Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1) - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 2
- Предыдущая
- 2/38
- Следующая
- Да чего не узнали бы?! - не выдержал Опилкин. - Мы торопимся, нам ехать нужно, а вы загадки загадываете!
- И ехать вам не нужно, и загадок мы не загадываем, - Маришка чувствовала себя сейчас хозяйкой положения и потому хотела рассказать приезжим о Муромской Чаще подробно и обстоятельно. - Если вы хотите, мы вам расскажем, ПОЧЕМУ вам не нужно ехать в Чащу.
Опилкин посмотрел на свою бригаду:
- Послушаем, что ли?
- А что не послушать, послушать можно, - сказал один из лесорубов.
- Тогда садитесь, - пригласила Маришка всех и первой уселась на траву, которая буйно росла по обочинам дороги. - В ногах правды нет!
- А в твоей истории правда есть? - на всякий случай спросил Опилкин, усаживаясь поудобнее.
- Конечно, есть, - обиделась Маришка, - хоть у них спросите! - И она кивнула на Ромку и Семку, примостившихся рядом с ней.
И хотя у них никто не спросил, Ромка и Семка охотно подтвердили:
- Точно-точно!
- Маришка не станет вам сказки рассказывать!
Глава третья
"Правдивая история о Муромской Чаще, рассказанная Маришкой Королевой приезжим лесорубам".
Давным-давно, много-премного лет назад жили в нашей Апалихе два брата: Иван и Демьян. Фамилия у них была Горюшкины, и жили они небогато.
Вот однажды Демьян и говорит:
-Пойду я, Вань, новые земли искать. Говорят, есть неподалеку от нас Чаща Муромская: мечта-край и без хозяина. А ты тут пока живи, меня дожидайся.
- А если не вернешься? - спросил Иван.
- Вернусь. А коли к весне не свидимся, что ж, не поминайте лихом!
Сказал так Демьян и ушел. А Иван его дома остался ждать. Вот месяц прошел, другой, третий... Нет Демьяна! Иван волноваться начал. Да и родня, и соседи его пилить принялись: "Зачем одного Демку отпустил?! Почему с ним не пошел?!"
Мучился-мучился Иван Горюшкин, а к весне не выдержал. "Эх,- говорит, пропадай моя телега, все четыре колеса! Пойду брата искать!"
Заколотил дом, свел к тетке своей корову, взял суму переметную, переметнул ее через плечо и пошел в края неизведанные, в Муромские края.
Вот день идет, вот два идет,на третий приходит...
- Километров сто отсюда будет? - перебил Опилкин.
- Восемьдесят шесть, - ответил за Маришку Семка. - Отец мой туда на мотоцикле гонял.
- Вот видишь! - обрадовался Опилкин. - А говорите, никто туда не ездит!
- Он два километра до Чащи не доехал - мотор заглох. Еле назад вернулся. - И Семка кивнул Маришке: - Давай, Мариш, рассказывай дальше.
- ...Вот приходит на третий день Иван Горюшкин к Муромской Чаще. А куда дальше идти? Где брата искать? Стоят перед ним дубы столетние, стоят перед ним сосны могучие - нижними ветвями травы-муравы касаются, верхними за облака уходят.
- Эй, дубы столетние! Эй, сосны могучие! - закричал Иван Горюшкин во всю богатырскую мочь. - Не видали вы моего братца Демьяна Елисеевича?
Молчат сосны, молчат дубы, не дают ответа.
Тут выбежал вдруг из-за деревьев заяц и ширк Ивану под ноги! А Горюшкин хвать его за уши и - в суму переметную!.. "Будет чем мне поужинать, радуется, - не помирать же с голода, пока брата ищу".
И опять суму через плечо повесил и в Чащу наугад пошел. Только не успел он и трех шагов ступить, как услышал за спиной голос знакомый:
- Так-то ты брата встречаешь, так-то ты брата привечаешь! Ах, Иван, Иван!.. Ох, Иван, Иван!..
Остановился Ваня, как вкопанный. Повернулся - нет никого! "Устал, вот и померещилось..."
Только он так подумал, только еще три шага ступил, как сзади опять кто-то как закричит Демьяновым голосом:
- Стой, говорю, Ванька! Стой, а то худо будет!
Остановился Иван. Кричат рядом, а никого нет.
- Сними суму переметную! - скомандовал невидимка.
Послушался Иван, снял суму.
- А теперь меня достань!
Вроде бы из сумы кричат... Открыл Иван суму, заяц оттуда как выпрыгнет, да как на Ивана напустится!
- Ты зачем меня в суму переметную запихал?! Я к тебе целоваться, а ты меня - за уши?! Ах, Иван!.. Ну, Иван!..
Ругается заяц Демьяновым голосом на чем свет стоит, а Иван на него глаза таращит. Наконец опомнился Ваня.
- Это ты, Дем? - спрашивает.
- Я, - отвечает заяц.
Жаль стало Ивану брата своего, чуть от жалости не заплакал во всю богатырскую мочь.
- Кто ж над тобой такое вот этакое сотворил?! Скажи, Дем, не таись, уж я с ним за тебя поквитаюсь!
Вздохнул заяц тяжело, потом сказал:
- Колдун меня здешний заколдунил.
- ...Заколдовал, - поправил Опилкин.
Но Маришка упрямо повторила:
- Заколдунил.
И пояснила:
- Это не я так сказала, а Демьян. Я своего ни одного слова не добавляю.
И она продолжила свой правдивый рассказ:
- Я, - это Демьян говорит, - я сюда как пришел в Чащу, так душой и возрадовался. Землищи сколько!.. Лесу!.. Зверья!.. Рыбы!.. Ну и давай делянку подыскивать. Тут он и пожаловал!
- Кто? - спросил Опилкин.
Но Маришка ему не ответила.
- Кто? - спросил Иван. (Стала Маришка рассказывать дальше).
- Колдун. "Ты чего сюда пожаловал?" - у меня спрашивает. - Да вот, говорю, - хочу в этих местах поселиться. Потом брата сюда вызову, тетку с дядьями, племяшей... Хорошо тут! - говорю. А он мне в ответ: "Ну что ж, раз тебе у нас так понравилось - поселяйся. Живи сколько хочешь. Только о брате, о тетке с племяшами и думать забудь." Ну я, известное дело, рассердился на такие слова и говорю ему: "Шел бы ты, дедушка, на печку, не мешался бы под ногами". Нагрубил, одним словом. Он меня и заколдунил!..
Маришка скосила один глаз на Опилкина, но бригадир уже и не думал поправлять рассказчицу. Тогда Маришка продолжила:
- Взмахнул старик руками и заговорил громко-громко, так что сосны затряслись, и с них какие-то шишки посыпались.
- Известно какие с сосны шишки падают, - вмешался один из
молоденьких лесорубов, - сосновые!
- Да кто их знает, какие это были шишки! - рассердилась Маришка. Некогда было Демьяну их разглядывать! Посыпались шишки, ну и посыпались, не в них суть. А колдун прокричал: "Оставайся же ты в Чаще Муромской навеки вечные! И ходи в образе заячьем, и питайся морковкой и капустой, и пусть тебя брат родной не признает, если сюда пожалует!" - И ударил колдун в ладоши, и превратился я в зайца! - закончил Демьян свой печальный рассказ.
- Предыдущая
- 2/38
- Следующая
