Огонь и дождь - Чемберлен Диана - Страница 3

• Предыдущая
• 3/96
• Следующая

— Это не награды, — еле слышно отвечал он. — Это фотографии Дастина.

Она резко отвернулась, и когда кто-то из съемочной группы окликнул ее, безмолвно удалилась.

Крис наблюдал за тем, как она берет из рук молодого парня микрофон и становится перед камерой. Грохот пролетавшего над каньоном вертолета и крики пожарных заглушили то, что она говорит в микрофон, но он смог прочесть по губам: «Сегодня вечером загорелся дом исполняющего обязанности мэра города мистера Кристофера Гарретта».

Через несколько минут на камере вдруг погасла контрольная лампочка, и до Криса донеслась перепалка между Кармен и ее коллегой. Она отрицательно качала головой. «Нет, — смог расслышать он. — Пожалуйста». Они одновременно повернулись в сторону Криса, и тот внезапно понял смысл происходившего. Они же хотят, чтобы Кармен взяла у него интервью — сунула ему под нос микрофон, чтобы он своим горем мог поразвлечь скучавших телезрителей в Южной Калифорнии. Кармен этого делать не хотела. Об этом говорил весь ее облик, и Крис был ей за это благодарен. Хотя и сомневался, что она сможет выстоять до конца. Они будут настаивать, и она подчиниться их натиску. Ведь ей так необходимо вернуть уверенность в себе, которую она потеряла за последние несколько лет. Ей так необходимо восстановить репутацию деятельного, выносливого и независимого журналиста, забытую за те четыре года, которые отняла у нее болезнь. Она должна продемонстрировать им, что по-прежнему сильна, что у нее есть все необходимые качества для работы репортером.

Он по-прежнему испытывал к ней жалость, он жалел их обоих. Он удалился от горевшего дома и затерялся в небольшой толпе собравшихся вокруг зевак. Найдя неподалеку укромное местечко, Крис наблюдал, как Кармен принялась высматривать его. Ему даже показалось, что он рассмотрел в ее глазах вспышку радости оттого, что она не смогла его разыскать. Вот она пожимает плечами и что-то говорит стоящему рядом мужчине. Вот она повернулась лицом к пожару, пламя которого охватило и веранду, и гостиную. Крис гадал, задумалась ли она над тем, что он ей сказал? Задело ли это ее? Способно ли вообще что-нибудь ее задеть?

Кармен снова смотрела на толпу, за которой укрывался Крис, и по направлению ее взгляда он понял, что на сей раз она его заметила. Могло ли быть так, что она заметила его с самого начала? Не укрываясь больше, он долго и пристально смотрел ей в глаза. Если кто-то и был способен понять, что он чувствует, теряя фотографии Дастина, то этим человеком могла быть только она, только Кармен. В конце-то концов, ведь она — мать Дастина.

Миа напечатала это черное угловатое слово на верхнем крае страницы. По просьбе Криса она составила скорбный список всего, что сгорело вместе с его домом, всего, что он потерял. Однако заголовок почему-то рассмешил ее — независимо от того, что ей предстояло напечатать под ним.

Машинисткой она была неумелой и еле-еле справлялась с работой двумя пальцами, хотя и несколько поднаторела в этом занятии за те полтора месяца, что успела проработать у Криса в офисе. Однако он не жаловался на недостатки в ее работе, хотя их было немало. Да и она, предложив свои услуги в качестве секретарши, честно призналась, что не может считаться в этом деле специалистом. Она сказала, что ей двадцать восемь лет, что она профессиональный художник и не умеет ничего, кроме ухода за больными. Она ухаживала в течение многих лет за тяжело больной матерью.

Он принял ее на работу так же охотно, как если бы она предъявила ему диплом с отличием об окончании школы секретарш. Миа скоро поняла, что Крису во всем свойственен этот легкий неторопливый стиль. Создавалось впечатление, что его трудно вывести из равновесия — словно он уже ничего и не ждет от жизни. Вот, к примеру, когда она пришла к нему наниматься на работу, он уже был готов к тому, что она окажется без квалификации.

И, однако, именно она обнаружила эти бумаги. Еще в первые дни своей работы, убирая роскошно отделанный дубовыми панелями кабинет прежнего мэра, она нащупала засунутые за подлокотник кресла сшитые в тоненькую тетрадку листки. На них ничего не было написано, но по тому, как тщательно они были спрятаны и старательно завернуты в три слоя оберточной бумаги, Миа поняла, что лучше отдать их Крису сразу, не читая.

Крис уселся на край своего стола, сорвал обертку и разгладил листки у себя на колене. Она хорошо помнит, как по мере чтения краска исчезала с его обычно невозмутимою лица.

— Боже мой. — Он поднял на нее взгляд, и Миа заметила в его голубых глазах огонек гнева. — Он спекулировал нашей водой, — продолжал он. — Он продал нашу воду для застройки той стороны Бурого Каньона. Ты можешь в это поверить? В городе, погибающем от засухи! Где жители собирают воду в сортирах в пластиковые баки, лишь бы иметь ее хоть на пару галлонов больше дневной нормы! И он продает эту проклятую воду своре оборотистых деляг! Чего же тут удивляться, что городской резервуар почти пуст.

Миа знала, что Крис родился и вырос в Долине Розы, помнит этот город совсем маленьким и сонным, и городские неприятности досаждают ему не меньше собственных. Он не раз громогласно удивлялся по поводу того, на какие это деньги почивший в бозе Джордж Хит приобрел роскошный «мерседес» и яхту. Или личный самолет для полетов в Сакраменто, где он встречался с другими государственными мужами и обсуждал проблемы, возникающие в связи с засухой. По иронии судьбы купленный им на деньги от спекуляции водой самолет и послужил причиной его гибели.

Миа печатала последний пункт списка убытков, который Крис приготовил для страховой конторы, и в этот момент отворилась входная дверь. В приемную вошел незнакомый мужчина, и следом за ним ворвался сухой раскаленный вихрь, прилетевший с безжизненных скал хребта Св. Анны. Ветер зашелестел стопкой бумаг на столе. Верхний лист вспорхнул в потоке теплого воздуха, на мгновение замер и опустился на пол. Незнакомец легким движением поднял его.

— Извините. — Он положил лист на место. Губы его дрогнули от улыбки. Он был одет в яркую гавайскую рубашку, коричневые брюки и теннисные туфли на босу ногу. Он выглядел так, словно только что вышел из душа и тщательно побрился. Мне показалось, будто она чувствует даже запах мыла.

Взгляд посетителя скользнул по дешевым ореховым обоям и потертому бурому ковру на полу.

— Это офис Криса Гарретта? — Он взглянул на нее, вернее — сквозь нее, — и она была потрясена идеальной симметрией его лица, формой его подбородка, носа, очертанием скул. Глубоко посаженные синие глаза казались неестественно темными, но в глубине их можно было различить блеск — что-то светилось в них.

— Да, — отвечала она.

— Я мог бы его увидеть? — и снова полуулыбка. Он наверняка репетировал ее перед зеркалом Свернутой в трубку картой, которую он держал в руке, посетитель взмахнул в направлении кабинета Криса. — Меня зовут Джефф Кабрио. Он не знаком со мною.

Она завороженно разглядывала его, представляя, как под ее руками в куске глины воплощаются удивительно правильные линии его лица. С трудом ей удалось перевести взгляд на коробку интеркома. Миа нажала кнопку и вызвала Криса По его изумленному тону было ясно, что он не ожидает никаких визитеров. За то время, пока Миа работала его секретаршей, к нему пришло всего несколько человек — в том числе группа школьников, с которыми Крис занимался бейсболом Они пытались убедить новоиспеченного мэра «бросить эту дурацкую работу и вернуться преподавать в их школу». Крис совершенно серьезно отвечал им, что и сам бы рад так поступить, да только нынче он, к сожалению, несет ответственность за всю Долину Розы, а не за одну бейсбольную команду городской школы, поэтому не может просто взять и все бросить.

Миа отключила интерком и сообщила Джеффу Кабрио, что Крис сейчас выйдет Он уселся, расправив на коленях свою карту. Пока он в задумчивости водил по бумаге пальцем, Миа потихоньку положила перед собой чистый лист и стала делать набросок его лица. Украдкой разглядывала его и снова принималась рисовать. Через какое-то время она поняла, что Джефф сосредоточился на карте и не замечает ее. Миа стала действовать смелее.

• Предыдущая
• 3/96
• Следующая