Зеркала бьются к счастью! (СИ) - Клименкова Антонина - Страница 12

- Ваня! Я ваша навеки! - пропела глубоким голосом чудо-юдо. - Спаситель мой! Избавитель! Приди же в мои объятия, суженый!

С этими словами она распахнула все свои шесть рук и ринулась на Ивана.

У Вани вопль в горле застрял. Жалобно всхлипнув, он мешком рухнул под ноги невесте, блаженно потеряв сознание.

9

Иван резко проснулся. Пометался взглядом по комнате, выдохнул: родной потолок и стены, своя кровать, привычная подушка. Всё хорошо вроде бы. Потянулся взять с тумбочки мобильник, проверил время: почти полдень, первое января.

«Теперь понятно, в такую ночь чего только ни приснится», - со скрипом проползла в голове мысль от уха до уха, оставляя копоть под черепом и гул, как от дореволюционного паровоза.

 - Дорогой, ты проснулся? - пропела вошедшая в комнату девушка.

Ваню молнией прошило, точно за оголенные провода «двести двадцать» схватился.

Женщина? Богиня? Чудо-юдо? В одной паре рук она несла поднос с завтраком: чашка свежесваренного кофе, яичница с колбасой, поджаренный хлеб на тарелочке, круассан с вареньем. Другие руки были заняты постиранной и отглаженной одеждой Ивана и его же тапочками.

Иван паралично молчал, разевая и закрывая рот.

Между тем богиня, улыбаясь, поставила поднос на тумбочку, вещи повесила на спинку стула, тапочки положила на коврик перед кроватью. И, не сводя с Вани обожающих глаз, эротично развязала фартук, а затем принялась расстегивать на себе домашний халатик в цветочек.

- А-а!.. Ты?.. Не?.. А... О-о!.. - невнятно мычал Ваня.

- Просто расслабься, - предложила ему краса, забираясь на постель. - Давай, я сделаю тебе массаж?

Ваню притиснули носом между четырьмя роскошными грудями, нежно обняли шестью руками, обвили двумя шикарными ногами - и он как-то притих. Согрелся что ли. И в голове слегка прояснилось, и рот закрылся, и собственные руки ожили - потянулись к выгнутой тонкой пояснице, к заманчивым округлостям ягодиц под полурасстегнутым халатиком. «А если ей в магазин ходить в пальто? Лишних рук никто не заметит, типа толстая и толстая, а?» - промелькнуло в голове.

Но только он запыхтел, согласный на массаж, гармонию нарушил звон из кармашка халата.

- Ох, про нее забыли, - с досадой вздохнула богиня, отстранившись. Извлекла из кармана известную Ивану «пудреницу», открыла: - Послушай, сестренка, нельзя же быть такой нетерпеливой! Ты там сколько веков сидела, неужели не можешь хоть часик еще потерпеть?

- Терпеть?! - заорал женский голос из зеркальца. - Я ждать должна?! Пока ты моего Ваню совращаешь?!

- Это кто? - изумился Иван.

- Сестра моя, двоюродная, - вздохнула богиня. - Понимаешь, когда меня в зазеркалье упекли, она стала искать способ меня оттуда вызволить. Хотела окольными путями пробраться до моего узилища, но, как видишь, только сама застряла.

- У-у, - промычал глубокомысленно Ваня. - А я-то думал, что ты это и есть.

- Нет, Ваня, это не она! - заверещала «пудреница». - Это я! Я тебя отыскала - только ты мог спасти меня и эту многоручку!

- Но-но! - покачала головой богиня.

Кузина же из зазеркалья продолжала вопить, никого не слушая:

- Я следила за Ваней много-много лет! Я пыталась выйти на контакт! Прости меня, Ванечка, что пугала тебя своими попытками! До сей ночи у меня ничегошеньки не выходило, сколько ни пробовала!

- Почему же теперь вышло? - заинтересовался Иван.

- Я смогла связаться с Василисой, когда она явилась развлекаться в этот мир. Вот и договорились с ней, что она мне подыграет.

- То есть ты решила этой ведьме отдать в пользование нашего Ванечку? - ревниво нахмурилась богиня.

- Нет же! - горячо открестилась «пудреница». Заторопилась оправдаться: - Не отдать, а так только, одолжить! Ей мужики лишь на один раз нужны! Васька с Касьяном женаты уж триста лет душа в душу!

- Как это женаты? - опешил Иван. - У них же свадьба только? Они мне сами так сказали.

- Ага, свадьба - пять раз бриллиантовая! - фыркнула «пудреница». - У них традиция такая, новогодняя! Весь год изводят друг друга ревностью, изменяя с кем попало, а под конец декабря подсчитывают, сколько у кого было любовниц-любовников. И нужно, чтобы сошлось строго поровну, иначе в новом году скандалов не избежать - примета плохая. Нынче вот Васе не хватило одного, и она согласилась на Ваню, а в обмен подговорила Касю разыграть шутку со свадьбой и невинностью.

- То-то я подумал, какая мне девственница умудренная опытом попалась, - досадливо пробормотал Иван. Опомнился, отобрал у богини «пудреницу», спросил в зеркальце: - А тебя-то как теперь оттуда вытащить? Тоже артефакты придется искать по чужим мирам?

В зеркальце смущенно засопели.

Богиня хмыкнула:

- Как со мной суженого делить, так она в бой рвется! А теперь засмущалась - клещами из зазеркалья не вытащить! Да, сестренка? - Она обратилась к Ивану: - Никаких путешествий не потребуется, просто прикажи ей выйти оттуда, всего дел. Разрушив мое проклятье, ты одновременно почти освободил и ее. Это она боится тебе на глаза предстать после всего, что сама с тобой вытворяла, вот и изображает рака-отшельника.

Иван вдруг не к месту вспомнил, как жарко целовала его зазеркальная незнакомка, когда он сбежал с золотым колечком великанши.

- Ты чего покраснел, м? - заметила богиня, засмеялась. - Не переживай, разберемся сами, кто тебе женой будет!

- Нечего тут разбираться: я буду! Я первая его полюбила! - проворчала из зеркальца ее сестрица.

- Выйди хоть сперва, покажись, - попросил Иван.

Только моргнул - а она уж тут, с ними на одной постели сидит.

- И что, никаких спецэффектов? - промямлил Ваня, глядя и глаз отвести не имея сил и желания.

- Будто без дыма и искр тебе не хороша? - кокетливо отбросила за плечо русую косу знакомая незнакомка.

Ваня и сказать не сумел, до чего хороша! Во-первых, всего две груди, зато какой правильно округлой формы. Две руки, две ноги. Конского крупа нет, хвоста тоже не видать. Уши нормальные, не как у сахарницы и не ослиные. На лицо - мечта идеальная!

Вот только характер, очевидно, вздорный. Пока Ваня глазами хлопал, две сестрицы языками сцепились так, что впору линять - что он и сделал. Пусть он и послужил яблоком раздора, но в такой момент лучше укатиться подальше, как колобок.

Похватав штаны-свитер-носки, он, на удивление никем не остановленный, удрал из комнаты в прихожую. Там, наскоро одевшись и обувшись, тихонечко отпер входную дверь.

Однако слух у шестиручки оказался остёр:

- Дорогой! Если ты погулять, мусор заодно вынеси, не забудь! - настигло Ивана в спину.

Да какой мусор - тут самого себя на вешалке забудешь вместе с шапкой!

Ваня дверь распахнул, а за порог переступить стрёмно: на лестничной площадке толпа гномов. И первая среди них - принцесса, в белой пушистой шубке и в пуховых варежках. Пальцем в варежке перед носом у Вани покрутила, словно только его и ждала:

- Я ведь обещала тебе, что еще свидимся? Чего стоишь сталактитом, язык проглотил от радости? Вот она я! Ты думаешь, не заметила, как ты ключик у меня украл? Так знай - то был ключ к моему трепетному сердцу!..

Пока она разглагольствовала и руками махала от переизбытка чувств, Ваня приметил путь спасения. До лестницы не добежать, там родичи принцессы сторожат тесным строем, рожи одна свирепей другой. Но зато лифт вовремя раскрыл двери на его этаже - туда-то он и ломанулся.

Едва утерпел, когда же лифт вниз съедет и его выпустит. Аж нервный ржач тихонько пробил. Так, побулькивая смешками на ходу, Ваня в два прыжка преодолел последний лестничный пролет - и, хлопнув дверью подъезда, триумфально вышел на крыльцо родной девятиэтажки.

А тут уж его снова ждут - пестрою цыганской толпой, разве балалаек с гармошками не хватает. Кентавры, половина табуна. Замерзли, видать, степные дикари, ворвавшись в зимнюю северную страну, вот и напялили на себя всё, что на центральных улицах для туристов продавали: расписные валенки на все четыре копыта, шапки-ушанки, тельняшки с российским гербом на пузе, платки и шали в жостовских розах с бахромой и кистями.