Горькие травы Чернобыля (СИ) - Новиков Евгений - Страница 14

Он всё ещё ошарашено смотрел на кресло. Потом вытащил табуретку из-под стола, осторожно провёл по ней рукой и уселся. Стась, тихо чертыхаясь, потирал ноги и живот.

- Убедил кого надо,- ни к кому не обращаясь, сообщил Клочков. - Ездили с Брюхановым на станцию. Там такой эксперимент затеяли, прямо скажу – опасный. Добром это точно кончиться не могло. Вовремя остановили. Сейчас мои люди опрашивают персонал. Завтра поеду в Чернобыль, потом в Киев. Потом, чувствую, и в Москву придется.

Мы молчали. Подполковник потянулся в карман за «Столичными» :

- Мужики, неужели, правда? Такую беду предотвратили?

Я полез в кейс. Достал бутылку «Абсолюта».

Клочков перехватил бутылку, разглядывал этикету, щелкал в удивлении языком.

- Накапай и мне чуток, попробую этой забугорной отравы из 21-го века.

Климчук в момент перетащил с журнального столика графин со стаканами. Разлил водку.

Мы чокнулись. В глазах Володи застыли скупые мужские слезы. В моих, вероятно, тоже.

Стасик тихо поднялся с кресла и направился к двери, намереваясь пройти её насквозь.

Это ему не удалось, почему-то… Мы засиделись до утра…

На рассвете мы вышли из гостиницы. Свежий утренний воздух спящей Припяти был обворожительно чист. Нисколько не опьяневший Клочков раздавал указания:

- Значит так, мужики, – вы мне тут на хрен не нужны! Ещё неизвестно, как начальство отреагирует на таких визитёров. Можете застрять здесь надолго. А уж этот, как его, планшетник этот хренов, останется у меня. Ша! Мотайте, куда вам там положено и больше не разгуливайте здесь в странной форме, с фальшивыми деньгами!

Климчук давно переоделся. В спортивной форме с толстым пузом и слегка мутноватым, подвыпившим взглядом он выглядел совсем не так браво. Стасик почему-то застрял в вестибюле, глядя непонятно куда.

Подполковник не удержался. Дал еще несколько ЦУ, крепко пожал нам руки и хлопнул дверцей черной «Волги». Машина быстро отъехала.

- А ты ещё что тут делаешь?- завизжал пожилой женский голос из вестибюля гостиницы. - А ну иди отсюда! А то родителям позвоню!

Стаська вылетел на крыльцо. Потащил меня к витрине кафе «Полесье»… Да, да, я так и думал. Высокий юноша со светлой чёлкой чётко отражался в зеркальном стекле.

- Иди-ка ты домой, Станислав,- сказал я, - к папе и маме. Да и младших отвести не забудь.

Стаська оторопело смотрел на нас. Потом, с каким-то оглушительным индейским победным кличем с разбегу боднул меня в плечо. Я не удержался и повалился на Климчука. Володя отреагировать не успел, выронил рюкзак, и мы, как кегли, повалились на асфальт.

А Стась уже нёсся по пустой Центральной площади, высоко подпрыгивая, молотя по воздуху руками и что-то непрерывно крича. Скоро он скрылся из виду.

Тяжело поднявшись на ноги, мы долго смотрели ему вслед.

- Хоть бы «спасибо» сказал,- сердито пробормотал Климчук, потирая ушибленные места.

- Он и сказал, как мог,- улыбнулся я,- а, вообще, Володя, таких слов в мальчишеском словаре нет, просто ты об этом успел позабыть.

Климчук с невнятным ворчанием отряхивал пыль со спортивного костюма. Я занялся тем же, и пару минут мы помогали друг другу привести себя в относительно божеский вид.

Из вестибюля гостиницы вышла пожилая уборщица с веником.

- Набульбенились тут с утра!- противным, визгливым голосом заорала она на всю площадь. – А еще, говорят, приличные люди! Очки понадевали, интеллигенты!

- Ведьма! – рявкнул Климчук громовым, полковничьим рыком.

- Алкоголик!- завизжала бабка. – Пьянь подзаборная! Щас, как дам веником!

Уборщица явно жаждала устроить вселенский скандал.

- Только скандала нам не хватало!- тихо напомнил я Володе.

Климчук подхватил рюкзак, и мы не сговариваясь, быстро скрылись за углом кафе.

- Какая ажиотажная старуха!- раздраженно сказал полковник.

- Не иначе, хозяйка той ажиотажной болонки! – подхватил я.

Климчук хрюкнул, поставил на скамейку рюкзак. Похлопал себя по карманам, извлёк мятую пачку «Столичных» - у подполковника, не иначе, свистнул, – и мы закурили.

- Нам в другую сторону,- сказал я, - пора бы возвращаться в парк. Да и вообще возвращаться…

- Надеюсь, там уже нет засады?- деревянно спросил Климчук.

Я пожал плечами, и мы направились в сторону аллеи имени Ленинского Комсомола.

Молодая трава аллеи была покрыта серебряной росой, свежая сирень пахла одуряюще сильно, как-то по-особенному, и мне на мгновение показалось, что вернулся я в советское детство, что мне, как и должно быть в 1986 году, неполных пятнадцать и достаточно крикнуть: «Ночка!Ночка!», как из кустов сирени выскочит наша собака, чёрно-рыжий пинчер, которую я имел удовольствие выгуливать ранним утром, и с радостным визгом кинется обнюхивать мои джинсы. Забавно, что эти ощущения только усиливал сомнительный аромат «Столичных» сигарет, которыми меня обкуривал шедший рядом уставший Климчук. Я тут же подумал, что именно сейчас в далекой Евпатории невысокий парнишка в розовой рубашке с надписью «Metro» и чешских синих джинсах выгуливает средь кустов сирени собаку, нахально дымя болгарской сигаретой, благо этого не видят родители.

Маленький черный пинчер выскочил из-за кустов так неожиданно, что я замер и остановился как вкопанный. Пёс с заливистым хриплым лаем несся к нам, явно намереваясь искусать то ли меня, то ли Климчука, то ли обоих сразу. Володя ловко метнул недокуренную сигарету в ближайшую урну и тоже остановился.

- Это что ещё за ядрёный керосин? – удивлённо проговорил он, глядя вдаль тенистой аллеи.

Вслед за злобным пинчером торопливо шагал его хозяин – тощий двухметровый светловолосый подросток в белой рубашке и коричневых школьных брюках. Парень самым нахальным образом выпускал густые клубы кислого табачного дыма, нисколько не смущаясь присутствия двух взрослых мужиков. Причем, знакомых мужиков, можно сказать, почти родных.

- Стасик!- рявкнул я во всю глотку.- Ты всё-таки куришь! Ещё и мерзкую «Стюардессу»!

Непрерывно тявкающий пинчер в удивлении замер. В глазах Стася появился не виданный мною ранее наглый хулиганский блеск, быстро сменившийся недоумением, замешательством и полным непониманием ситуации. Тем не менее, он мигом бросил сигарету в кусты, взял на руки пинчера и насмешливо спросил:

- Видимо, мы знакомы? Вы внук барона Мюнхгаузена? А вы, товарищ спортсмен, вероятно, переодетый Наполеон Бонапарт?

Я растерянно посмотрел на Климчука. Мы давно научились понимать друг друга без слов и всё поняли сразу.

- Мы знакомы с вашим отцом, юноша,- быстро нашелся Климчук, - иногда приезжаем в командировку на ЧАЭС. Так что идите, куда шли. И впредь советую не курить.

Стась очень серьезно и понимающе кивнул, выпустил пинчера на волю и быстро направился к выходу из парка.

- Кстати, тебе не нужен брат-близнец?- не удержавшись, крикнул я ему вслед.

Стасик бросился наутек, только пятки кроссовок замелькали.

- В общем ясно - теперь их двое в одной Припяти, богомол японский!- раздраженно воскликнул Володя. – Где будем искать второго?

Я невесело усмехнулся – наше путешествие явно затягивалось.

- Место встречи изменить нельзя, Климчук! Думаю, второй сам придет к колесу обозрения!

Глава тринадцатая.

Усталость всё-таки чувствовалась – бессонная ночь, напряжение предыдущих дней давали о себе знать. И новое непредусмотренное нами осложнение с раздвоившимся Стасем сил тоже не добавляло. Законы перемещения во времени непостижимы, а их выкрутасы непредсказуемы. Впрочем, у меня была какая-то слабая надежда на то, что Стасик W, назовем его так, как-нибудь сам собою дематериализовался.

- А вдруг он дрыхнет сейчас у себя дома, пока первый мальчик выгуливает собаку? - неожиданно сказал Климчук. – Тогда они встретятся у себя в квартире, и не хотел бы я видеть выпученные глаза их родителей!

- Что толку гадать, Володя,- раздраженно произнес я,- придем к колесу, посидим, подумаем. Ноги уже не держат.