Рассыпая пепел (СИ) - "Stroll" - Страница 3

— Если перед вами человек под Оборотным зельем, есть несколько способов распознать обман. Во-первых, ищите мелкие несоответствия: новые жесты, другая осанка, поворот головы. И помните: несмотря на внешнее сходство, нельзя достоверно скопировать особенности поведения и модуляции голоса. Во-вторых, почерк…

— Разрешите, — Гарри поднял руку.

— Что такое? — раздражённо спросил Дженкинс.

— Курсант Поттер, сэр. Простите, но, по-моему, эту лекцию вы нам читали вчера.

Дженкинс моментально преобразился: лицо окаменело, в глазах промелькнул хищный блеск.

— Ты что, Поттер, думаешь, у меня склероз?

— Никак нет, сэр. Но у меня есть конспект, — Гарри подошёл и протянул ему тетрадь.

Дженкинс взял, просмотрел тетрадь и с усмешкой бросил обратно в руки Гарри.

— Не знаю, чего ты добиваешься, курсант Поттер. Славу всеанглийского победителя ты уже заработал. Захотелось славы всеанглийского идиота?

Послышались смешки, Гарри оглянулся вокруг — на него смотрели с недоумением. Обернулся на Рона — тот растерянно развёл руками. Раскрыл тетрадь и похолодел: вчерашней лекции не было.

— Займи своё место, Поттер. И постарайся вести себя так, чтобы я тебя не заметил, — холодно приказал Дженкинс.

Гарри сел обратно и стал перелистывать страницы, но тщетно — конспект бесследно исчез.

— Что на тебя нашло? — прошептал Рон.

— Я же помню, что писал её… И эти самые слова про модуляции… Не мог же я их придумать!

— Вообще, да. В твоём лексиконе я таких слов не замечал. Ты перезанимался, Гарри. Пойдём после учёбы ко мне, в шахматы сыграем. Я за эти два дня совместной жизни вымотался больше, чем когда от егерей спасались.

— Вы с Гермионой живёте вместе два дня? Два дня? — удивился Гарри.

— Т-с-с, тихо! — предупредительно шепнул Рон, но было поздно.

— Курсант Поттер! — гаркнул Дженкинс.

— Я, сэр! — Гарри встал.

— Здесь тебе не Хогвартс: баллы снимать никто не станет. Но если ты мне не понравишься, а ты мне уже не нравишься, сидеть тебе в наружке до скончания века. Понял?

— Да, сэр.

— Два наряда вне очереди.

— Есть, сэр.

Гарри глянул на Рона, тот хмуро вздохнул: в шахматы сегодня они уже не сыграют.

========== 2. ==========

Где курсант должен провести суточную вахту, зависело от нескольких факторов: общей разнарядки, настроения дежурного аврора и, конечно, случайности. Дежурным аврором, как назло, оказался довольно неприятный тип, который невзлюбил Гарри с первого дня учёбы, надо заметить, взаимно. Пройдясь на счёт глупости молодого курсанта, он просмотрел список заявленных на сегодня работ, недовольно крякнул, видимо, оттого, что тот показался ему недостаточно унизительным, и отправил Гарри… в Мунго помогать санитарам.

В Мунго, так в Мунго, всё лучше, чем в Пещеру — присматривать за нежитью. После смерти Волдеморта обитающих там инфери должны были ликвидировать, но Объединение волшебных существ выступило с требованием признать их полноценными членами общества, и мертвецов оставили в покое. Теперь ОВС пытается добиться для них гражданских прав — смех да и только! За время учёбы Гарри ещё не довелось там дежурить, но те, кому «повезло», рассказывали жуткие вещи. Впрочем, Гарри и сам мог бы многое поведать, но старался избегать бесед на больные темы, в том числе связанные со старым директором Хогвартса.

Единственным приятным моментом наряда в Пещере была возможность оставить при себе волшебную палочку. В других местах палочки иметь с собой не полагалось.

Дежурство в лечебнице мало чем отличалось от повседневной жизни у Дурслей. Гарри должен был выполнять мелкие просьбы и разнообразную грязную работу, которой всегда полно в таких заведениях. Он попросился в отделение тяжелобольных, которые лежали в Мунго годами, не ведая, что происходит за его стенами. Весь день он убирал, драил, мыл, причём без всякой магии, и ему это даже нравилось, словно в том, что он делает мир чище, был сокрыт непонятный другим смысл. Он давно уже устал от постоянного внимания и особого отношения к себе, и теперь было приятно почувствовать себя обычным — просто Гарри, молодым курсантом, из-за оплошности схлопотавшим наряд.

Пока руки заняты делом, можно было поразмышлять о том, что случилось накануне. Увы, удовлетворительного объяснения странному поведению друзей найти не удалось. Мысль о том, что Гермиона, возможно, навела на Рона чары Забвения, Гарри отогнал как невозможную: Гермиона никогда бы так не поступила с близкими людьми. Родители не в счёт — она пыталась их уберечь, когда думала, что наверняка погибнет в том безумном походе.

Непонятно также, куда делся конспект, и почему больше никто не возмущался несправедливым наказанием. Допустим, остальные просто остерегаются перечить Дженкинсу, но Рон! Неужели тоже боится сказать правду? Когда он успел стать таким трусом?

И эти два дня, что они живут с Гермионой… Почему два? Три! Хотя пусть считает как ему угодно. Два так два.

Кто же всё-таки стащил конспект? Надо будет провести расследование, или он не будущий аврор.

— Эй, парень! — хрипло позвал больной из сто пятой палаты, где Гарри наводил порядок. Это был седой, почти полностью парализованный дед с всклокоченной, давно не чёсанной шевелюрой. — Принеси попить.

— Ты сквиб? — поинтересовался он, сделав несколько жадных глотков.

— Нет, — коротко ответил Гарри.

— А чего тут делаешь без палочки?

— Я курсант аврората. Дежурю.

— Аврор? Ну надо же! Давно я здесь новых людей не видел, тем более таких… Что там, в мире делается?

— Ну… Волдеморта победили, — скромно сказал Гарри.

— Волдеморта? А кто это?

— Один тёмный волшебник.

— Тёмный, говоришь? Чего он хотел-то?

— Магглорождённым запретить колдовать, магглов подчинить, в Хогвартсе один факультет для всех сделать…

— Это что, плохо?

— Конечно.

— М-да-а, — задумчиво протянул старик… В моё время за такое награждали.

— В какое — «ваше время»?

— Далёкое. Очень далёкое, — туманно ответил дед и застыл, погружённый в думы.

— Награждали, — недовольно пробурчал Гарри и отправился в соседнюю палату. Здесь он уже всё сделал.

Этот больной своим замечанием будто перечеркнул все его усилия. Что и говорить, были в магической Британии те, кто считал идеи Волдеморта полезными, и старик, видимо, относился к их числу. А сколько ещё сочувствующих… Сталкиваясь с такими в Хогвартсе, Гарри точно знал, что они — его противники, и разговор с ними был короткий, но вне школьных стен придётся иметь дело со всеми.

День клонился к вечеру, навалилась приятная усталость. Несмотря на то, что его никто не принуждал и не подгонял, наоборот, персонал больницы отнёсся с пониманием и сочувствием, Гарри вымотался, нарочно нагружая себя тяжёлой работой, и теперь, усевшись на широкое окно и обозревая предзакатный город, наслаждался заслуженным отдыхом. Стояла умиротворенная тишина, прерываемая лишь редкими короткими возгласами — больной из сто четвёртой палаты страдал душевным расстройством и периодически воевал с невидимыми врагами.

Сегодня Гарри навестил родителей Невилла. Алиса подарила ему фантик, Фрэнк всё время безучастно смотрел в окно…

Всё было сделано правильно. Хотя бы потому, что уже никто не повторит судьбу Лонгботтомов.

Незаметно опустились ранние сентябрьские сумерки, больные завершили вечерний моцион и укладывались спать. Гарри прошёлся по коридору. Из сто четвёртой доносился мерный храп: видимо, все враги уже повержены; из сто пятой — натужное кряхтение. Гарри заглянул внутрь — больной пытался дотянуться до лампы рабочей рукой. Пришлось прийти на помощь: коснуться абажура — под ним тут же загорелся зачарованный огонёк.

— Благодарю. Так гораздо спокойнее, — признательно сказал старик.

— Темноты боитесь? — спросил Гарри.

— Не темноты… Того, что живёт в темноте.

— И что там живёт?

— Тебе лучше знать, — ответил тот и внезапно пронзил холодным взглядом.