Единственная (ЛП) - Аллен Даниэль - Страница 11

— Я не думал, что от того, что ты невероятно сексуальна и ошеломительно красива, ты не можешь оказаться умна и быть интересной личностью.

— Выдающейся личностью, — поправила я, сердце билось у меня в горле.

— Моя ошибка, выдающейся личностью, — он засмеялся, соглашаясь с моим замечанием. — Я не думал, что ты двух слов связать не сможешь. Просто не ожидал, что ты настолько попадешь в точку, — Джулиан покачал головой. — Когда я писал эту песню, то думал именно о том, о чём ты и сказала. Надеешься, что кто-то поймёт, что ты имел в виду, но никогда не ожидаешь, что поймут дословно, о чём ты думал. Это нереально.

Я покачала головой, смотря на него.

— Гении мыслят одинаково.

Нас окружила комфортная тишина, момент был приятным, но интимным, потому что мы всё ещё сидели лицом друг к другу. Кажется, мы в один и тот же момент поняли, что всё ещё держимся за руки, и быстро расцепили пальцы.

Я поправила прическу.

Он схватил записную книжку и ручку.

— Спасибо за то, что послушала, — Джулиан прикусил нижнюю губу. — Мне нужно было независимое мнение. Я решаю, какую музыку включить в свой альбом, а какую продать.

Я улыбнулась.

— Могу представить, как это непросто. Ты много работал над треком, а потом тебе нужно решить, продавать ли свой тяжелый труд, рискуя, что его могут испортить отстойной песней, — я поджала губы. — Я считаю, что тебе нужно оставить её.

Он улыбнулся, положив ручку и записную книжку на скамью перед собой.

— Спасибо за помощь.

— Рада, что смогла помочь. А какой обычно следующий этап процесса?

— Дальше я пишу. Когда у меня уже есть музыка, я ищу в ней вдохновение.

Трепет волнения пробежал по мне.

— Ты будешь писать прямо сейчас?

Молча он отвернулся от меня и окинул взором окружающий пейзаж. Казалось, прошло несколько минут, прежде чем парень нагнулся и схватил записную книжку. Когда он поднял взгляд, думаю, что увидела вспышку уязвимости в его глазах. Джулиан посмотрел в то место, где скреплялись листы, открывая страницу, на которой были записи.

Это было чересчур? Слишком настойчиво? Слишком прямолинейно?

Неуверенная в том, как реагировать на его взгляд, я отступила.

— Прошу прощения, если я была... настырной, быть может. Просто я действительно взволнована из-за того, что ты пишешь, и всем процессом. Знаю, что ты в напряжении, поэтому и вышел сюда, так что не хочу напрягать тебя ещё больше. Если хочешь писать, я могу для этого уйти.

Он посмотрел мне в глаза, и то, что я видела в них раньше, исчезло, что бы это ни было.

— Нет, всё хорошо. Мне нравится, что ты здесь, — его улыбка была неширокой, беззаботной. — Возможно, ты поможешь преодолеть этот блок.

— Может, творческий кризис у тебя потому, что ты участвуешь в этом шоу. Стресс от всего этого может блокировать твои творческие способности, — я немного помолчала. — Может, тебе пойти в своё счастливое место и расслабиться. Я могу уйти и дать тебе возможность вернуться к…

До того, как я успела закончить предложение, он покачал головой:

— Только сейчас, с тобой, я не чувствую стресс от всего этого.

Я попыталась не улыбаться слишком сильно.

— Это хорошо. Я рада, — ответила я почти робко. — Я чувствую то же самое.

— Хорошо.

Смотря в его блокнот, я указала на него рукой.

— Итак, что у тебя уже есть?

Уголки его губ изогнулись в сексуальной улыбке.

— Есть первый куплет, и я набросал пару мыслей за то время, что ты слушала бит.

Я потерла руки и подняла брови.

— Что ж, давай послушаем.

Джулиан засмеялся, отсоединяя наушники и нажимая «проигрывать» на телефоне. Музыка запульсировала через динамик, и он закрыл глаза и запел во весь голос.

Его голос поразил меня. Он был глубоким, напористым, с хрипотцой. От того, как мелодия его голоса переходила в музыку, и они соединялись в идеальной гармонии, моё сердце готово было разорваться. А от его слов у меня перехватывало дыхание.

Когда Джулиан выражал желание этой женщине, он балансировал на тонкой грани между тайным и явным, любовью и страстью, желанием и нуждой. Его стихи ощущались не так, как все остальные, они были более конкретными и настоящими. И всё же игра слов очаровала меня. Когда он закончил первый куплет, мне пришлось убедиться, что из уголков рта у меня не стекает слюна.

— Я начал это вчера и с тех пор тут же и застрял, — указал Джулиан после того, как закончил.

Я судорожно выдохнула и поняла, что у меня нет слов.

Он поднял брови в ожидании.

Я с трудом сглотнула.

— Это было невероятно, Джулиан. Я имею в виду «вау».

Он засиял.

— Спасибо.

— Нет, не думаю, что ты понимаешь, — я положила руки ему на колени и наклонилась вперёд, приблизив своё лицо к нему. Знаю, что звучало, как будто я сумасшедшая фанатка, но его талант так привлекал. — Это было невероятно. Ты невероятный. Твой талант, слова, эмоции... Боже, твои эмоции.

Его взгляд упал на мои губы и задержался там.

— Спасибо.

Я хотела преодолеть те пятнадцать или двадцать сантиметров между нами и поцеловать его. Желание было столь непреодолимым, что меня начало трясти. Но я вспомнила, что я одна из двенадцати женщин, запертых в особняке, чтобы бороться за его любовь.

Как и Тейт, он тщательно взвешивает все варианты. Я здесь, чтобы узнать его, а не влюбляться.

Качнувшись назад, я убрала руки с его колен и сложила их вместе перед собой.

— М-м-м, так что ты уже набросал для начала второго куплета? — я уставилась в его блокнот, стараясь успокоиться.

Он ничего не ответил, поэтому я посмотрела на него. Его самодовольная улыбка стала ещё шире.

— Что? — я ткнула пальцем в центр груди. — Не против спеть для меня небольшой кусок в конце первого куплета, а потом сразу начать второй? Может быть, если услышу, над чем ты работаешь, смогу что-нибудь подсказать, — предложила я.

Джулиан подчинился, не разрывая зрительного контакта, и что-то щелкнуло.

Он пел страстно, смотря мне прямо в глаза. Его голос передавал мелодию так искренне, что я обратила более пристальное внимание на новые строки.

«Раздетый догола, я вижу тебя,

Всю тебя

До самой сути твоей.

И смотря в твои глаза,

Совсем не удивительно,

Что хочу тебя всё сильней».

Я улыбалась парню, пока он продолжал петь, слова, казалось, лились из него. Я игнорировала то, как колотилось сердце у меня в груди. Игнорировала то, как каждый дюйм моего тела горел для мужчины, который открывался мне. Было нечто уязвимое в том, каким эмоционально открытым и незащищённым он был. Когда Джулиан закончил петь, и музыка на телефоне затихла, он разорвал зрительный контакт, бегло делая записи в блокноте.

— Звучит удивительно. Стихи на гране любви и страсти, а музыка почти эротическая. Это было прекрасно. Тебе вообще не нужна никакая помощь, — слова потоком хлынули из меня. — Извини. Наверное, звучит, будто я одержимая фанатка. Клянусь, две недели назад я даже не знала, кто ты.

— Нет. Ты не кажешься одержимой, — его глаза сверкнули, когда он приложил руку к сердцу. — И ауч.

Я подавила смешок.

— Я имела в виду, что я слышала песни, просто не знала, что они твои. Они повсюду. Но та, что ты только что спел, это нечто другое. Она особенная, потому что именно ты её исполняешь. Она звучит, как нечто личное.

Джулиан изумленно смотрел на меня, его грудь размеренно вздымалась и опадала.

— Такое ощущение, что ты меня услышала.

— Может быть, тебе было нужно, чтобы тебя кто-то послушал.

— Может быть, мне было нужно, чтобы меня послушала ты.

Меня тянуло к нему.

— Может.

Пока мы молчали, что-то определено назревало между нами. Может быть, из-за музыки или из-за стихов, или того и другого, но мне было трудно ему противостоять.

И, вероятно, мне же будет лучше, если я не буду слишком к нему привязываться, учитывая, что я на шоу о свиданиях, где он встречается с множеством женщин за раз, чтобы взвешенно принять решение. Чего-то вроде этого хотел Тейт.