Волчий берег (СИ) - Шолох Юлия - Страница 19

Ладно, подождём.

Села я на стул, рукой голову подперла и давай ждать. Ходит Гордей, товар осматривает внимательно, с интересом. Время от времени хмыкает.

Чего он тут забыл? Вроде по важным делам в Вишнянки явились, а он время тратит. Хотя, по приезду многим нужны мелочи всякие, которые с собой не повезёшь, которые купить проще.

Потом с улицы зашла покупательница, взяла сахару малый мешок и пряный засольный камень.

Ушла она, я дальше слежу. Ходит и ходит, и как ему не надоест?

- Может, помочь, подсказать чего?

Ладно, не сдержалась я, признаю. Но хозяйка учила, если покупатель сам не знает, чего ищет, спроси и помоги. И побольше, побольше ему советуй.

- Помоги, отчего бы и нет.

Тут как тут, у прилавка уже стоит, улыбается.

- Что делать хочешь?

- Э?..

Он так забавно на меня вылупился, будто я ему руку и сердце предложила.

Я закатила глаза к потолку.

- Для какого дела тебе нужно?

- А. – Он очнулся. – Копать.

- Копать? Что копать?

Ответ озадачил. Они приехали чёрти откуда, чтобы копать?

Молчит, глаза так и бегают. Врёт, может? А, не моё дело.

- Лопата тебе нужна.

Взгляд непонимающий.

- Ну, чтобы копать, нужно лопата. Так?

- А, ну да.

И снова улыбка до ушей, как будто ему не лопату предложили, а исполнение всех желаний.

Блаженный, может? Те как раз скалятся всегда, хоть солнце, хоть снег и дождь, им всё одно. Бывает же, что на вид всем хорош, а на голову слегка придурковатый?

Я аж подобрела отчего-то при этой мысли.

- Лопаты вон в углу стоят, выбирай, какая нравится и плати, цена на древке написана. Они из разного метала и дерева, есть тяжелей, есть легче, в руке попробуй.

Он и правда притаскивает лопату, хотя я видела, первую попавшуюся взял и даже не взвешивал!

- Вот, две серебрушки плати.

Показываю ему на цифры, чтобы сверил, а он опять на меня смотрит и ничего не видит.

- Эй! Плати две серебрушки и забирай лопату!

Снова очнулся.

- Э… Мне не только лопата нужна.

- А что ещё?

- Я посмотрю пока. А за лопату на, держи.

Вынул из кошелька, к поясу привязанного, две серебрушки, отдал мне и давай дальше ходить, круги наворачивать. Правда, теперь то и дело спрашивал, что это и зачем, будто впервые видел. На рыболовные снасти так вообще уставился, словно младенец на погремушку.

Вначале я правда думала, он поизмываться пришёл, поизводить да нервы попортить. Ну… думала бы, не плати он деньги. Но за утро он столько товара скупил, что и не каждые выходные столько удавалось продать. Кто ж станет ради дурной шутки столько денег тратить?

В общем, уже ближе к обеду Гордей собрал две корзины всякой всячины, одну отнёс, за второй вернулся, рыболовную сеть на шею повесил, потому что в корзину не лезла, и потащил покупки к себе в комнату. За лопатой обещался позже зайти.

И вот время к обеду, уже магазин пора закрывать, я с нетерпением жду, когда уйдут две девчонки соседские, которые всё никак не решат, какую краску лучше взять – красную или синюю... как входит Гордей!

Отправила я девчонок, только и мечтаю, как бы поесть, в животе урчит, а он снова у прилавка стоит и улыбается.

- Ты за лопатой?

- Ага.

- Забирай, вот она стоит.

Прям на том же месте, где ты её оставил!

- Да я вижу.

И тут, конечно, в самый неудачный момент в животе урчит! Да ещё и на весь магазин! Вот невезение.

Гордей, однако, услышал, на миг задумался и заявил:

- Ладно, иди обедай. После зайду.

И ушёл с лопатой со своей. А я чуть не вскипела. Что значит после? Он снова приходить собрался? Бродить по магазину и мешать мне работать своими взглядами да вопросами не к месту? Не знаю, что он там задумал, но от его улыбки оторопь берёт!

Всё, хватит с меня!

Пришлось после обеда идти к Глаше и просить дать другую работу по дому. Пока эти новые постояльцы не уберутся, лучше пережду в стороне.

- А чего это ты вдруг? – Всполошилась хозяйка. – Случилось что?

- Нет, что вы! Малинка просто хотела в магазине посидеть, а то всё я да я.

Признаваться не хотелось. Вначале хотелось, конечно, но я подумала – вдруг Глаша решит, будто я сама повод давала? Иначе как объяснить, что сюда парни зачастили? То Огний, то деревенские, то эти вот, пришлые. Гордей полдня в магазине торчит! С чего, если я не приваживала? Хозяйка первым делом на меня подумает. У нас вот было, чуть что про какую девку начнут болтать гадости, или случится с ней чего плохого, так бабы сразу наперебой: «а нечего было такой распомаженой ходить» да «как хвостом вертеть, так она на деревне первая, а как прижало, гляньте, скромница какая, не хотела она»! Ну и так далее.

- Ну ладно, поменяйтесь с сестрой, пока детей маленьких нет, по очереди будете торговать. С детьми у неё больно хорошо выходит сидеть, а в магазине любой справится. И не забудь - к вечеру из дальней комнаты съезжают, нужно будет сразу убрать.

- Да, хорошо.

- До вечера на кухню иди, там помогай. Малинка бельё шила, но оно подождёт.

- Хорошо. А… эти новые постояльцы – на сколько они заехали?

- На что тебе? – Глаша насупилась, но тут же оттаяла. – А, про уборку договориться? Не бойся, я сама буду тебе передавать, где убрать нужно. С постояльцами не разговаривай, особенно с парнями, знаю я, как в некоторых трактирах девушек обижают! А у меня приличное место, я их сразу выселю, если надумают приставать! Чуть что – говори. Слышала?

- Конечно, - уверенно кивнула я. – Сразу скажу. Так они надолго?

- На пять дней.

Немало. Но могло быть и хуже. Пять дней как-нибудь выкручусь.

- Пока. А потом будет зависеть от дел, по которым они прибыли. Скорее всего, дольше задержаться. – Добавила Глаша.

Я быстрее ушла, с трудом сдерживаясь от выкриков вроде: «Что за невезение! Какого чёрта они тут вообще забыли!» и тому подобного. Чего шуметь, от моего крика ничего не изменится.

На кухне дел было как всегда, немерено. Кухарка у нас не болтливая, даже угрюмая, сама себе под нос что-то бурчит, но зато не требуется одновременно десять дел делать.

Уже ближе к вечеру я выбрала минутку, чтобы навестить Малинку. Шла к ней с такими предосторожностями, словно из-за любого угла может оборотень-людоед выскочить и меня сожрать. Перед тем, как в магазинчик зайти, я выглянула из-за угла. Фух, покупателей нет, пусто, только Малинка сидит на стуле, качая ногой, и со скуки смотрит в окошко, в которое всё равно ничего не видно из-за пышных занавесок.

Как-то прямо стыдно стало, что я к собственной сестре подкрадываюсь, и я решила заявить о себе громко.

- Кхе, кхе!

Она подскочила, глаза круглые, но тут же сжала губы и скуксилась.

- А, это ты.

- Я. А ты кого ждала?

- Никого.

Но чувствую – врёт, паршивка!

- Как же, никого! Бабушке моей расскажи, что никого!

- А у нас есть бабушка?

- Не переводи разговор! Знаю я, кого ты тут поджидаешь.

- А если и поджидаю, тебе какое дело?

Я аж опешила и с ответом не сразу нашлась.

- Я твоя сестра! Старшая!

- И что?

- Я волнуюсь за тебя и… боюсь, чтобы не случилось чего. У меня больше никого, кроме тебя, нет!

Малинка упрямится, сжимает губы, но тут же сдаётся, вздыхает и бурчит.

- Никого я не жду. Если ты на Всеволода намекаешь, то…

- Где я намекаю? Я прямо говорю!

- …то он уже заходил! – Повысила голос Малинка. – И спрашивал, где можно найти тебя!

От обиды она даже носом хлюпнула.

Вот вам и новость.

- Зачем?

- Заходил зачем? Да вначале друг его зашёл, посмотрел на меня и ушёл, а после Всеволод явился.

- Который друг?

- Ой, не знаю я, похожи они, оба на одно лицо! Волосы чёрные, а глаза сверкают, как у бешенного. Посмотрел на меня с обидой, будто я украла у него чего, развернулся и ушёл.

- Ладно. А Всеволод меня спрашивал зачем?

- Откуда я знаю?

А у самой от любопытства глаза так и бегают.