Наша великолепная жизнь (СИ) - "LenaV19" - Страница 18

- Лили, что случилось? О чем вы говорили? Опять поссорились с ним? Вам не надоело? – осуждающим тоном спросил Альбус.

Лили не понимала. Минуту назад она орала так громко, что ее, наверное, было слышно на опушке Запретного леса.

- Вы ничего не слышали? – удивленно и с надеждой спросила сестра.

Все трое закачали головой. От сердца Лили отлегло – одной проблемой меньше.

- Вот жук, – сказал Альбус. – Наложил Muffliato (Оглохни) на нас! Все-таки Скорпиус – мастер невербальных заклинаний. Мы только видели, что он что-то тебе шептал и что вы о чем- то спорили. Или это была ссора? – Альбус вопросительно поднял брови. – Я знаю, что вы терпеть друг друга не можете, но если он перешел черту и серьезно обидел тебя, то я с ним поговорю!!

«Ой, братец, если бы ты знал, какую черту он вчера перешел, то идеальное тело Малфоя сейчас бы уже покоилось на дне Черного озера».

- Нет, все нормально! Немного повздорили, ты же нас знаешь! Не переживай, я же себя в обиду не дам и за словом в карман не полезу! – притворно улыбнулась она.

До конца затянувшегося завтрака Лили делала вид, что слушает ребят, которые принялись обсуждать причудливые старческие заморочки Филча. Но она их не слушала, все ее плохие и хорошие мысли сейчас были о Скорпиусе:

«Что это все значит? Почему он ей все это говорил!? Почему ему так важно услышать от нее, что он ей небезразличен? И этот вчерашний поцелуй.. Он вроде был такой настоящий. Может быть он действительно влюбился »?

«Прссс…Малфой – влюбился? Да это же абсурд. Два этих слова, находящиеся рядом – околесица. Они ему чужды. Та же ситуация со словами честность, порядочность, искренность, доброта…Ну и еще с полусотней хороших черт, присущих роду людскому. Скорее, это больше похоже на игру. Он же любит пощекотать себе нервы, искать сложности и использовать людей как эмоциональных доноров. Его заводит реакция на его злодеяния ».

В голове сейчас происходила такая масштабная революция, что превосходила по размерам ту, которая в 1645 году позволила гоблинам претендовать на земли Нейзби.

====== Глава 4 ======

Наступили экзамены и Хогвартс охватила паника. В гостиных никогда не было пусто – кто-то учил до поздней ночи, а кто-то вставал с первой зарей, чтоб зубрить материал.

- Хорошо, что мы – четвертый курс, – сказал Хьюго, умащивая внушительного вида стопку книг на столе, где уже сидели Марго и Эльза. – А вот им я не завидую. – Говоря это, он кивнул на башню из книг, превосходившую ту, которую он принес, в три раза. За ними еле виднелась макушка пятикурсницы.

Ребята сидели в гостиной Гриффиндора и готовились к завтрашнему экзамену по истории магии.

- Подожди, нам тоже через год предстоит экзамен СОВ. Это будет незабываемо, – говорила Марго, с ужасом глядя на огромные кипы. Сейчас в этой гостиной была слишком большая концентрация книг на один квадратный метр.

- А где Лили? – спросил он.

- Пошла в библиотеку. Она уже почти все прочитала, но решила дополнительно позаниматься, – объяснила Эльза.

- В такое время? – удивился Хьюго. – Я иду спать. Хочу выспаться перед этим смертельно скучным экзаменом. И вам тоже советую. И не проспите! Мистер Бинс все-таки – пунктуальное приведение.

Лили сидела в библиотеке и читала при тусклом свете лампы. Перед ней лежал свиток, в котором она периодически делала какие-то пометки.

Было уже около полуночи, но библиотека была открыта. Так всегда происходило в экзаменационную неделю. Почти все ученики разошлись по своим комнатам. Осталась она, сокурсник из Пуффендуя и семикурсник из Слизерина.

Девушка читала не очень интересный рассказ о принятии классификаций на предметы и зелья. Текст книги пестрил огромным количеством дат, перечислений названий и фамилий.

Лили добралась до нужного материала и заскрипела пером.

В тексте фигурировало два человека. Скептин Мэфой и Норт Берни. Нужно было записать года их достижений в работе с восстановлением архивов по древнейшему гоблинскому оружию.

Девушка начала делать сноски:

«1846- Норт Берни; 1847 – Скептин Мэфой ;1848 – Норт Берни;1850- Норт Берни»

Это было до невозможного скучное занятие, поэтому Лили особо не вдумывалась. Она просто переписывала, подперев голову свободной рукой.

Пока четверокурсница занималась такой монотонной работой, позволила себе поразмышлять о других вещах. Последнее время из-за постоянной подготовки к экзаменам особо некогда было задумываться о чем-то постороннем. А еще вечные тренировки по квиддичу – матч за кубок между Гриффиндором и Слизерином состоится уже после экзаменов – в канун отъезда. Такое решение приняли учителя из-за того, что их не устраивает успеваемость как минимум трети студентов. Чтоб не разрывать учебный процесс столь важным событием, его принято было перенести. Половина школы отпускала шутки по поводу того, что отправится с праздничной вечеринки сразу в поезд.

Лили рассматривала свое кольцо и думала о Малфое. О том, как кричала, чтоб не подходил к ней, чтоб убирался. И он не подходил. Уже две недели. В душе она жалела, что так грубо с ним обошлась. А вдруг он говорил правду? Вдруг она ему действительно нравится?

«Но ведь он тоже не имел права читать мою работу по Амортенции!», – размышляла Лили

«1857- Норт Берни; 1858- Норт Берни; 1860 – Скептин Мэфой;

«Ведь это же была и моя вина. И за эти две недели я его почти не видела. Даже на привычно что никто не подтрунивает, не кидает свои остроумно- язвительные фразочки…Никто не умеет доставать как Малфой…»

«1861 – Скептин Малфой»

«Интересно, как он там?» – думала она. –« Наверно готовится к экзаменам. Смотрит своими красивыми глазами в какую-то книгу. Вот бы на минуточку его увидеть вблизи».

Лили прикрыла глаза, представляя его лицо, и немного улыбнулась. За эти две недели она немного покопалась в своих чувствах и пришла к выводу, что была с ним очень груба. Иногда он бесил ее так же сильно как очаровывал, но все же нравился ей. Лили было непривычно думать о нем в таком русле. О Малфое…О Скорпиусе.

«1862 – Скорптин Малфой»

«И что бы я сделала, будь он сейчас рядом? Что бы сказала?»

«Ну… я бы… наверное поговорила со Скорпиусом…я бы» …

Лили макнула перо в чернильницу и беззаботно продолжила писать.

«1863 – Скорпиус Малфой»

«Да, я бы поговорила бы с ним. Возможно, сказала бы ему, что погорячилась и возможно я бы…»

«Ты бы что? Что бы ты сделала, Лили»? – девушка мысленно задала сама себе провокационный вопрос.

«Я бы…»

«1864 – Скорпиус Малфой . Я бы его поцеловала»

- Очень неожиданно, – прозвучал тихий голос за ее спиной. Чей-то мягкий баритон выдернул ее из размышлений.

Повернувшись, она увидела Малфоя, который стоял в метре от нее. Парень сложил в замок свои руки и заглядывал в ее пергамент.

- Что? – непонимающе произнесла Лили, пытаясь сообразить, что он тут делает и о чем говорит. Посмотрев в свой пергамент, Лили широко распахнула глаза. В нем, всего за несколько строк, Скептин Мэфой превратился в Скорпиуса Малфоя.

Слизеринец тем временем обошел письменный стол и сел на стул напротив. Лили накрыла свою писанину рукавом школьной мантии, но было поздно-он уже все прочитал. Даже при таком освещении можно было рассмотреть ее покрасневшее лицо.

- Я бы мог расценить это как просьбу, но не буду. Воспринимаю только вербальную форму. Вот, например: ты меня попросила не приближаться к тебе, – спокойно говорил он, пока к Лили возвращался дар речи, – я держу дистанцию.

Лили поджала губы. Она жалела о своих словах, сказанных тогда в потоке гневного порыва.

- Что ты тут делаешь? – наконец спросила Лили, опустив глаза.

- Я выполняю свои обязанности старосты. Мадам Пинс попросила закрыть библиотеку к полуночи.

Глаза Лили забегали по залу. Она только сейчас поняла, что до прихода Скорпиуса оставалась в библиотеке одна.

- Давно ты здесь?

На этот вопрос Скорпиус ответил лишь мягкой улыбкой. Он решил не говорить ей о том, что около десяти минут наблюдал, как она старательно делает сноски в свой пергамент.