Дикие земли (СИ) - Шамраев Алесандр Юрьевич - Страница 33

      В столице Рокана мы пробыли два месяца, готовясь к дальнейшему путешествию, собирая сведения о соседях и наводя свои порядки. Знать мы подчистили изрядно и образовалось большое количество свободных земель и поместий, и я стал раздавать их отличившимся варварам, которые теперь стали и не варварами, а освободителями от кровожадных угнетателей. Мое стремление привязать многих из них к земле и усадить в непосредственной близости от столицы, было воспринято с пониманием моими близкими друзьями. Им, также как и мне было понятно, что мало захватить земли и власть, надо всё это ещё удержать в своих руках. Конечно психологию кочевников сразу не сломать, но как известно - и вода камень точит. Тем более, что многим дочкам бывших сановников я поставил условие - или уматывать ко всем чертям с голой задней частью своего тела, или выходить замуж за честных и простых дикарей, из которых, при умении и желании можно вить веревки в семейных делах. Не скажу, что мои слова нашли многочисленные отклики, но несколько девушек согласились и были даже сыграны быстротечные свадьбы....

      Слух о том, что я намерен восстановить Рокан в прежних границах привлек на мою сторону тех, кто не мог смириться с мыслью об утерянном величии их родины и начавшее было таять мое войско вновь стало пополняться уже за счет местных дружин и искателей приключений. Причем очень быстро набрали популярность слухи о том, что я живое воплощение бога варваров, который отвечает за воинскую удачу и богатую добычу и что у каждого варвара уже не менее чем по несколько тысяч золотых монет, а будет ещё больше и самое главное, я при дележе добычи поступаю всегда честно и никогда не забываю отличившихся. Да и живые примеры новых землевладельцев и "сиятельных" лордов были перед глазами. Тахиру и Рондо я присвоил, по подсказке Вампа, титулы "князя", и наделил их большими поместьями. Кто такой князь - я не знал а страж пояснил, что это больше графа, но меньше герцога.

       Жизнь в герцогстве постепенно налаживалась, хотя о том, что королевство я собирался превратить в герцогство, Кроне моего ближайшего окружения не знал никто. Наконец настал тот день, когда я выступил в поход со справедливой миссией - восстановить закон и порядок на древних землях Рокана. В поход со мной отправились Кроне моей дружины и пятитысячного отряда варваров, ещё трехтысячный отряд местных патриотов и любителей легкой наживы. Мне, в принципе, они были не нужны, но Вамп настоял на том, что для оправдания моего миролюбивого похода, они просто необходимы.

      Имевшиеся у нас карты говорили о том, что как таковой твердой границы между Роканом и султанатом Нимор не существовало. Граница проводилась по тем крепостям и колодцам, которые захватывали войска Нимора. Сама полупустынная степь ценности ни какой не представляла, но сам факт того, что жадные соседи покусились на наши земли, вызывал праведный гнев у жителей и его теперь следовало направить в нужное русло. На совещании у меня было решено применить любимую тактику варваров, - все крепости и колодцы с охраной обходим, перерезаем дороги и пути подвоза продовольствий и фуража и двигаемся вперед до обитаемых земель. А там разбиваемся, в зависимости от обстановки, на мелкие отряды - сотни или чуть больше, и широким фронтом идем победной поступью в глубь султаната.

      Честно говоря меня поражала беспечность правителя. Регулярных войск, даже таких как приграничная стража Рокана в султанате не было. Войны он не вел, предпочитая тактику мелкого захвата или подкупа. Благо наличие золотодобывающих шахт на территории позволяло швырять золото направо и налево. Используя кое где проводников из приграничной стражи, которые были наиболее уязвлены продажей их крепостей ненавистному султанату, а так же весьма ценный дар новоявленного принца де Рокан по поиску воды, наши войско успешно совершило глубокий обход захваченных территорий и совершенно неожиданно вышло сразу в густонаселенные земли Нимора. Я приказал захватить с десяток поместий, выгнать оттуда хозяев и ввести пограничный режим на всех дорогах. Благо приграничная стража имела опыт организации подобных мероприятий и сложилась парадоксальное положение. Новая граница, которую я установил, проходила почти в семи днях конного пути от столицы султаната, а перерезанные мною дороги не только отсекали бывшие наши земли, но и препятствовали снабжению столицы, а главное перерезали дорогу, по которой золото поступало в казну султана.

      Пока приграничная стража обживалась на новых местах, я позволил отряду местных патриотов немного пощипать сановников и вельмож султана. Они несколькими отрядами, правда под руководством моих свитских и с приданными сотнями варваров - освободителей, пошли в рейды по землям. Жечь я запретил, а грабить можно было только поместья и дворцы знати. К моему удивлению, уже через пять дней отряды вернулись, так как золото некуда было девать. Пришлось снаряжать большие обозы и отправлять их по объездным путям в Рокан. К чести моего ополчения, только единицы, несмотря на очень богатую добычу, покинули войско, остальные горели желанием раз и навсегда отбить желание у загребущего султана даже смотреть в сторону их королевства.

      Только через месяц султан зашевелился и то только после того, как понял, что это не набег неизвестных кочевников, а справедливый захват - возвращение земель и обеспечение жизненных интересов Рокана. Он начал собирать свое ополчение, которое в основном состояло из полукочевых племенных дружин нанятых им далеко на юге. Воевали они на одногорбых и двугорбых жалких пародиях на лошадей, которых называли дромедарами или бактрианами, вооружены были плохенькими клинками, а доспехи не носили вообще, даже кожаные.

      Может быть в их пустынях эти звери и были надежными средствами передвижения, но ни в какое сравнение с лошадьми варваров они не шли. Первые же стычки показали, что наши лошади этих дромедаров не боялись, а смело топтали их, обращая в бегство. К тому же выучка моих воинов не шла ни в какое сравнение с подготовкой этой полудикой толпы, которая Кроне громких криков и воплей больше ничего не умела. Первые же залпы лучников на полном скаку приводили их в трепет и они поспешно отступали. Единственное, что могло им помочь, - это многократное численное превосходство. Существовала опасность, что нам не хватит запасов стрел.

      Помощь пришла с неожиданной стороны,- во первых сдались на милость победителей, то есть на мою милость, те крепости и укрепленные колодцы, которые мы оставили у себя в тылу. Дорога до Рокана сразу же сократилась вдвое. Во вторых, с опустевшими обозами, привлеченные богатой добычей, прибыли ещё две тысячи ополченцев, а оставленный мною в столице по старой памяти уже граф Этьен де Финар, наладил изготовление стрел, ремонт и восстановление легких кожаных доспехов, ну и как обычно, проводил поиски и зачистку псевдовампиров.

       Как сказал, тоже недавно ставший графом, Витор де Роше, - Жить стало легче, жить стало веселее.

      Однако настоящего сражения с этими полукочевыми племенами не произошло. Обвинив нас в том, что мы воюем не по их правилам, они бросили султана на произвол судьбы и сбежали в свои жаркие пустыни, не забыв правда прихватить с собой уже уплаченное золото.

      Мое войско двинулось без всякого сопротивления вперед к столице и чем дальше мы продвигались, тем более мы дивились тем обычаям и укладу жизни с которым столкнулись. Складывалось впечатление, что это были не только два разных государства, но и два разных мира. Если Рокан во многом походил на наши королевства, то Нимор был ему прямо противоположен. Здесь царила изнеженность и изысканность. Особенно ценились полные, если не сказать толстые женщины и девушки. Мужчины могли иметь по четыре официальных жены, и неограниченное количество наложниц для своих утех, коих он обязан был одевать, кормить и содержать. Вместо стульев и кресел в ходу были мягкие подушки, вместо столов прямо на полу расстилали дорогие ковры и на них лежа ели и пили. Жители султаната были, по нашим меркам, достаточно зажиточными. Сами не работали, предпочитая нанимать работников со стороны. В общем страна созрела и сама просилась в мои руки. Скрипя сердцем я принял предложение моих друзей объединить два государства в одно, с одним общим правителем в своем лице, общими законами и наличием только внешних границ.