... Познакомился я с Леокадией Ивановной год назад. Подружились, мне даже казалось, что я полюбил ее. У самого с женой жизни не получилось. Живем под одной крышей как чужие, детей жалко. Начали мы встречаться с Леокадией, я помог ей устроиться в гостиницу администратором. Правда, не нравилось мне, что уж слишком много у нее подружек и знакомых объявилось. То номер кому-то нужен, то поговорить у нее на квартире нужно, а то просто в любовь поиграть... Не по душе мне все это было. Пытался я говорить с ней — не понимала, шутками отделывалась, смеялась. Но однажды, это было месяца два назад, она сама начала беспокоиться, о чем-то переживать, таиться от меня. Как-то мне намекнула, что она боится каких-то людей, но, когда я начал выяснять причину, Леокадия ничего не сказала. И вот вчера случилось то, чего она боялась. Я приехал из командировки на день раньше и решил провести его вместе с Леокадией. Купил две бутылки водки и пошел к ней домой. Леокадия знала, что я приду. У нее был выходной день, она ждала меня. Мы выпили... Вдруг послышался стук во входную дверь. Я выглянул и чуть не обомлел. На крыльце стояла женщина, одетая в черную кроличью шубу. Лица ее я не видел, так как женщина стояла ко мне вполоборота. Моя жена тоже носит черную шубу, и я почему-то решил, что это она, и, скажу вам честно, очень испугался и растерялся. Думаю, что делать? Раз жена пришла сюда, то наверняка ей кто-то подсказал, а это значит, что она будет стучать, пока ей не откроют. Да и окна может палкой постеклить. В общем, схватил я в охапку свои вещи и говорю Леокадии: «Я на чердаке спрячусь, а ты впусти ее, скажешь, что спала, поэтому и не открывала. Меня ты никогда не видела».

Леокадия лежит в постели, на меня глазами зыркает и никак понять не может, чего я так переполошился. Вышел я в коридор, поднялся на чердак и тихонько, без шума, лестницу за собой втащил, чтобы жена не влезла, и начал быстро одеваться. Слышу, Леокадия вышла в коридор. Я потихоньку через лаз стал наблюдать. Открыла она дверь, а в коридор входит незнакомая женщина. Оказалось, что я с перепугу обознался. Ну, что делать, не полезешь же вниз теперь. Она поздоровалась с Леокадией и спрашивает: «Чего это ты в комбинации?» А та отвечает, что спала. Вошли они в комнату, а я сижу на балке перекрытия. Минут через пять послышался какой-то шум, даже крики. Я решил, что женщины о чем-то спорят. Потом стало тихо. Я сидел и думал, что делать дальше. Наконец, где-то через полчаса, ушла эта женщина. Я спустился вниз, вошел в комнату и то, что я увидел, не забуду никогда! Леокадия лежала мертвая, вся в крови. Ужас!

— Женщину не пытались догнать? — спросил Веселуха.

— Я так растерялся, что даже в тот момент и не подумал об этом.

— Наверное, о себе подумали?

— Если откровенно говорить — да. Я сразу же ушел, решив сделать вид, что ничего не знаю.

— Почему же вы в милицию не сообщили? — спросил Новиков. — Ведь могли же по телефону позвонить. Даже этого не сделали.

— Испугался я...

Веселуха взял бланк протокола допроса.

— Ну что ж, продолжим записывать ваши показания.

— Я извиняюсь, Андрей Евгеньевич, — проговорил Новиков, — но у меня еще пару вопросов.

И лейтенант обратился к Горбылевскому:

— Как выглядела эта женщина?

— Я ее плохо рассмотрел.

— Но все-таки?

— Лет тридцать пять — сорок ей... В черной кроличьей шубе, белый, по-моему, вязаный платок... Вот, пожалуй, и все, что приметил...

— Раньше вы не видели ее?

— Нет, никогда.

— А Бузанинова не рассказывала о ссоре с какой-нибудь женщиной?

— Нет... хотя, знаете, месяца два назад она, смеясь, намекнула, что боится какой-то женщины. А потом тут же стала уверять, что пошутила. Она даже имя женщины называла, но я не помню.

— А вы вспомните. Что-то вас то трусость донимает, то растерянность, а теперь уже и память подводит. Так что посидите и вспомните.

— Хорошо, я подумаю.

Новиков уже в который раз глядел на часы. Ему надо было идти на встречу с Купрейчиком. Алексей еще утром позвонил по телефону дежурному и попросил прислать к нему кого-либо из оперативных работников. Лейтенант взглянул на Веселуху:

— Андрей Евгеньевич, вы продолжайте допрос, а я быстренько вернусь.

Вскоре Новиков ехал в трамвае в сторону железнодорожного вокзала.

Купрейчика он отыскал в толпе сразу же. Алексей увидел его и едва заметно кивнул головой, а сам через площадь направился к развалинам дома, где сутки назад была встреча с Мочаловым. Новиков пошел следом.

Пожав лейтенанту руку, Купрейчик сказал:

— Ваня, времени у меня нет, надо как можно быстрее быть дома. — Он протянул лейтенанту папиросу. — В ней фамилии Могилы — о ней знает Мочалов, — а также банщика и еще одного преступника. Банда действительно серьезная и опасная. О следующей встрече я сообщу позже. Кстати, почему Мочалов не пришел?

Новиков не хотел расстраивать капитана и ответил односложно:

— Заболел он.

— Что с ним?

— Простыл.

— Ясно. Передай привет. Пусть поправляется.

— Подожди, Алексей Васильевич. Возьми фотоаппарат, постарайся их сфотографировать.

— Пленку-то хоть чувствительную зарядили?

— Да, можно даже при слабом свете фотографировать.

— Хорошо. Постараюсь сделать. Будь здоров, я побежал.

И Купрейчик ушел. Новиков выждал немного и тоже направился в обратный путь...

Прошло еще два дня. Распогодилось: ветер утих, вьюга прекратилась. Славин и Симоха ночи напролет проводили с людьми, следившими за старым Солохом и его родственниками. И вот сегодняшней ночью впервые удалось увидеть, как отец Гришки уходит из дома. Старик быстро прошел через огород и, часто оглядываясь, направился к недалекому лесу. Следом, ориентируясь по шуму шагов и следам старика, шли Славин и двое местных охотников. Но когда Солох вошел в лес, Славин остановил своих помощников, и они дожидались возвращения старика недалеко от его дома.

• Предыдущая
• 27/99
• Следующая