Удавка для опера - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 2
- Предыдущая
- 2/72
- Следующая
– Нет, – буркнул Рома. – Это так брошено...
Надо же, умыла его. Опозорила.
Он подобрал с пола пистолет, сунул его под подушку. Собрал все свои вещи в кейс. И лег. Закрыл глаза.
– Даже не спрошу, как вас зовут! – отомстил он соседке.
И повернулся спиной к стене.
– А я вам и так скажу. Меня Вероника зовут...
Рома промолчал. Пусть это будет новая порция мести.
Настроение хуже некуда. Соседка испортила. А потом, осадок в душе от встречи с сержантом. И пистолет.
Плохо. Очень плохо. И от начальства влететь может. А еще в его случае «макар» – плохая примета. Пистолет – это война. А он отдыхать едет домой. Не воевать.
Впрочем, какая в Семиречье война? Разве что с комарьем...
* * *
– Вероника, а чего вы на верхней полке? – спросил Рома. – Вы женщина, вам нижняя полагается... Давайте поменяемся?
Как ни обидно, соседка почти не реагировала на него. Вымпел у ее изголовья по-прежнему маячил перед его мысленным взором. Уж очень хотелось овладеть этим неприступным бастионом.
– А Вероника не женщина, – заявил худощавый Иннокентий.
Обычный серый тип – человек из толпы. И в Мише ничего примечательного. Банальная посредственность, не более того.
Иннокентий и Миша – не просто соседи по купе. Они спутники Вероники. Все трое – одна группа. Только Рому это как-то не волновало. Отношения между ними и Вероникой дружеские и деловые. Никаких амуров и в помине.
Да и какие амуры могут быть? Вероника – это чудо природы. А Иннокентий и Миша – дремучая серость.
А один из них еще и законченный придурок. Вероника не женщина... Совсем сдурел дядя...
– А кто говорит, что она женщина? Вероника – девушка...
Ей уже за двадцать. Москвичка. Трудно поверить, что она девственна. Рома и не верил.
– И не девушка, – усмехнулся Иннокентий. – Она альпинистка.
– И между прочим, мастер спорта, – гордо добавил Миша.
– Ну и что?
Рома чувствовал себя врачом в палате для душевнобольных.
– Альпинисты – существа бесполые, – сухо заметил Иннокентий.
– Бесполые?
Да, Рома прав. Этим друзьям можно ставить диагноз.
– Знаете, у меня есть один знакомый психиатр, – сказал он. – Занимайте очередь...
Иннокентий и Миша неприязненно посмотрели на него. Но промолчали.
– Они не сумасшедшие, – в голосе Вероники звучало недовольство. – Они кровельщики-монтажники. И я, кстати, тоже...
– Кровельщики... Монтажники....
– Иннокентий и Миша мастера, я за прораба. Устраивает?
– А мне-то что?.. Едете куда?
– В Семиречье...
– Да ну?..
Семиречье городок небольшой, тысяч на десять душ. До областного центра две сотни километров. Трудно было поверить, что она не просто знает про Семиречье, но и держит туда путь.
– Вот тебе и ну... Ты о Гаврииловской часовне слышал?
– Конечно...
О Гаврииловской часовне ходили легенды. Ее в прошлом веке воздвигли местные казаки. Далеко в лес вынесли, верст за полста от города. В давние времена ходили упорные слухи, будто в тех местах злые духи бесчинствуют. Люди гибли почем зря. И непонятно было, кто их убивал: то ли гигантские волки, то ли оборотни. И самое странное, когда построили часовню, нечистая сила будто сгинула. Или просто волки-людоеды перекочевали в другие края.
Только после революции с часовни сняли колокол, сорвали позолоченный купол – в общем, испоганили святое место. С тех пор стоит часовня неприкаянная, пустая, молчаливая. Памятник или жертва коммунистического сатанизма.
– Мы в Москве церкви, монастыри ремонтируем, – говорила Вероника. – Купола золотом кроем, кресты устанавливаем, колокола вешаем. И все без башенных кранов и вертолетов. Только альпинистское снаряжение. А сейчас вот в Семиречье едем. Заказ оттуда поступил. Гаврииловской часовней займемся...
– Значит, я могу прийти и посмотреть, как вы там работаете?..
– А вот этого я тебе делать не советую.
– Почему?
– Да молоточек может случайно с купола упасть...
– Случайно?
– Случайно...
– Язва!
– Приятно познакомиться...
Вероника сладко зевнула и повернулась на бок. Закрыла глаза. Разговор окончен. И ее спутники тоже заняли места на своих полках.
– А я все равно приду, – сказал Рома.
Только его никто не слушал. И Вероника, и ее спутники уже спали. Засыпали они в момент. Не нервы у людей, а стальные канаты.
* * *
Трое суток они уже в пути. Спина болит, все кости ломит. Такое ощущение, будто бока распухли от долгого лежания. Рома мучился. А вот Мише и Иннокентию хоть бы хны.
И Вероника тоже не страдает от ничегонеделанья. Остановка более пяти минут, можно выходить из вагона. И она никогда не упускает такого случая. Рада подышать свежим воздухом. С ней всегда сопровождение. Или Миша, или Иннокентий. Рома заметил, что втроем из купе они не выходят. Вещей у них много, боятся, что кто-нибудь их альпинистское снаряжение слямзит.
Сегодня с Вероникой вышел Иннокентий. Стоят, молчат. Рома наблюдал за ними со стороны. Никак не хотят они его близко к себе подпускать.
Вероника купила мороженое. И тут же возле нее нарисовались два крепыша с бандитскими физиономиями. Крутые, навороченные. У одного сотовый телефон в чехле на поясе.
– Такая девчонка, в натуре, и одна, – прогундел первый.
– Я не одна, – Вероника показала взглядом на Иннокентия.
Рома усмехнулся. Нашла кем прикрываться. Его же соплей перешибешь.
– Погуляй! – цыкнул на Иннокентия второй бугай.
И тот отошел от Вероники. Взял да и отошел. И сделал вид, будто ничего не случилось.
– Во, теперь одна...
– Зато с охраной, в натуре. Короче, давай к нам. У нас купе, типа, на два места... Знаешь, как ничтяково ехать?
– Не, в натуре, ничтяк... Теперь втроем ехать будем. Мы тебя мороженое есть научим...
– А я разве неправильно ем? – как будто удивилась Вероника.
– Неправильно. Ты его кусаешь... – гыгнул крепыш. – А надо...
– Пошли вон! – мило улыбнулась им Вероника. – Каз-злы!
– Чо-о! Да ты за свой базар!..
Пальцы братков вскинулись веером.
Рома понял, что пора вмешаться.
– Братаны, дело есть! – подошел он к браткам и закрыл спиной Веронику.
– Э-э, а это чо, типа, за хмырь?
– Я не хмырь. Я менеджер. Из фирмы «Братан-сотел»... Не слышали?
– Чо ты тут втираешь, поц?
– «Братан-сотел» – это производитель сотовых телефонов для «новых русских»... Вот у тебя, брат, телефон неправильный... – показал Рома на мобильник в чехле.
– Э-э, ты чо гонишь?
– Да нет, серьезно... У нас знаете, какие телефоны? С четырьмя дырками... Есть и с тремя... Есть с двумя... Для каждого клиента индивидуальный подход. Вот у тебя, брат, распальцовка на два пальца. Тебе телефон с двумя дырками. Сечешь, два пальца в дырки, телефон на руке – и базлай сколько хочешь...
– Слушай, козел, сдерни отсюда! А то сейчас у тебя в башке будут две дырки... Или три, гы-гы!..
– Ой, я забыл вам сказать, что «Братан-сотел» не разрешает своим клиентам оскорблять сотрудников фирмы. Первый раз прощается, а второй нет. Клиент отключается от сети...
– Не, ты слышь, Стикс, козляра разбакланился...
– Извините, братаны, но я вынужден отключить вас от сети.
Одной рукой Рома ухватил за голову одного братка, второй рукой – другого. И резко свел две головы вместе. Оба братка вырубились мгновенно...
– Ты Иннокентия обидел, – уже в купе сказала ему Вероника.
И снова недовольство в ее голосе. Он защитил ее, от братков отбил. А ей все не так.
– Чем? – презрительно усмехнулся Рома.
– Не ты, а Иннокентий должен был унять хамов.
– Так чего же он в сторону-то свалил?
– Это маневр...
– Маневр?.. Ха-ха! Да эти друзья твоего Кешу в муку бы растерли.
– Не растерли бы. – Иннокентий подошел к Роме.
И вдруг легко подхватил его на руки. Будто он соломенное чучело. И так же легко забросил на вторую полку.
А ведь по комплекции Кеша чуть ли не вдвое уступал ему. Ну и силища у него в руках!
- Предыдущая
- 2/72
- Следующая
