Его выбор (СИ) - Алмазная Анна - Страница 14

— Ты слишком начитался своих книг, брат, — ответил Эдлай. — Дозор верен Деммиду, он справится с любой толпой, как и с отступниками.

— Знаешь, зачем сюда приезжает сам повелитель? — не стал возражать Сеен. — Соседи у нас… странные. Мать да ее ненаглядный сынишка. Сынишка тот, оказывается, маг. По-доброму, ему бы учителей хороших да в магическую школу, под пристальный надзор, пока не научится контролировать силу. Так нет же. Мать, как узнала, что ее сын маг, еще и высший, его дар скрыла. Не хотела отпускать мальчишку от женской юбки.

— Какая трогательная история. А мне-то что?

— Три дня назад мать свалилась в горячке, — казалось, не заметил его слов Сеен. — Сынок, которому всего двенадцать стукнуло, пробовал позвать виссавийцев… да у него не вышло, сам понимаешь. Вчера женщина умерла, а маг в гневе спалил и свое поместье, и парочку деревень в округе.

— Ну так убейте щенка, и дело с концом.

— Необученного высшего мага? — горько засмеялся Сеен. — Сошедшего с ума от боли и гнева? С ним не так просто и справиться. Глава рода тоже сейчас нам не помощник, потому высшего ставить на место будут повелитель и телохранители. А с гневом простой толпы будешь справляться ты и тебе подобные. И не думай, что это будет легко. Да, у вас есть оружие, но их больше. И они нам нужны. Ни ты, ни твой дозор на поля не пойдете.

— А ты и тебе подобные будут отсиживаться в замке?

— А мне подобные будут разговаривать с виссавийцами и делать все, чтобы войны не было.

— Вам нечего им предложить… — мрачно ответил Эдлай.

— Наконец-то ты начал думать, друг мой. Но думаешь ты по-прежнему как кассиец — в категориях выгоды. А чтобы вернуть виссавийцев, думать надо как виссавиец — в категориях совести и долга.

— Ты не виссавиец, — почувствовал себя задетым Эдлай.

Слова Сеена жалили и весьма сильно.

— Не обязательно быть виссавийцем, чтобы их частично понять. Достаточно быть наблюдательным кассийцем.

— Но у тебя нет власти, чтобы что-то сделать.

— Смотря, что считать властью, друг мой. Если почести, славу и награды — у меня нет власти. Если возможность что-то сделать, оставаясь при этом в тени — еще как есть. Судьбами стран вертят, увы, не высшие маги, и не те, в чьих жилах течет драгоценная кровь, а те, кто умеет дергать за правильные ниточки и находить нужных людей для работы. Я вот умею. Ты — пока не совсем.

— Пока?

— Ты слишком любишь власть, чтобы оставаться от нее вдалеке, Эдлай. Однако… ожидание закончилось. Скоро ты узнаешь, зачем тебя позвали. Этого ты хотел, не так ли?

Улыбчивый миг назад Сеен стал вдруг на диво серьезным и низко поклонился кому-то за спиной Эдлая. Оглянувшись, дозорный поспешно последовал примеру зятя, не обманувшись ни простым плащом, скрывавшим фигуру пришельца, ни низко надвинутым на голову капюшоном, за которым пряталось его лицо.

Что-то внутри вмиг воспротивилось огромной силе, ровным ненавязчивым потоком излучаемой незнакомцем. В зале сразу же стало душно и тревожно, мертвенный свет луны заискрился синим, по полу заклубился серебристый туман и такой же туман, казалось, окутал разум, как всегда рядом с высшими магами. Рядом с ними и сам себе кажешься ничтожеством. Будто в этом мире сияют только они, а остальные никогда не выходят из тени.

Гордость всколыхнулась внутри горечью, и Эдлай осторожно укрепил вокруг себя щиты, стараясь не показать испытываемую к магу неприязнь. Незачем делать гостя Сеена своим врагом, а пока тот ничего не подозревает, заглядывать под щиты Эдлая он не станет.

Маг коротко кивнул в знак приветствия, подошел в арке портала. Он скинул на руки своего хариба плащ и остался в простой одежде рожанина: расшитые тонкой вышивкой рукава нижней туники выглядывали из более коротких рукав верхней; концы широкого, украшенного бисером пояса спускались по правому бедру на штаны из той же шерстяной ткани, что и верхняя туника.

Эдлай украдкой улыбнулся — этакий разбалованный сыночек богатого торгаша. Такому только с телохранителями по городу разгуливать, иначе пришибут бедненького. Еще и мягкие домашние сапожки, удобные и теплые. И никакого оружия. Зато и никаких, столь обожаемых при дворе, витиеватых украшений: телохранитель Деммида, как и сам повелитель, не любил излишеств.

Но, несмотря на простую одежду, с рожанином его спутаешь вряд ли: на высоком лбу мага сияла звезда стихий — пентаграмма, заключенная в круг — и от ее света глаза гостя Сеена потемнели, приобретя васильковый оттенок.

— Уходи, — ровно приказал маг харибу.

Когда молодой слуга отошел на безопасное расстояние, маг уверенным жестом поднес ладонь к огню. Магическая сила, окончательно проснувшись, зажгла в его глазах синее пламя, а руна на лбу засияла так ярко, что смотреть стало больно. Языки огня, будто ластясь, жарким поцелуем коснулись его пальцев, скользнули на ладонь, и, осмелев, со счастливым тресканьем охватили фигуру жадным пламенем.

Маг не выказывал беспокойства. Он медленно, почти танцующе повернулся к порталу и протянул к нему ладонь. Огонь, сорвавшись с кончиков пальцев, наполнил арку лавой, и Эдлай сделал над собой усилие, чтобы не отвернуться. В зале стало нестерпимо жарко. Кожа ответила на зной испариной, во рту пересохло. Пламя взметнулось вверх, заключив арку портала и фигуру телохранителя в фонтан огня, а потом вдруг опало и впиталось в пол залы, потемневший от копоти.

... Стало совсем тихо. Спокойно. Неподвижный маг дернул плечами, будто стряхивая с них невидимый пепел, а прямо перед ним, в недавно пустой арке портала, уже плескался густой туман, прошитый синими ниточками магии.

Телохранитель набрал немного серой массы на пальцы. Задумчиво рассмотрев таявший на ладони сгусток тумана, он резким движением стряхнул его на пол и позволил подбежавшему харибу вновь накинуть на плечи плащ.

— Магия стихий — красивое зрелище, — восхищенно прошептал Сеен. — Впервые вижу подобное. Хотел бы посмотреть, как он управляется с водой.

— А я бы не хотел, — прошипел Эдлай.

Увиденное пугало. Эдлай в очередной раз подумал, как много беды мог бы наделать один человек, наделенный такой силой. А в Кассии их слишком много.

— Нельзя одаривать подобной мощью.

— Боги лучше знают, что делают, — усмехнулся Сеен. — Меня высшие маги восхищают. Да, они необычны… они прекрасны. Но я бы не хотел быть ими. Наверное… частично из-за таких, как ты.

Эдлай ничего не ответил на слова Сеена. Во-первых, ему не очень-то хотелось спорить, а во-вторых, возле портала происходили вещи гораздо более важные: телохранитель отшагнул чуть в сторону и склонился в глубоком поклоне. Шевельнулся в арке туман, будто чем-то взволнованный, пошел глубокими волнами, засверкал яростно синими молниями, и зал пряным маревом заполнил запах магии.

Эдлай уже не по собственной воле, по велению обессилевшего тела, рухнул на колени. Сломанная в один миг гордыня всколыхнула внутри волну злости: он ненавидел стоять перед кем-то в униженной, рабской позе, пусть даже этот кто-то был самим повелителем Кассии.

Из портала вышел человек, воздух сразу же загустел, перехватило дыхание. Эдлай сам этого не ожидал. Он-то наивно полагал, что давно привычен к ставящей на колени силе былого друга. Оказалось, с таким трудом добытую привычку с легкостью рассеяла двухлетняя разлука.

— Помоги ему, Даар, — приказал повелитель.

Телохранитель еще раз поклонился Деммиду, подошел к Эдлаю, опустился перед ним на корточки. Он мягко прикоснулся к запястьям дозорного, и нити магических татуировок немедленно отозвались, изменяя узор, вплетая в него новые витки. Сразу же стало легче. По знаку телохранителя Эдлай медленно поднялся и, подойдя к повелителю, склонился перед ним в глубоком поклоне.

Деммид не изменился за эти несколько лет. Все тот же обжигающий холодом взгляд синих глаз, та же властная, слегка покровительствующая улыбка на губах, те же скупые, выверенные разумом, движения. Раздражающая привычка говорить предельно ровно, чеканя каждое слово, тоже никуда не делась. Смысл таких слов, еще и оплетенных магией, доходил почти мгновенно, и повторять повелителю не приходилось никогда — его приказы высекались на древе памяти глубокими рубцами.