Страж перевала (СИ) - Измайлова Кира Алиевна - Страница 47

С этими словами я запустила камешком в стену подальше от нас. Мгновение-другое ничего не происходило, а потом... Потом самоцветы пришли в движение, послышался нарастающий шорох движения множества маленьких лапок, и в свете особенно яркой грозди грибов мы смогли рассмотреть тварь, напоминающую сколопендру в руку длиной и соответствующей толщины. «Драгоценный камень» оказался ярким наростом на ее голове.

Шорох и поскрипывание суставчатых тел нарастал, побеспокоенные твари тревожили соседей, и вскоре вся пещера пришла в движение: казалось, будто шевелится на ветерке задетая кем-то вышитая драгоценностями занавесь.

- Едем скорей отсюда... - сдавленно выговорил Чарим, и я развернула Серебряного. - Ну и жуть... Они, поди, ядовитые?

- А как же, - ответила я. - Понимаешь, что будет, если попробовать схватить такой камушек?

- Сожрут... А что они едят-то тут? - спохватился он. - Вряд ли тут много проезжих!

- Вроде бы слизней - те до грибов охочи, ну и другую живность тоже - ту они блеском приманивают и запахом, чувствуешь? И если слизняка съесть просто, то с некоторыми тварями и эти вот сокровища не враз справятся, потому и ядовитые, - пояснила я. - Я как-то видела в одной такой пещере скелет... знаю, кто это был, но размером побольше вола и о шести лапах. Не представляю даже, откуда такое чудо могло забрести!

- А откуда ты столько об этом знаешь?

- Отец показывал, - пояснила я. - Потому что поди знай, куда я могла забрести с чутконосыми по тайным тропам. Так схватила бы - дети же любят яркое! - и всё...

Он невольно поежился, а я добавила:

- Это еще ерунда, дядя Чарим, если многоножек не трогать, они безобидные. Но тут есть и кто похуже, и лучше бы нам с ними не сталкиваться...

- Вот тут полностью согласен! - честно сказал он. - Ну? Куда дальше?

- Веди, друг, - попросила я, и чутконосый снова побежал вперед, то и дело принюхиваясь.

*

Нам повезло: ничего по-настоящему опасного не встретилось. Разве что Чарим, остановившись по нужде, засмотрелся на танец теней (это не снежные призраки, тени обитают только на тропах), решил, что за поворотом кто-то маячит, и... Если бы не чутконосый, чувствительно прихвативший исследователя за лодыжку, мой спутник мог и уйти в неведомое!

- Неужто тут водятся такие паучищи? - опасливо спрашивал он, указывая на гигантские каменные паутины, слабо искрящиеся в звездном свете.

Были они самых разных форм: и колеса в разы больше тележных, и беспорядочное переплетение белых тонких нитей, и подобие люлек...

- Нет, вот те ветром выдуло или вымыло водой, - указывала я, - видишь, какие неровные? Это мягкий камень, легко истачивается. А вот те, которые на иглы похожи, сами выросли, ну, как столбы в пещере. Они твердые, но хрупкие, и осторожно с ними: обломки очень острые, игольчатые и тонкие, вопьется в руку или даже коню в ногу - мороки не оберешься.

- Да... много у нас в степи чудес, а тут, пожалуй, побольше будет, - сделал мне неуклюжий комплимент Чарим. - Ленни, а я никак не соображу, сколько мы уже едем? По здешним звездам ничего не поймешь, они будто вовсе не движутся!

- Скоро уже рассветет, - ответила я, глянув на чутконосого.

- Может, вздремнем часок-другой? Я-то привычный, а ты, помню, поспать любишь, но обычно-то в седле носом клюешь, а здесь так нельзя, верно ведь?

- Не стоит, - кивнула я. - Но я накануне выспалась, так что не страшно! Скоро выберемся с тропы, тогда можно будет и передохнуть, и поесть. А здесь ни спать, ни огня разводить не нужно. Мало ли, кто может мимо пройти, не мы одни этими тропами пользуемся...

Когда мы вышли на широкое плато, уже рассвело, и Чарим выдохнул с облегчением.

- Вот уж жути натерпелся, - честно сознался он, вынимая из вьюка хлеб и сыр. - Вроде и не случилось ничего, а все едино мороз по коже! Не человеческие это места, не дело людям по таким тропам ходить...

- Что же делать, если другого выхода нет? - пожала я плечами, уписывая ломоть ветчины (Чарим изрядно поживился в кладовых). - А мерзнешь ты потому, что плащ у тебя нараспашку.

- Тьфу ты, верно, - усмехнулся он. - Там-то не особенно дуло, а здесь ветерок порядочный, хоть и не такой, как в окрестностях Раве! Что, Ленни, дальше-то нам в какую сторону? Я этих мест вовсе не знаю, командуйте вы с этим мохнатым...

- Погоди, передохнем немного, а я пока быстрокрылого позову, пусть расскажет, что в округе. Тогда и будем решать.

Я прокашлялась, приложила руки ко рту и постаралась издать призывный клёкот. Давно мне не приходилось этого делать, но всё же получилось: едва различимая темная точка в небесах вдруг стала больше, ещё больше... на скалу перед нами с хлопаньем крыльев уселся белоголовый орел, и лошади (кроме местных) шарахнулись, Чарим тоже. Немудрено: эта птица таких размеров, что может унести овцу! Предпочитает, правда, ягнят и козлят: они нежнее.

- Видал я беркутов и орлов тоже... - еле слышно проговорил Чарим, - но они в сравнении с этим - что цыплята...

- Здравствуй, друг, - сказала я, протянув руку, и орел потерся о нее страшенным изогнутым клювом, не сводя с меня пронзительно-желтых глаз. - Расскажи, что видал из поднебесья? Что там, возле перевала?

Хищник потоптался на камне, скрежеща по нему когтями, потом несколько раз крикнул - протяжно и звонко, потом коротко и более низким тоном, переходящим в клёкот.

- Вон оно что... - я машинально почесала ему шею, и орел прикрыл глаза от удовольствия. - Спасибо, друг. Мы будем настороже. Передай - Альена Сайтор пойдет кружным путём, под горой. Пусть кто-нибудь встретит у Каменной реки, я там только единожды с отцом была, боюсь заплутать. И еще передай: это Аридор Раве предал меня.

Орел громко крикнул, широко распахнул крылья, как геральдическая фигура, и щелкнул клювом.

- Да. Он предупредил кого-то, должно быть, людей князя - я в замке Раве. Должно быть, голубя послал, и поднял ветер, чтобы задержать меня.

Он снова хрипло крикнул, несколько раз взмахнул крыльями и резко взмыл в небо. Миг - и снова лишь темная точка видна в небе, лишь едва слышно доносится орлиный клёкот. Я прищурилась: к этой точке приблизились еще несколько, и закружились рядом, выписывая сложную спираль в синем осеннем небе, а потом разом разлетелись в разные стороны.

- И ты передай, - попросила я чутконосого, и он отбежал в сторону, туда, откуда, по его мнению, вой будет слышнее всего.

- Что сказала эта... птичка? - севшим голосом спросил Чарим, поковыряв пальцем в ухе: выл наш проводник пронзительно, переливчато, и скалы отзывались эхом.

- Что к замку Раве движется отряд, без штандартов, одеты обычно, никаких гербов на виду нет. И другой, побольше, выдвинулся к перевалу, но им теперь устроят тёплую встречу. Сам же помнишь, какая там узкая дорога? Ну вот... завалят ее - пока те переберутся, с лошадьми-то, времени пройдет немало. А сбросить пару валунов горномогучим несложно, - я перевела дыхание. - Но сделать это они смогут только вечером, а пока чутконосые и прочие постараются. Непривычные кони их очень пугаются.

- Поди не испугайся, когда перед такая зверюга выскакивает! А уж когда они со всех сторон выть начинают, тут и вовсе немудрено дуба дать, как Вител выражается!

- А уж если горномогучий к костерку выйдет, да не один... - мечтательно улыбнулась я. - Так-то они стараются не показываться, но теперь не до скрытности. Не зря Семерка выла - беда на носу. И теперь я знаю, какая именно.

- Страж? - коротко спросил Чарим.

- Да.

- А про Раве ты орлу зачем сказала?

- Теперь никто не станет помогать ему. Быстрокрылые не прилетят на зов, не впустят и не выпустят ни одной почтовой птицы. Да и другие... не придут, если позовет. Дядюшка Раве был хорошим человеком, а Дори... не в него удался, должно быть!

- Может, его купили? Или запугали? - предположил он.

- Купили? На что? Княжья казна почти пуста, неурожай ведь! А что до второго... Чем можно запугать человека, всю жизнь проведшего в этих горах?! - воскликнула я. - Кто на это способен? Князь, что ли? Или...