Правдивая история одной легенды (СИ) - Шамраев Алесандр Юрьевич - Страница 68

      Крытая галерея соединяла башню с дворцом на уровне третьего этажа. По ней можно было как оказаться в помещениях, так и, пройдя по круговой галерее, выйти сразу же к сторожевой башне, что возвышалась над всем комплексом зданий. Наша цель была именно она. Там я собирался оставить свою охрану, а сам с Михом невидимыми прогуляться по дворцу и навести немного шороху на непримиримых водяных. По крытой галерее мы пронеслись словно порыв ветра. Дверь в башню оказалась открытой нараспашку, внутри царил бардак и беспорядок. Вещи и мебель разбросаны, часть непонятных механизмов сломаны или порублены на куски. Кто-то здорово тут поработал, с мстительной злобой ломая и круша все вокруг. Но я то помнил, что все самое ценное находилось наверху, однако дверь туда ещё предстояло найти и открыть.

       Искать не пришлось, стоило мне подойти к одной из амбразур, что бы посмотреть, что там твориться внизу на площади, как именно эта амбразура превратилась в дверь. Странно, амбразура маленькая и узкая, а дверь большая и высокая. К тому же, я не первый, кто подходил к ней и пытался посмотреть вниз, на двор, неужели они не заметили дверь? Я не стал её открывать, а отошёл в сторону и позвал старшего десятка: - Подойди к тому окну и понаблюдай, что бы в башню никто не зашёл, но смотри, сам не светись. Десятник подошёл к окну, встал чуть в сторону и стал наблюдать. Это что же получается, дверь вижу только я? Ничего не понимаю. Не мог же лекарь специально сделать так для меня....

       Мих, пошли со мной, глянем что там на верху. Подойдя к удивленному наёмнику, я отодвинул его в сторону и открыл дверь. Витая лестница вела вдоль стены. - Найд, это что? Это как? - Мих не спрашивай, я сам не знаю и не понимаю. Издалека - окно, подхожу ближе - дверь. Это уже второй раз. Или это проделки лекаря, что теперь на нашей стороне, или - я не знаю. - А разве лекарь не погиб? - Оказывается, нет. И не спрашивай, что и как,- я не знаю. Пока не знаю. Ладно, пошли глянем, что там. Лекарь просил все сберечь, поэтому и десяток здесь. А мне любопытно, что там такого ценного....

      По лестнице мы поднимались совсем недолго, и привела она нас в большой зал. Этого не ожидал ни я, ни тем более Мих. Подобное помещение, просто на просто, не могло располагаться в этой башне, оно бы в нем не поместилось. Но мы видели то, что видели. Высокий свод потолка был расписан так, что я вначале принял его за ночное небо над головой,- те же мерцающие звезды, какие-то сполохи. Стены зала терялись за многочисленными стеллажами со свитками, книгами, странными устройствами и посреди всего этого на постаменте стояли рыцарские доспехи, но уж больно чудные.

      Шлем у них был прозрачный, а сам материал, из которых они были сделаны, был мягким и на ощупь даже теплым, вместе с тем в них чувствовалась основательная прочность и надежность.

      - Это сокровищница лекаря, и он очень просил сберечь ей от разграбления, а главное от пожара. - Это ж сколько здесь всего,- в голосе Миха звучало и удивление и восхищение,- жизни не хватит, что бы все тут просто просмотреть, не говоря уж о том, что бы все это перечитать. - Все, пошли, мы с тобой не настолько умные, что бы здесь находиться. Главное сберечь все это богатство, а потом, если что и время позволит,- разберемся и прочитаем и вникнем во все,- почему то с угрозой в голосе произнес я.

      Когда мы вернулись, десятник деловито инструктировал пятерку тех, кто должен был спуститься на первый этаж и там держать оборону. Я не удержался и влез: - Не провороньте нападение из подземного хода или какого-нибудь скрытого прохода. Сами видите, здесь все ими пронизано. Действовать самостоятельно, если водяные про башню не вспомнят, то оставить на входах посты, а остальным, когда внутри начнется заварушка, помочь нашим.

      Сделавшись невидимыми, мы прямиком направились крытой галереей на третий этаж дворца. Пока шли, я договаривался о порядке действий: - Убиваем всех одиночек и мелкие группы. Внимание к себе не привлекаем. Главное найти вожаков и уничтожить их, тогда есть шанс, что остальные разбегутся. Действуем парой, один страхует другого. Огнестрел пускаем в дело в самом крайнем случае и только тогда, когда надо будет поднять панику или ударить в тыл для помощи своим.

       К моему удивлению, на третьем этаже мы практически никого не встретили,- не считать же двух водяных, которые тащили вниз по лестнице с четвертого этажа какой-то ковер. Правда все комнаты на этом этаже были пустыми, все, что можно было вынести и что могло пригодиться в хозяйстве - уже вынесли. А вот на самом верхнем этаже ещё можно было чем то поживиться, и водяных там было больше. Нам даже попались команды, которые занимались подготовкой этажа к поджогу, иначе зачем им было разливать масло на стены и пол. Их то мы в первую очередь и вырезали, а тех, кто решил прибарохлиться,- решили особо не трогать.

      А потом пришла очередь второго этажа и мы сразу же столкнулись с трудностями. Во-первых, все коридоры охранялись, во-вторых, часовые стояли даже у некоторых дверей и в третьих, было очень много водяных, которые сновали туда - сюда и почти все в наших доспехах и с нашим оружием. Хотя конечно хватало и тех, кто был вооружен духовыми трубками. Прижавшись к стене как к любимой женщине, мы тихонько подбирались к дверям, где находился двойной пост и куда то и дело входили и выходили водяные. К нашему счастью, возле сторожевой башни, раздались выстрелы,- это наши воины уничтожали поджигателей. Это отвлекло внимание стражи и большинства водяных, а крики, что солдаты герцога проникли внутрь крепости и захватили сторожевую башню, вызвали панику. Потом выстрелы стали раздаваться и со стороны крытой галереи. Было видно, как отряд водяных попытался с наскоку проникнуть по ней в башню, и как только единицы смогли спастись и выйти из-под обстрела. Однако стражники у заинтересовавших нас дверей никуда не дернулись, а продолжали оставаться на своих местах. - Блин, элита хренова,- тихо проворчал Мих. - Что делать будем Найд? В гости к верхушке незамеченными не пробраться, эти твари всегда закрывают двери.

      - Я вот думаю,- второй этаж это же не очень высоко? Если мы ворвемся туда, перебьем сколько сможем, а потом выпрыгнем в окно, или сделаем вид, что сиганули в него? А если решётки на окнах, то придется забаррикадироваться и ждать, когда наши захватят дворец и крепость. Как тебе этот план? - А что, есть лучше? - Пока нет, это единственное, что пока пришло в голову.

      - Да, Ришат точно прибьет меня. А может быть тихонько смоемся и устроим свободную охоту на первом этаже? - Нет. Мне очень хочется взглянуть на того, кто рулит тут всем и поквитаться персонально с этой тварью. Это даст осознание всем остальным, что мы достанем их везде. Я уверен, что призывая к упорному сопротивления, для себя любимого, этот водяной предусмотрел несколько путей отступления. Вот мы их разом и рубанем.

       Нам повезло, после смены часовых на посту остались только двое стражников, зато вооруженных пистолями, а через некоторое время какого-то важного вида водяной спешно подошёл к дверям, и стража предупредительно распахнула перед ними двери. В это время со стороны сторожевой башни раздались звуки частых выстрелов и какой-то крик. Стражники не выдержали и подбежали к окну. Мы воспользовались благоприятным случаем и, распахнув дверь, быстро вошли в небольшую комнату, которая служила чем-то вроде гостиной или комнатой для посетителей, в ней находились два человека,- кто-то вроде секретаря или помощника, и только что вошедший водяной. Мих осторожно прикрыл дверь. Внезапно из внутреннего помещения вышли женщина в знакомом мне дорожном костюме с лицом закрытым плотной вуалью и скромно одетый водяной.

      - И все таки, я настоятельно прошу вас, госпожа, не рискуйте. Сведения, доставленные вами об отрядах страхолюда и их замыслах - весьма ценные и важные для нас. Но ваша жизнь значительно дороже. - Мне ничего не угрожает, я нахожусь под арестом, а плащ невидимка и увесистый кошёлек золота позволяют мне незаметно исчезать из лагеря. Герцог воспринял на веру сведения о том, что плащи действуют только в течение трех часов и потерял к ним всякий интерес.