Зимнее волшебство (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна - Страница 12

- Тише! – подняла руку Матушка Зима. – Если наш гость соблаговолит поведать нам свою историю…

- Мы признаем её самым Зимним Волшебством из всех, о каких мы сегодня узнали! – выпалила Снегурочка, едва не подпрыгивая на месте от нетерпения. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

Мужчина опять сверкнул вампирьей усмешкой, хлопнул крыльями, огляделся по сторонам и пожал плечами:

- Если Вам так интересно…

- Очень! Очень интересно! – опять загомонили все вокруг. – Просим, просим Вас!

Мужчина пожал плечами и заговорил негромким, бархатистым голосом.

Самое Зимнее волшебство. Вампир

Я родился в двенадцатом веке в Англии. Меня звали, а впрочем, какая теперь разница? Всё равно моё имя Вам ничего не даст. Тогда, как и большинство наивных мальчишек, я отправился в Крестовый поход. Нести смерть неверным. Большей глупости я никогда не совершал. Туда шли истинные фанатики. С пылкими речами, огнём в глазах. Они истово верили в то, что их руками вершится суд Божий. Сейчас их называют безумцами, а тогда они были почти святыми. Другие шли в поход за золотом. Золотому тельцу они служили не менее ревностно, чем самый закоренелый язычник своему божеству. Я презирал этих жалких людишек, чьи порывы никогда не покидали тверди земной. Нет, не все были такими. Там был отряд под предводительством... не помню. Я всегда называл его Сероглазым. Представляете, его глаза были ярче самой дорогой стали! Сероглазый... Мы часто встречались с ним в бою. Он никогда никого не пытал, даже пленных старался отпускать (сильно подозреваю, не получая с них выкупа). Я никак не мог понять, за какой нелёгкой его понесло в поход. На расспросы он чаще отшучивался, а однажды сам спросил:

- А ты, зачем ты пошёл в поход?

О, именно этого вопроса я и ждал. Я стал рассказывать о жажде битвы, крови. Жажде, которая никогда не проходит, сколько её не утоляй. Как прекрасно чувствовать себя богом битвы, хозяином чужих жизней и смертей. Сероглазый слушал молча. Я замолк, и на некоторое время воцарилась тишина. Краткий миг я терпеливо ждал, но Сероглазый продолжал молча смотреть в огонь. Я начал сердиться, неужели он ничего не слышал? Сероглазый, словно прочитав мои мысли, поднял русую голову и усмехнулся. Я молча сверлил его ненавидящим взглядом: доверил самое заветное, святое, а он!

- А если война закончится? - негромко спросил Сероглазый.

Я расхохотался. Эта мысль казалась мне безумной. Честно говоря, даже теперь, когда история уже свершилась и её не изменить, мне всё равно трудно в это поверить. Как может закончиться эта благословенная бойня, где доблесть встречается с подлостью, отвага с трусостью, а чистота с мерзостью!

- Бред! Этому не бывать! - выкрикнул я прямо в лицо рыцарю.

Тот приподнял чёрную бровь:

- Поживём, увидим.

Вся кровь бросилась мне в лицо.

Я рванул меч из ножен и со всей силы рубанул им Сероглазого. Тот машинально прикрылся щитом. Я вскочил на ноги, горя желанием прикончить предателя. Но Сероглазый ушёл от удара, перекатился по земле и вскочил на ноги. Мой выпад натолкнулся на его меч и канул в бездну, оставив на моём клинке зарубку.

- Остынь, - почти попросил, а больше приказал Сероглазый. - Тебе меня не одолеть.

Ха, остынь. Моей бедой было то, что если я сердился, то не успокаивался до тех пор, пока не уничтожал врага. Сейчас моим врагом был Сероглазый. Мы долго бились, но я не чувствовал усталости. А потом... Я упал на землю. Я не мог встать, даже зрение куда-то пропало, странно, правда? Неужели Сероглазый меня убил? Да быть такого не может! Я расхохотался, дерзко, вызывающе. Как всегда. Мой смех вспугнул большую летучую мышь, обосновавшуюся у меня на груди. Я невольно позавидовал этой дочери тьмы. Она могла летать, навевая страх на своих врагов, а я... Минуточку, а кто это сказал, что я не могу стать как она? Вампиры не проклятые, они избранные. Даже смерть трусливо уступает им путь, покорно плетясь следом.

Первым делом я наведался к Сероглазому. Он сидел в своей палатке и читал какое-то послание. Да, он был из числа немногих рыцарей, кто владел искусством слагать слова в строки и постигать их тайный смысл. Естественно, я влетел в палатку летучей мышью, но потом принял свой прежний облик. Мне хотелось, чтобы он знал, от кого принимает смерть. Сероглазый поднял голову на звук шагов (топал я как рыцарская конница в полном боевом вооружении) и увидел меня. Его глаза странно блеснули, но ни страха, ни удивления в них я не нашёл. Дьявол и преисподняя, неужели он меня не боится!

- Христиане заключили мир с сарацинами. Вот послание. - Сероглазый протянул мне пергаментный свиток.

Я не стал его смотреть. И не потому, что грамоте был не обучен (грамоту я знал, хоть и плохо). Зачем пытаться разбирать слова, если всё равно уже ничего не вернуть. Сероглазый молча смотрел на меня, и в его молчании слышалось сострадание. Этого я стерпеть не мог. Злобно зашипев, я распахнул крылья и вылетел в ночь. Долго потом по лагерю крестоносцев ходили легенды, что вся бездна ада в ночь заключения перемирия разверзлась и обрушилась на христиан. Поговаривали даже, что Бог огневался на своих сынов за то, что пошли они на мир с погаными неверными. Но мне было уже всё равно. Я летел домой. В Англию.

После крушения всех своих надежд в Крестовом походе, я вернулся в родную страну и больше не покидал её пределов. Мне не составляло труда скрывать от всех, что я вампир. Люди жалки и слепы, они верят в то, что им приятно и не доставляет излишних хлопот. Поэтому я был просто угрюмым отшельником, с которым нужно быть приветливыми, а убийства списывали на несчастные случаи или происки душегубов, благо их в Англии и без меня во все времена хватало. Я, не скрывая, презирал людей, мои немногочисленные соседи тоже не питали ко мне тёплых чувств. Те, кто пытался строить мне козни, пропадали без вести или погибали от несчастного (для кого как) случая. Когда прошло сто лет, я уже не мог переправляться через воду. Да и зачем? Зная места, лучше охотиться. Через триста лет я потерял последнее, что ещё связывало меня с жалкими человечками. И теперь для меня не осталось ничего святого. Я даже перестал бояться распятия. Хе-хе, этот забавный священничек так верил, что жалкий крестик его защитит! Наивный. Даже тот факт, что этот святоша являлся потомком моей единственной и ненаглядной сестрицы не помог ему! С каким удовольствием я вгрызся ему в глотку, представляя, что это лилейная шейка моей малышки Маргарет.

Ночь... Лунная ночь... В такое время на меня нападает злая тоска и боль от убившей меня раны. Злой и голодный, я влетел в первое попавшееся окно. Спальня? Как мило. Усмехнувшись, я шагнул ближе к кровати.

- Ты когда-нибудь любил? - Сероглазый смотрел мне прямо в глаза.

Блики огня отражались в глазах, казавшихся абсолютно бездонными. Вот если бы Сероглазый родился девицей... Да ещё бы с теми навыками ведения боя, что у него есть, тогда, возможно, разговор о любви был бы мне более интересен. Я усмехнулся и гадливо передёрнул плечами, вспомнив свою сестрицу Маргарет.

- Когда-нибудь ты обязательно полюбишь, - Сероглазый мечтательно улыбнулся. - Я тебе искренне этого желаю.

Интересно, за что Сероглазый меня в тот вечер так изощрённо проклял? Почему я сейчас вообще вспомнил этот далёкий вечер, который безвозвратно канул в небытиё. Существо (человек, разумеется, а Вы на кого подумали!) в кровати негромко вздохнуло. Я мельком посмотрел на него. Давненько я не снисходил до этого. Так, что у нас на ужин? В кровати лежала девушка. Не красавица, но невероятно притягательная. Наверное, ха-ха, вкусная. Я облизнулся и шагнул ближе, когда девушка открыла глаза. Я замер. На меня смотрели большие серые глаза ярче самой дорогой стали. Русая прядь привычно (не один день имел счастье любоваться!) падала на лоб и немного на глаза (совсем чуть-чуть, не мешая смотреть). Сероглазый... Я смотрел на девушку и не мог оторваться. Она уже давно повернулась на другой бок и уснула, а я всё стоял столбом и смотрел. Меня пленяло всё: белоснежный высокий лоб, чёрные дуги бровей, коралловый изгиб губ. Что со мной! Мало ли сероглазых было в моём меню! Эта девица не лучше других, одна из многих! Но мне Она казалась святой. И Её святость я хотел уважать. Испугавшись неведомых дотоле чувств, я улетел. Но весь день, прячась от яркого солнца в подвале, я думал о Ней. Интересно, а Ей было бы забавно послушать мои рассказы о Сероглазом? Её предок достойный воин, это я готов подтвердить. Особенно, личным примером, м-да.