Таймири (СИ) - Флоренская Юлия - Страница 48

— Вы просто кудесник! — воскликнула раскрасневшаяся Минорис. — А можно… можно мне синее платье?

— Разумеется! Всё для вас! И философу новая хламида найдется.

Диоксид придирчиво оглядел свой балахон и с удивлением обнаружил несколько протертых мест.

— Чур, желтое платье мое! — бросившись к сундуку, крикнула Таймири. У охристого, как пески пустыни, вечернего платья было одно неоспоримое преимущество: оно поднимало настроение не только владелице, но и всем вокруг.

В предвкушении потирал руки Папирус: ему наверняка достанется щегольской костюмчик с галунами на рукавах и модным воротником. А вот капитану обновки не видать…

— Разрази меня гром! — рявкнул Кэйтайрон, распахнув парадную дверь. На арьерсцене свирепствовали ветры и вовсю резвилась пыльная буря. — Чем вы здесь занимаетесь?!

— Уверяю, ничего крамольного, — выступил вперед Благодарный.

— Ага, вижу! Наряжаетесь, а старого доброго Кэйтайрона забыли!

— Никто вас забывать и не думал, — возразила Сэй-Тэнь. — Присоединяйтесь. Тут и для вас кое-что имеется, — И она демонстративно потрясла белым с позолотой пиджаком.

Капитан сначала растрогался, обмяк и даже стал примерять брюки из комплекта. Но потом вдруг насторожился:

— Позвольте, это ведь не бесплатно? Бесплатные варланги, сами знаете, где бывают.

— Отдаю за бесценок, — непринужденно отозвался Благодарный. — За вашу компанию.

— За компанию? — переспросил капитан. — Что ж, так и быть. Эй, Папирус, погляди, в таком костюме и к правителю не стыдно…

Спустя час все, кроме Сэй-Тэнь и Ритен-Уто, не сговариваясь, ринулись в ванную. Философ провозился в ванной, ни больше ни меньше, два часа. Он ни в какую не желал расставаться со своим старым балахоном и заявил, что выстирает его до белизны. Таймири кричала что-то о своих длинных волосах, которые якобы долго сохнут и вообще нуждаются в хорошем уходе. Капитан молча ходил из угла в угол, после чего вдруг резко бросался к ванной и неистово колотил в дверь.

Чуть позже они сидели в столовой и перекидывались в картишки. Кэйтайрон курил, затягиваясь в полную силу и выпуская такие клубы дыма, что иногда даже сложно было разглядеть масти на картах.

— Как ваше самочувствие? — поинтересовался Благодарный. — Вы мне что-то не нравитесь.

— Я в последнее время всем не нравлюсь, — хмуро отмахнулся капитан.

«Явно же пережил что-то трагичное. Душевное потрясение налицо, а он молчит, — недоумевал хозяин. — Клещами из него, что ли, вытягивать?»

Внезапно его осенило: погреб! Вино сорокалетней выдержки наверняка развяжет гостю язык.

Благодарный решил не тянуть и вручил каждому по бокалу. Капитану — нарочно — самый большой.

Таймири пригубила вино и скривилась так, будто в бокале был скипидар. Сэй-Тэнь отказалась наотрез. Минорис вяло разглядывала солнечный напиток на свет. А Кэйтайрон хлещет — и хоть бы что! Спустя полбутылки он дошел до кондиции и держался довольно-таки свободно.

— Итак, что там у вас стряслось? Выкладывайте, — мягко потребовал Благодарный.

— Да-да, нам очень интересно, — закивала Сэй-Тэнь.

— Ну что? Что вы ко мне привязались?! — заныл капитан. Казалось, еще чуть-чуть, и он начнет проливать крокодиловы слезы. — Подумаешь, вспылил малость! Пошел к этому… как его… к нежити этой!

— К Многоликому, значит, — сообразил Благодарный.

— Во! Толковый парень! — И Кэйтайрон неуклюже взъерошил подсказчику волосы. — Многоликий, как вы изволили уточнить, когда заявился домой, был чрезвычайно хорош собой. Я бы даже сказал, имел интеллигентный вид. А как меня увидал, моментально преобразился. Зашипел, дескать, проваливай! А я ему: нетушки! Я ему говорю: будешь меня, как гостя, потчевать! И нечего, говорю, чудищем прикидываться. Тут он меня по всей избе гонять стал.

Капитан содрогнулся, припомнив страшные ругательства и заточенный ножик Многоликого.

— Ну, а потом что было? — заерзала нетерпеливая Минорис.

— П-потом? — переспросил тот. — Потом его разорвало… на мелкие клочки.

Он умолк, и в гостиной стала сгущаться, как туман, зловещая тишина. Сгуститься окончательно и бесповоротно тишине помешала Таймири.

— Что? Вот так просто разорвало? — невинно поинтересовалась она. Сэй-Тэнь бросила на нее быстрый осуждающий взгляд.

— Недаром вино кристальным называется, раз оно человека на чистую воду выводит, — сухо проговорил Благодарный, не сводя глаз с этикетки на бутылке.

— Что же получается, наш капитан — и убийца? — вздрогнула Минорис.

— Не мне его судить, — последовал мрачный ответ. — Я предвидел, что рано или поздно это случится. Во время смерча и после него много такого происходит, на что рассчитывают одни и чего панически боятся другие…

***

Галечное море искромсало береговую линию, подмяло под себя пляж и подступило к пустоши. По всей округе — невыносимый шум, а Лентяй сидит, как ни в чем не бывало, — хоть бы пальчиком пошевелил.

«Опостыла мне эта унылая жизнь, — думал он обреченно. — Никакой от меня пользы. И раз уж море вышло из берегов, значит, камешки катит точно по мою душу. Стало быть, одна мне дорога — на дно».

Пока он занимался самовнушением, море перекликалось с ураганом, вихрившимся на задворках некогда живописного поселения. Теперь там царило разрушение.

«Утопну в Галечном море — получу по заслугам», — решил Лентяй. Однако уже в следующую минуту он, как ни странно, встречал раскаты вала верхом на своем валуне. Море громко скреблось у подножия валуна, захватив всё пространство вокруг, за исключением узкой полоски земли — единственного пути к отступлению…

— А стану-ка я, пожалуй, плотником, — в раздумьи сказал Лентяй и рванул, что было мочи, по тропинке.

***

— Я — преступник?! — поперхнулся капитан. — Кхе-кхе-кхе! Да я! Да вы все! Да у меня просто слов нет! — Услыхав обвинение, он протрезвел моментально. — Что ж, выходит, мне теперь голову с плеч?

— Ну, до головы дело не дойдет, — уверил его Благодарный. — Собственно, ваша вина здесь лишь в том, что вы не обладаете достаточной чуткостью и плохо разбираетесь в людях.

— Во всяких чучелах мне разбираться недосуг, — отрезал Кэйтайрон. — И вообще. Пора нам. Загостились.

Папирус уставился на капитана так, словно тот только что предал родину. Не успели отдохнуть, отогреться — и снова в путь. Безобразие!

— Спасибо за теплый прием, за подарки, — поклонилась Благодарному Таймири. — Век буду вас помнить.

— Это я вас благодарить должен, — со слащавой, как показалось капитану, улыбочкой ответил хозяин. — Но постойте-ка, постойте! Почему вы не взяли замшевые башмачки из сундука? Они же вам в пору!

— Понимаете, этим старым туфлям сносу нет, и мне жуть как интересно, когда же они, наконец, порвутся!

— Но почему ты отказалась брать именно башмаки? Почему не платье, не накидку? — удивилась Сэй-Тэнь, когда они оказались за порогом.

— Просто это единственная память о тетушке, — сказала Таймири. — Подарок на совершеннолетие.

К тому времени установилась прекрасная погода. Воронка смерча пропала, дома стояли невредимые — только капельку постаревшие, с осунувшимися, погрустневшими фасадами и тусклыми глазами окон. Люди ходили хмурые, друг с другом не здоровались и провожали путников кислыми взглядами. Но и на том спасибо. Значит, не унес их ураган Мэйо, как опасалась Минорис. Значит, не было никаких летучих людей.

***

Тетушка Ария чуть было не сглупила и не позвала стражников, когда перед нею вдруг разверзлась полуразрушенная скала, обнаружив проход. Проход был мерцающий, слюдяной и вел если не в сокровищницу, то определенно в какую-нибудь таинственную и волшебную пещеру. Вовремя одумавшись, Ария нырнула внутрь скалы. Всё равно худшее позади. Прощай тяжкий, бесполезный труд! Прощайте, оплывшие и отупевшие надсмотрщики! Теперь никто не будет лупцевать ее плетьми, никто не заставит есть эти противные, безвкусные лепешки… Отныне она вообще не увидит еды.

Спохватившись, тетушка Ария повернула назад — но было поздно. Скала срослась за нею, будто прохода и не существовало.