Евреи в России и в СССР - Дикий Андрей - Страница 8
- Предыдущая
- 8/19
- Следующая
Львовский каноник Юзефович пишет: «Господство поляков дошло до такого невыносимого утеснения, что даже над Церквами давали они власть роду жидовскому. Священник казацкий, попросту называемый поп, не мог в своей церкви совершить таинства крещения, венчания и других, если наперед не заплатит жиду за ключи установленной паном платы и должен был каждый раз от дверей церковных относить их и отдавать жиду. По заслугам претерпела ты беды свои, Польша». Так пишет поляк, католический священник, современник событий.
В сохранившихся письмах Хмельницкого указывается, как на доказательство крайнего угнетения народа, тот факт, что он должен был терпеть разные кривды от евреев.
То же самое мы находим в мемуарах современников событий – поляков Каховского и Грондского. Последний, описывая подробно все тяжелые повинности крестьян, говорит, что они «росли изо дня в день, по большей части потому, что отдавались на откуп евреям, а те не только выдумывали разные доходы, весьма несправедливые для крестьян, но и суды над ними присваивали себе».
Волынский еврей Натан Ганновер в своих мемуарах пишет о крепостных, что они «работали барщину у магнатов и шляхты, которые отягощали их тяжелыми работами в доме и на поле. Шляхта накладывала на них большие повинности, а некоторые шляхтичи страшными способами вынуждали их переходить в господствующую веру. И был народ русский в такой степени унижен, что все народы, даже из всех народов самый униженный – жиды, также господствовали над ними».
Из всех приведенных выше выдержек из аутентичных исторических документов видно, в каком невыносимо тяжелом положении находились широкие народные массы Украины – Руси.
Видны также и причины, породившие ненависть к евреям, характерную для настроений масс того времени. Были ли в этом виноваты евреи или польское правительство и стоявшие за его спиной иезуиты, создавшие такие условия, что евреи для того, чтобы существовать, вынуждены были эксплуатировать народ – дела не меняет.
Очищение Левобережья.
Крупнейший магнат Левобережья, Вишневецкий, узнавши о восстании Хмельницкого, собрал большое войско, чтобы двинуться на помощь Потоцкому усмирять восстание. Но, подойдя к Днепру, нашел все паромы уничтоженными и, не решаясь задерживаться на Днепре для переправы своего войска, двинулся на север, на Черниговщину, и только севернее Любеча ему удалось переправиться через Днепр и повести свое войско на Волынь, куда он прибыл уже после разгрома под Желтыми Водами и Корсунем. Его резиденция – Дубны, была захвачена повстанцами, которые вырезали всех находившихся там католиков и евреев, не успевших уйти своевременно с Вишневецким.
Об отступлении Вишневецкого с Левобережья, где он, будучи отрезан Днепром от Польши, чувствовал себя, по мемуарам современника, «как в клетке», сохранилось много документов, из которых видно, что это было не только отступление войска, но и эвакуация всего Левобережья. Все, что так или иначе было связано с Польшей и ее социальным строем, спасалось от повстанцев и уходило с Вишневецким: шляхта, арендаторы-евреи, католики, униаты. Они знали, что если только попадут в руки повстанцев, то им пощады не будет.
Весьма подробно, красочным библейским стилем, описывает современник событий раввин Ганновер этот «исход» евреев с Левобережья совместно с поляками, которые к евреям относились очень хорошо и всячески оберегали и защищали, чтобы они не попали в руки казаков.
О судьбе же тех, которые не успели присоединиться к Вишневецкому, Ганновер пишет: «много общин, которые лежали за Днепром, близ мест войны, как Переяслав, Барышевка, Пирятин, Лубны, Лохвица, не успели бежать и были уничтожены во имя Божие и погибли среди мук страшных и горьких. С одних содрана кожа, а тело выкинуто на съедение псам; другим отрублены руки и ноги, а тела брошены на дорогу и через них проходили возы и топтали их кони… Не иначе поступали и с поляками, особенно с ксендзами. Поубивали на Заднепровьи тысячи еврейских душ»…
Сведения, которые дает Ганновер полностью совпадают с описаниями событий другими современниками, которые дают и число погибших. Грушевский в своей книге «Хмельниччина в розквити» говорит о двух тысячах евреев, убитых в Чернигове, 800 в Гомеле, нескольких сотнях в Соснице, Батурине, Носовке и в других городах и местечках. Сохранилось и приводимое Грушевским описание, как производились эти погромы: «одних порубили, другим приказали выкопать ямы и потом туда побросали еврейских жен и детей и засыпали землей, а потом евреям дали мушкеты и приказали одним убивать других»…
В результате этого стихийного погрома, на Левобережье в несколько недель лета 1648 года исчезли все поляки, евреи, католики, а также и те из немногочисленной православной шляхты, которые симпатизировали и сотрудничали с ними.
А народ сложил песню, которая сохранилась до последнего времени:
Но это относилось только к Левобережной Украине – Малороссии (дореволюционным Полтавской и Черниговской губерниям). Большая часть Малороссии по «Вечному миру» с Польшей (1686 г.) осталась за Польшей. Днепр был границей. Весь правый берег (за исключением г. Киева) снова стал составной частью Речи Посполитой Польской с тем социальным и политическим строем, который вызвал восстание Хмельницкого, кровавую борьбу с поляками, окончившуюся их изгнанием, причем погибло немало и евреев, тесно сотрудничавших с поляками и только частично успевших спастись во время резни, сопровождавшей очищение Левобережья от власти Польши.
В дальнейшем, вплоть до распада Польши и воссоединения с Россией земель бывшей Киевской Руси, несколько столетий находившихся под властью Польши, постоянное проживание евреев на территории России не допускалось.
Но временное пребывание с торговыми целями не возбранялось. Когда гетман Даниил Апостол (1727–1734 годы) просил о запрещении евреям даже временного пребывания в Малороссии, ему было из Санкт-Петербурга отвечено: «евреям дозволяется торговать в Малороссии на ярмарках, но только оптом и не разрешается увозить золота, серебра и меди, но закупать на сии деньги товары. Жительство же им в Малороссии запрещается».
Торговая деятельность евреев была выгодна для казны Российской Империи, что и было сказано в представлении имп. Елизавете о допущении евреев в Россию. Елизавета ответила коротко и категорически: «не желаю иметь никакой корысти от врагов Господа моего Иисуса Христа».
После этого вопрос о допущении евреев в Россию больше не поднимался до тех пор, когда многочисленная еврейская этническая группа автоматически очутилась на территории России и стала подданными Российской империи. Произошло это в самом конце 18 столетия, когда после трех так называемых «разделов Польши», с Россией были воссоединены русские земли с густо вкрапленным еврейским населением, какового там не было до захвата Литовско-Польским государством.
Евреи Речи Посполитой Польской до того, как стали подданными России, жили в Польше обособленной жизнью, не смешиваясь с коренным населением, представляя собою как бы государство в государстве, по своим, еврейским, законам, признаваемым Польшей, которая в эти законы и особенности быта не только не вмешивалась, но их санкционировала рядом актов – «статутов», подписанных королями.
Краткий очерк правового положения евреев в Польше, снабженный весьма благожелательным предисловием Главного Раввина Британской Империи Доктора Гертца, издан отдельной брошюрой во время последней войны в Лондоне (в 1942 г.). Издатель – «Польское Министерство Информации». (Польша тогда была оккупирована немцами; ее правительство бежало и находилось в Лондоне). Брошюра озаглавлена «Легальное положение евреев в Польше».
В первой части этой брошюры систематически изложены все нормы и привилегии, определявшие права и обязанности как отдельных евреев, так и их общин – «кагалов», за время их жизни на землях подвластных Польше, а после ее «разделов» вошедших в состав Российской Империи.
- Предыдущая
- 8/19
- Следующая