Первый американец, Загадка индейцев доколумбовой эпохи - Керам Курт Вальтер - Страница 12
- Предыдущая
- 12/66
- Следующая
Отныне в них стали видеть людей, наделенных сверхъестественной силой. С новой отчаянной ситуацией де Вака столкнулся, когда к нему принесли раненого, в груди которого глубоко засел наконечник стрелы. Де Ваке пришлось сделать свою первую хирургическую операцию. Каменным ножом он рассек рану, удалил из нее наконечник стрелы и зашил грудь пациента оленьими жилами.
Было ясно, что их судьба висит на волоске. Лечение не могло всегда быть успешным. И именно такого момента поджидали снедаемые завистью и недоброжелательством индейские знахари.
Вместе с тем молва об испанских чудотворцах распространялась все шире и шире. От одного племени к другому их провожали с почестями. Наконец они попали в более богатые области, где возделывался маис. Там неожиданно они получили много дичи. Когда они захотели возвратить часть принесенного мяса, которую были не в состоянии съесть сами, это вызвало негодование и тревогу у индейцев - ведь посланная им дичь являлась не платой за труды, а жертвой, которую нельзя было отвергать! Теперь им лишь изредка приходилось испытывать голод и нищету. Достигнув гор Сьерра-Мадре, они столкнулись там с народом, "который на протяжении четырех месяцев в году не ел ничего, кроме истолченной соломы, а поскольку мы оказались там как раз в это время года, нам тоже пришлось питаться соломой" 7.
Чем дальше они продвигались на Запад, тем больше их слава приобретала мистическую окраску. Их уже называли "детьми неба". Еще семьдесят лет спустя хронисты сообщали, что им приходилось сталкиваться среди племен, через территорию которых проходили четверо наших путников, с христианскими представлениями о всемогущем белом боге.
На восьмом году путешествия в одном из племен, расположившемся на берегу реки, им сообщили о других белых людях. Отзывы не содержали ничего хорошего. Сначала они не поверили сообщению, подумав об ошибке, поскольку их путь казался им дорогой в безвозвратную вечность. Но тут они нашли два куска обработанного железа - испанского железа. Затем им удалось узнать, что неподалеку находился лагерь испанских кавалеристов. Это случилось в середине марта 1536 г. у Рио-де-Потатлан в Синалоа.
Капитан Диего де Алькарас и его люди удивленно и с явным недоверием пристально разглядывали четыре удивительных, одетых в оленьи шкуры существа, с дико торчащими бородами. "Они стояли и в течение некоторого времени насквозь пронизывали меня пристальными взглядами в таком замешательстве, что никто из них не окликнул меня и не подошел ближе, чтобы задать нам вопросы" 8.
Алькарас - злобный и грубый солдат, занимался ловлей рабов. Когда он увидел одиннадцать индейцев, сопровождавших де Ваку, он тут же попытался схватить их. Он не знал, что собственный эскорт де Ваки, незадолго перед тем отпущенный им назад, насчитывал 600 воинов. Де Вака оказал решительное сопротивление и немедленно отправил своих индейцев подальше. Алькарас всерьез подумывал о том, не следует ли ему немедленно заковать в цепи этих четверых людей, которые в возбуждении на протяжении битого часа подробнейшим образом пытались рассказать ему о перипетиях своих восьмилетних странствий, начало которым положил провал экспедиции Нарваэса. И не удивительно. Разве не представлялось в высшей степени вероятным, что это были просто-напросто несчастные дезертиры, сочинявшие всякие небылицы?
Однако ближайший губернатор, до которого они добрались, думал иначе. В город, служивший ему резиденцией, их препроводили с большими почестями. Путь четырех друзей до Мехико был сплошным триумфальным шествием. Они были страшно расстроены, что не могли дополнить свое новое обмундирование тяжелыми испанскими сапогами. Их вконец стоптанные ноги не выносили никакой иной обуви, кроме индейских мокасин. В конце пути их приветствовал вице-король. Де Вака должен был вновь и вновь рассказывать о нищете и нужде, повсеместно царивших среди северных индейцев, о безотрадной дикости тамошних земель, о бесконечных размерах континента. Ему и его спутникам верили лишь наполовину! Ибо о том, что больше всего от него хотели услышать - о сказочной стране Эльдорадо, - де Вака не мог ничего сообщить.
Первое описание североамериканского бизона принадлежит Кабесе де Ваке. Вероятно, это первое изображение бизона. Оно было опубликовано в Риме в 1651 г. Ф. Эрнандесом.
В 1542 г. в Саморе увидело свет первое издание его путевых заметок, коротко названных "Реласьон[14]". Доклад о путешествии протяженностью 5000 миль отмечен такой достоверностью, как ни один из испанских документов того времени. Вместе с тем нарисованная им картина привела в замешательство немало людей, главным образом из числа тех, кто все еще продолжал верить в существование на Севере могучей империи, и в частности "семи городов Сиболы", кто составил себе однобокое, примитивное представление об индейцах как о презренных существах, в которых не было почти ничего человеческого.
Нарисованный де Вакой мир бесконечно разнообразен. Его феноменальная память зафиксировала мельчайшие детали. Он интересовался буквально всем. Это был прирожденный исследователь, путешественник и этнограф. Снова и снова сообщает он об обычаях, религии, редких обрядах индейцев, об их общественном устройстве, взглядах и представлениях, одежде и даже рецептах их кушаний. Ему принадлежит первое сделанное европейцем описание североамериканского бизона, который являлся для индейцев точно так же, как и для первых белых поселенцев, важнейшим животным североамериканских прерий. В действительности де Ваке довелось видеть всего лишь трех бизонов из числа тех, которые переселились на Юг.
"По всей стране встречается много оленей, пернатой дичи и других зверей, которых я перечислил раньше. Здесь можно встретить также коров. Я видел их трижды и пробовал их мясо. Величиной они напоминают испанских коров, рога у них короткие, как у мавританского скота, волосы же очень длинные и напоминают хорошую шерсть. Некоторые из них коричневой, другие - черной масти. По моему мнению, их мясо лучше н к тому же его намного больше, чем у нашего скота.
Из небольших шкур индейцы делают покрывала, а из крупных - башмаки и щиты. Эти коровы приходят с Севера через далеко лежащие земли и добираются до побережья Флориды. Их можно встретить по всей стране на расстоянии четырехсот лиг[15] (около 2000 км). Для людей, живущих вдоль участков территории, по которым пролегает их путь, в частности для жителей долин, их мясо служит основным источником существования" 9.
Первые индейцы, которых ему довелось встретить еще во времена похода во Флориду, были искусные воины: высокие, сильные, проворные, они были вооружены огромными луками. Де Вака сообщает, что однажды стрела, выпущенная из такого лука, вонзилась в находившийся рядом с ним древесный пень на 23 см. Однако позже ему встречались племена низкорослых индейцев, имевших самое примитивное оружие - людей каменного века. Самым удивительным являлось многообразие их языков. Племена, жившие рядом, могли понимать друг друга лишь с помощью языка жестов. Со свойственной ему правдивостью он отмечает, говоря об этих жалких созданиях: "Даже в тех случаях, когда они были совсем маленького роста, наш собственный страх превращал их в великанов".
Де Вака приводит названия племен: чорруки, догены, мендп-ка, кевены, гуайконы, куотоки, камолы, мариамы, игуасы, атайи, акубады, ававары и т. д. Он воспроизводит их по звучанию. Но остается неясным, являлись ли приведенные названия теми, которыми называли себя сами эти народы, или же они были даны им другими племенами? Насколько названия были искажены его слухом? От большинства упомянутых племен до современных антропологов не дошло никакого следа. Тем важнее то, что оставил де Вака. Он сообщает о распущенности брачных нравов жен обменивали, покупали или похищали. В случае бесплодия их немедленно сбывали с рук (лук со стрелами был едва ли не самой высокой ценой за женщину). У мариамов брак внутри рода был немыслимым. Вопреки более поздним сообщениям, превозносившим полное воздержание индейцев от алкоголя, они перепивались водкой, приготовленной из мескаля, и одурманивали себя разными снадобьями. Всякое имущество подвергалось разграблению. Кража, даже совершенная у друзей, считалась самым обычным делом. Больных просто бросали в пути. Следует подчеркнуть, что все сказанное выше является результатом всего лишь частных наблюдений, которые ни в коем случае не дают оснований для более широких обобщений.
- Предыдущая
- 12/66
- Следующая
