Оборотни крепости ЭР - 8 (СИ) - "gulsim" - Страница 19

— Так мне звать храмовника или палача? — Дэлей вопросительно задрал правую бровь.

— Храмовника, — буркнул Урмила. Умирать во цвете лет совершенно не хотелось.

После поспешно проведенного обряда бракосочетания сияющий Мрисен повел мужа к себе. Урмила, недовольно поджав губы, оглядел добротный каменный дом, в котором ему отныне предстояло жить. Оказалось, что там они не единственные обитатели, вместе с Мрисеном жили его старший отец и младший брат Гсим с супругом Сиймом.

— А слуг у вас нет? — Урмила с надеждой посмотрел на мужа.

— Нет.

— Ты зачем лорда в дом привел? — спросил отец.

— Так супруг он теперь мой, — ответил Мрисен.

— Лорд? — изумленно ахнули все трое родичей.

— Да, — Мрисен раздулся от гордости.

— Разве так бывает? — недоверчиво уставился на него Гсим.

— Мне повезло, что младший лорд разозлился на отца и отдал его мне, — Мрисен довольно улыбнулся.

— Старый он уже, дитя родить не сможет, зачем ты его в супруги взял? — проворчал отец.

— Люб он мне, а наследников Сийма нарожает, — сказав это, Мрисен утащил мужа в спальню, где долго и с непередаваемым удовольствием наслаждался нежностью его тела. Урмила проведенной с мужем ночью остался доволен, мужлан оказался заботливым и страстным любовником. Вроде жизнь не так уж и плоха, решил Урмила, но утро показало, что он сделал преждевременные выводы. Муж ушел на службу еще затемно, но едва посветлело, как Урмилу из сладкого сна вырвал пронзительный голос свекра, требующего немедленно подать ему завтрак.

— Старый придурок, — проворчал Урмила и, натянув штаны и гневно раздувая ноздри, бросился в комнату свекра. Открыв ногой дверь, из которой несся голос старика, он заорал:

— Заткнись, ублюдок! И не смей больше будить меня так рано!

— Сам заткнись! — закричал свекор. — Я пожалуюсь Мри, что ты неуважительно отнесся ко мне.

— Плевать мне на твои жалобы!

— Отходит он тебя плетью, и будет не плевать, — на губах старика заиграла злая улыбка.

— Глупец, твой сын не посмеет и волоска на моей голове тронуть, — Урмила улыбнулся не менее зло. — Этот мужлан без ума от меня, и он будет бежать в ту сторону, что я укажу.

— Посмотрим, — процедил свекор.

— Посмотрим, — лорд Урмила окинул его презрительным взглядом и отправился досыпать.

У Урмилы установился свой порядок дня: в обед он вставал, умывался и шел на кухню, где Сийма подавал ему еду. Урмила благосклонно ел, а затем шел в сад, там он обнаружил небольшой огород, за которым и ухаживал. Конечно, грядки с овощами плохая замена клумбе с цветами, с которыми всегда любил возиться Урмила, но что есть, то есть. Правда, здесь ему самому приходилось таскать воду из колодца, но постепенно он привык и к этому. А что делать, слуг не было и не предвиделось.

Свекор все так же будил его по утрам противным своим голосом, но Урмила вскоре перестал замечать его и уже не просыпался. Вроде жизнь более или менее наладилась, но однажды Урмила заметил синяк на лице Сийма. Удивился и спросил, откуда он. Парень ответил, что упал. Урмила поразился самому себе, какое ему дело до простолюдина? Но Сийма каким-то образом умудрился стать ему кем-то вроде приятеля. То ли потому, что постоянно подсовывал ему самые вкусные кусочки, то ли понравился тем, что всегда предлагал свою помощь. Как бы то ни было странно, но Урмила привязался к этому робкому, молчаливому, печальному парню, и когда через неделю заметил свежий синяк, он решил все же выяснить, откуда тот появился.

— У тебя опять на лице синяк! Во время моего завтрака его не было! Обо что ты в этот раз споткнулся? — сощурился Урмила, догадавшись, чьих рук это дело. — Об кулак свекра? Ты почему не пожалуешься на него мужу?

— Нельзя, он же глава семьи, — Сийма испуганно сжался.

— И что, это дает ему право издеваться над слабым?

— Он бы не трогал меня, если бы я мог подарить Гсиму наследника. Я должен радоваться, что меня, бесплодного, не выгнали из дома, — губы у Сийма задрожали.

— Почему ты не вернешься в родительский дом?

— Меня не примут обратно, лишний рот моей семье не нужен.

— Надо с этим что-то делать. Гнусный старикан не имеет права издеваться над тобой, — твердо произнес Урмила. Отношения у него со свекром так и не наладились, тот тихо его ненавидел за то, что Урмила игнорировал его приказы, и если старик проявлял настойчивость, то просто смеялся ему в лицо и уходил. А вот Сийма безропотно подчинялся свекру и слова поперек не говорил, а тот и рад был издеваться над слабовольным парнем.

Сийма давно уже смирился со своей участью и помощи ни от кого не ожидал, поэтому он в ответ на слова Урмила лишь печально улыбнулся.

— Я попрошу помочь тебе своего мужа, — осенило лорда.

— Не лезь, они сами разберутся, — отмахнулся Мрисен в ответ на его просьбу. Урмила на него рассердился из-за нежелания вмешиваться. Ничего, он и сам со свекром справится, больше этот злобный старик не посмеет обижать беззащитного Сийма.

На следующий день Урмила совершил подвиг, встав рано утром, прихватив из кухни скалку и притаившись неподалеку от спальни свекра. Он ждал, когда Сийм понесет тому завтрак. Он очень надеялся, что свекор даст повод на себя напасть, не хотелось ему и завтра вставать чуть свет.

— Ты что мне принес? — заорал старик и следом послышался крик парня. Урмила, обрадовавшись, что повод таки появился, помчался в спальню, увидев, как Сийм прижимает ладонь ко рту и из-под нее сочится кровь, он разгневался и накинулся на свекра. Лупя по нему скалкой, он приговаривал:

— Ты, тварь, больше никогда не прикоснешься к Сийму своими грязными лапами!

Свекор визжал и пытался увернуться от ударов, но у него ничего не выходило, Урмила ловко орудовал своим оружием, нанося неслабые удары. Успокоился он лишь после того, как свекор упал.

— Вот так-то, скот! Это тебе урок! — Урмила удовлетворенно оглядел дело своих рук.

— Боги, что ты наделал? — испуганно прошептал Сийм.

— Отомстил за тебя, — Урмила подошел к нему и помог подняться на ноги. — Пойдем, помоем тебе лицо, ты весь в крови.

— А со свекром что делать будем?

— Ничего, пусть здесь валяется.

— Мужья нас убьют за него.

— Пусть только тронут!

— Тебя твой, может, и не тронет, а меня муж точно прибьет.

Урмила задумался. Кажется, он сделал только хуже, и если этот гнусный старик подохнет, то муж Сийма точно загнобит.

— К сыну моему пойдем, — нашел решение Урмила.

— Вряд ли он захочет нам помочь, он ведь отдал тебя замуж, хоть ты и не желал этого брака.

— Дэлей поможет! — твердо произнес Урмила и потащил парня в замок.

Дэлей, выслушав отца, оторопело уставился на него.

— Папа, ты встал на защиту простолюдина? — неверяще спросил он.

— Да.

— С чего это ты вдруг снизошел до него?

— Он стал моим другом, и мне его жалко.

— Ты никого никогда не жалел, тебе всегда и на всех было плевать. Куда делся твой эгоизм?

— Хватит обсуждать меня. Ты поможешь или нет?

— Конечно, помогу. Что мне делать? Приказать убить ваших мужей?

— Нет! — воскликнул Сийма. — Я не хочу терять мужа.

— Моего тоже не нужно убивать, он хоть и простой до безобразия, но мне нравится, — сказал Урмила. — А вот Сийма я бы от мужа избавил, он защитник никакой. Свекор постоянно упрекает Сийма, что он не может родить наследника, а этот придурок не осаживает этого гнусного старика.

— Твой муж, похоже, забыл общеизвестную истину — ни одна слабая особь не будет размножаться в неблагоприятных условиях. Храмовники специально произносят эту фразу при обряде бракосочетания, чтобы напомнить доминантам, что если желаешь обзавестись детенышем, то следует беречь супруга, — обратился Дэлей к Сийму. — Твой муж что, запамятовал об этом?

— Я не помню этого, — признался Сийма. — Я вообще почти не помню обряд, я был в таком восторге, что Гсим берет меня в мужья, что все прошло как в тумане. Я ведь думал, что буду счастливым, — парень смолк и заморгал, пытаясь отогнать слезы.