Я - сыр - Кармер Роберт - Страница 11
- Предыдущая
- 11/41
- Следующая
- Нет, а к чему это?
Звонки от Эмми всегда были тревожными. Иногда это была очередная идея про "Номер". Что было похоже на пришествие Святого Инна рано утром и одновременно на привидение, парящее по коридорам и не считающееся с табличками на дверных ручках с надписью: "Не беспокоить."; или развитие того же на трех разных языках, "Пожалуйста, не входите в нашу комноту слишком рано." Иногда ей нужно было только поболтать. Она говорила с ним словно неполным текстом идущего на экране фильма, она как бы смотрела телевизор, переодически отрываясь от него. В другое время она могла сказать: "Я хочу услышать стихи." Ее голос дрожал, он мог читать ей поэмы, каторые писал сам, но выдавал за чужие произведения неизвестного поэта: "Моя любовь к тебе, как то далекое окно..."
Но эти звонки могли быть разными. "Смотри, Асс," - говорила она. - "Я в газете. Я капнула своему отцу и его гостю, редактору из Ревлингса-Пенсильвания. Он приковылял сюда. Если не ошибаюсь, ты тоже взялся от туда?"
В тот раз снова перед Адамом предстал ряд ярких впечатлений, когда автобус мчался в ночи - вся та их спешка.
Эмми продолжала: "Слушай, этот парень говорит, что он жил в Ревлингсе всю свою жизнь, и он не может вспомнить каких-либо Фермеров. Не фермеров на ранчо, а твой фамильный род Фермеров. Он говорит, что знает всех в городе. Ты не говорил, что твой отец служил страховым агентом в Ревлингсе"
- Я не знаю. - ответил Адам. - Это так важно?
- Нет, действительно, это не важно. Этот человек только пришел, и когда мой отец сказал ему, что ваша семья также из Ревлингса, он подумал, что он может написать что-либо о вашем роде, собранном воедино. Когда он не смог вспомнить каких-либо Фермеров именно из Ревлингса, также и в страховом бизнесе, и я полагаю, я подумала, что могу это проверить. Я думаю, что было бы интересно узнать о вашем старом доме.
- Мне любопытно. - сказал Адам. Он удивился этому курьезу, но старался говорить прохладно и не хотел, чтобы Эмми услышала удивление в его голосе.
- Хорошо. А твоя мать? Ее девичья фамилия? Может быть он помнит ее мать? - хихикала Эмми. - Кто-нибудь, как это..?
- У моей матери была фамилия Холден. Луиза Холден.
- Hold On. Я увижу, если полетят искры.
Он отдаленно слышал, как Эмми видимо докладывала о своих находках посетителю редактора.
- Стой, - сказала Эмми, повернувшись к телефону. - Это не звон колокола. Эй, как долго ты здесь живешь, между прочим? Ты не сказал, где ты родился.
Адам был готов сказать: "Я родился здесь. И мои родители тоже." Но что-то заставило его промолчать. Память мимолетна...
- Ты молчишь, Асс?
- Смотри, Эмми, я сказал, мы приехали в Монумннт из Ревлинга - но не сказал, что родился здесь. Ты что-то не поняла. Мы жили здесь.., о.., только несколько месяцев, я догадываюсь. И отец в то время не работал. Он был с поломанной ногой. Когда мы прибыли в Монумент, мы слышали о продаваемом здесь страховом агенстве.
Адам был удивлен своей способности лгать, в его душе лихо изобретались какие-то новые обстоятельства перемен у себя и у родителей. Но он хотел знать - почему? И что заставляло его лгать?
- Ладно. Я полагаю было что-либо такое, Асс. Все-таки, так ли плохо если Ревлингс был для вас городом старого дома, твои родители могли бы с удовольствием встретиться с ним. Они могли бы собраться и все.
- Ладно, спасибо, Эмми. Я ценю это.
Т: И это все?
А: Да.
Т: Эмми возвращалась к этому разговору снова?
А: Нет. Никогда.
Т: Что ты думаешь об этом разговоре и о ее вопросах?
А: Это было нелепо, странно.
(пауза 5 секунд)
А: Я был уверен в том, что редактор из Ревлингса ошибался. Он очевидно имел плохую память. Я, наверное, и не думал об этом.
(пауза 10 секунд)
Т: Вот мы и перебрались в другую точку.
А: Мы?
Т: Дай мне собраться. Первая точка - это был тот день среди деревьев с собакой. Главное, что привело тебя и отца в лес. Вторая - тот разговор с Эмми по телефону. Первый раз тебе было девять лет и четырнадцать во второй.
А: Я устал.
Т: Рано. Потерпи немного. Все идет неплохо.
А: Я больше ничего не хочу добавить.
Т: Ты думаешь об Эмми?
А: Да.
Т: Все начинает возвращаться к тебе, не только Эмми?
А: Я не знаю.
Т: Надо все вернуть. Вспомни, я помогу тебе, и лекарства помогут, но...
А: Но помочь мне? Где-то выигрываешь, где-то теряешь?
Т: Думай о выигрышах.
А: А если только теряю?
Т: Не думай об этом. Не надо.
А: Если это страшные потери?
Т: Надо все взвесить.
А: Спасибо.
END TAPE OZK005
------------------------------------
Дождь начинает без предупреждения. Он режет по лицу, осыпает все мое тело. Облака сгущались, когда я еще въезжал в Карвер, но меня это не волновало. Солнце и облока играли разными цветами на протяжении всего моего пути этим утром. Ливень встретил меня внезапно. Я жму по узкому участку на Роут 119. Грязь летит с моих ног во все стороны лишь потому, что переднее колесо без щитка, и ничего не защищает меня от брызг. Дождь лупит на встречу, и я еду через шторм.
Cъезжаю с хайвея и думаю, что делать дальше. Кося глазами в сторону вижу дом где-то в четверти мили от сюда, но я не хочу оказаться среди людей. Можно спрятаться под деревьями, и я толкаю байк к протяженной кленовой роще. Дождь льет, как из ведра. Я въезжаю в рощу и чувствую, что деревья не могут меня защитить от дождя. Массивные капли, срывающиеся с ветвей, молотят меня сверху. С отвращением прислоняюсь к стволу дерева. Дождь снова усиливается, качая ветки, гнущиеся под ветром. Холод проникает под одежду, просачиваясь под кожу и в кости. Отцовский портфель промок, и карта пропала. Я вытаскиваю портфель из корзины, обнимаю его и прячу под курткой. Он мокрый, но меня это не волнует. Дождь продолжается. Я смотрю на размытую карту и внезапно чувствую, что голоден, как волк, и не могу вспомнить, когда еще был так голоден.
Проезжает машина - стейшен-вагон с деревянными панелями. Тот, кто ее ведет, смотрит в мою сторону. Мне хочется, чтобы он остановился. Закинуть бы байк на багажную решетку, что на крыше, и ехать бы в тепле и уюте. Но я почему-то рад тому, что он проскочил мимо не остановившись.
"Я - Крепкий Орешек." - говорю я себе. Мой голос странно звучит в моих ушах. Дождь пляшет по земле, вода прыгает и скачет, словно капли масла на раскаленной сковородке. Я морщу все внутри себя, крепко обнимаюсь сам с собой. Холод, сырость и беспомощность. Я не отсырел - я промок.
- Предыдущая
- 11/41
- Следующая
