Моя комета (СИ) - "pine wood / limitless the sky" - Страница 14
- Предыдущая
- 14/34
- Следующая
— Завтра ты у меня отхватишь, и я не посмотрю на то, что ты ранен, ясно?! И только вздумай его обнять, останешься без второй руки!
— И тебе сладких снов, очеровашка, я бы тебя поцеловал перед сном, но, видишь, Алан не даёт!
====== Часть 12 ======
Утром Алан проснулся раньше всех и в шоке уставился на спящих по бокам парней. Сначала, только проснувшись, ему показалось, что он еще спит и ему это снится. Но когда на глаза попалась утренняя эрекция Вика, Ала с постели как ветром сдуло. Оказавшись на ногах, парень окончательно понял, что это не сон. От возни рядом начал просыпаться Виктор. Медленно открыв глаза, тот сонно уставился на Алана.
— Всегда бы так просыпаться и видеть перед собой твои очаровательные коленки, — Тихо прошептал Вик.
Алан залился краской и, уперев руки в бока, собрался отчитать наглеца, но с другой стороны кровати начал просыпаться Дарен, а этого нельзя было допустить. Перед ночной сменой ему нужно хорошо выспаться, а то будет злой и рассеянный.
— Поднимайся, ты разбудишь Дарена, ему нужно нормально отдохнуть! — Прошептал весь красный Алан, постоянно поправляя сползающую с плеча футболку.
Кое-как подняв временного инвалида, Ал помог ему облокотиться на свое плечо и спуститься вниз. Пару раз приходилось убеждать себя, что он его просто провожает и «чья-то» рука держится за него, а не пытается пощупать. К концу своих мучений, Алан был весь красный и злой, а довольный Вик еле сдерживал улыбку.
— Ты! — Алан усадил наглеца на диван и, отойдя от него, пытался отдышаться и не набросится на больного с кулаками.
— Я! — Уже во всю улыбаясь ответил Вик, поудобнее устраивая больную ногу на любимом кресле-мешке Алана.
— Ты! — Алан подтянул футболку на плечо и гневно уставился на Вика.
— Я!
— Ты меня лапал! — Наконец обвинение было сформулировано и выдвинуто.
— Я за тебя держался, — отбил Вик.
— Держатся за плечи! А не за грудь и задницу!
— Ой, да у тебя и груди то нет, за что бы я там держался?! — Вик еле сдерживал смех и то лишь потому, что смеяться ему было больно.
Алан от такой наглости потерял дар речи и застыл, открывая и закрывая рот, как выброшенная на лед рыба. Вик задумчиво побарабанил указательным пальцем по губам и выдал Алану вторую порцию «комплиментов»:
— Но вот за попку мне было удобней держаться, — Вик не сдержался и прыснул, сразу скривившись от боли из-за смеха.
— Детка, отомри, есть что-нибудь покушать?
— Если бы ты не был…
— Да, да, — перебил довольный Вик, почесывая живот и зевая, — Если бы не травмы, ты бы мне врезал. Так что там с едой?
— Иди к черту, придурок, в больнице поешь!
— Нууу, мне срочно нужна глюкоза и железо! Я ведь столько крови потерял, — ничуть не смущаясь, давил на жалость Вик.
Алан, поджав губы, развернулся и пошел к лестнице.
— Эй! Ты куда?!
— Да не ори ты! Дарен спит! Переоденусь и спущусь! — Прошипел Ал с лестницы.
Вернувшись вниз, Алан заметил, что Вик пытается дотянуться до тарелки с пряниками, стоящей на журнальном столике. Алан подошел и с довольным лицом забрал ее прям из-под носа у Вика.
— Эй! Куда?! — Виктор имел вид более несчастный, чем когда Алан увидел его после операции,— Детка, ты этого не сделаешь! Верни! Так нельзя поступать с больными и беспомощными!
— Не такой уже ты и беспомощный, как оказалось. Лапать мой зад у тебя получалось без проблем.
— Господи боже! Как с такой ангельской мордашкой можно быть таким жестоким?! Сжалься! — Вик как в драматичной постановке заламывал здоровую руку и закатывал глаза.
Алан отнес тарелку на кухню и принялся готовить завтрак. Вик видя, что его мольбы не доходят, попытался встать сам, но пока вставал несколько раз свалился обратно. От неудачных попыток у него подскочило давление и поплыло в глазах. Алан, услышав слабый выдох с дивана, обернулся. Увидев побледневшего парня, тяжело дышащего и пытающегося сфокусировать взгляд, Ал испугавшись бросился к нему.
— Эй, — Алан подбежал и, нагнувшись, заглянул в лицо, — О боже, ты весь белый.
— Говард! — Истошно завопил напуганный Алан, заставив Виктора подпрыгнуть от неожиданности.
— Тише ты! — Вик схватил напуганного парня за руку и дернул на диван рядом с собой.
— Чего раскричался?! Мне уже лучше.
— Ты весь белый, а губы синие!!! Надо позвать Дарена, вдруг…
— Без вдруг, успокойся, — Спокойно, как с неуравновешенным, заговорил Вик, — Просто крови во мне еще не достаточно, я несколько раз резко встал, вот кровь от головы и отлила, поэтому голова слегка поплыла, не бойся. Когда служил по контракту, со мной и хуже было, не переживай, а если ты мне еще чего-нибудь вкусного с чаем дашь, то мой организм вместе со мной будет тебе очень благодарен.
— Ты служил? — Алан от испуга забыл про все обиды и заинтересованно уставился на Виктора.
— Да.
— Где?
— У зубной феи, — с самым серьезным лицом, понизив голос, почти прошептал Вик.
Алан секунду хлопал глазами, потом, наконец, поняв, что над ним издеваются, улыбнулся, прикрыв рот ладонью. Вик протянул здоровую руку и погладил большим пальцем его скулу. Тот, смутившись, поднялся, и пробурчав, какой тот идиот, ретировался на кухню.
— А чай?
— Сначала каша.
— Сегодня же рождество! Какая каша?! — Возмутились с дивана.
— Ну раз рождество, то могу добавить туда фруктов, — Сухо ответил Алан, промывая рис.
— Ты серьезно?! — Вик не мог поверить, что повлиять на собственный завтрак у него не получится.
Ал даже не стал отвечать на вопрос.
Наверху послышались шаги.
— Ну вот, своим криком ты Дарена разбудил.
— Нечего было пугать меня.
Дарен, как приведение, хмуро проплыл к ванной. Когда он наконец вышел, Алан закончил варить кашу и нарезать фрукты. Вик, недовольный отсутствием демократии на завтраке, сидел за барной стойкой и ждал свою тарелку. Говард подошел к Алану и, клюнув того поцелуем в макушку, прошел к Вику и сел рядом, покорно ожидая свою тарелку.
— Теперь понятно, кто в семье главный.
— Иди в жопу, я как вижу, ты тоже кашу ждешь.
— Я инвалид. Был бы я здоров…
— Был бы ты здоров, — перебил Дарен, — Сидел бы на том же месте и ждал кашу. А теперь заткнись, у меня голова болит.
Алан поставил тарелки перед мужчинами и сел напротив. Ничуть не смутившийся Вик, доев свою порцию, попросил себе еще добавки.
— Ты ж не хотел кашу! — насмешливо заметил Дарен.
— А теперь хочу, — уплетая вторую тарелку, пояснил Вик.
Наконец когда все наелись, Алан отдал мужчинам пряники и, поставив перед парнями термос с мятным чаем, ушел умываться.
— Первый раз вижу, что бы термосом пользовались дома. Он ведь для дороги придуман, походов и так далее.
— Забей, я уже привык. Он из России много странностей привез.
— Каких еще?
— Ну мне теперь нельзя носить дома одежду, в которой бываю на улице или на работе, дома нужно переодеваться из «уличной» одежды в «домашнюю».
Вик замер, так и не откусив пряник, и в шоке развернулся к Дарену.
— Да ладно?
— Ага.
— И че? Ты приходишь домой и идешь переодеваться?
— Да.
— Что за бред? Какое в ней отличие?
— Не спрашивай меня, я сам не знаю, но я уже привык. Так даже расслабиться легче. Я, во всяком случае, сняв одежу, снимаю с себя больницу. Легче абстрагироваться.
— Нифига себе, надо и мне попробовать.
— Что с твоим ФБР, тебя приняли? — Перевел тему Говард.
— Да, — Вик помрачнел, — Даже к награде приставили, только один ублюдок все равно улизнул.
— Не парься, никогда не бывает все по плану. Как говорит Алан: «Строить планы — Бога смешить». Тоже в России подхватил.
После разбора подарков и просмотра еще одной советской комедии, Дарен стал собираться в больницу.
— Можно мне тут остаться?
— Нет.
— Почему?
— Потому что тебе нужно еще наблюдаться в стационаре.
Вик погрустнел, Алан стоял у холодильника и почему-то чувствовал себя неловко. Было жаль Вика.
- Предыдущая
- 14/34
- Следующая