Диктофон, фата и два кольца, или История Валерии Стрелкиной, родившейся под знаком Льва - Ларина Елена - Страница 20

— А я вам завтрак принесла.

Маша поставила передо мной поднос. Налила в чашку горячего ароматного кофе.

— Вам со сливками?

— Угу… — ответила я, откусывая тост с джемом.

Маша как-то вопросительно на меня посмотрела.

— Что-то не так? — спросила я.

— Нет, что вы… Просто мне нужно еще на кухню сбегать. А… вы сами справитесь? Я буквально на пять минут и вернусь к вам.

— Конечно, идите.

Маша уже подошла к дверям, когда я вспомнила о своем чемодане, который наверняка почил в бозе вместе с машиной… А ведь там все мои шмотки. И все же… неплохо бы уточнить.

— Маш… Если вам не трудно, узнайте, что стало с моими вещами.

— Хорошо, — ответила девушка и выскользнула из комнаты.

Вскоре она появилась, неся мне журналы, несколько книг и дисков.

Все верно, раз уж мне придется здесь болеть, нужно это делать с комфортом. Я просмотрела то, что принесла мне Маша. Журналы исключительно дамские, романы — любовные, на дисках были записаны какие-то мелодрамы. Забавно… Тот, кто составлял этот набор, имел довольно своеобразное впечатление о женских пристрастиях. А может быть, ориентировался на вкус той, которая прежде здесь жила… Но вот среди этого меда и патоки мне попался совсем не вписывающийся сюда фильм. И назывался он «Извините, вы ошиблись номером». Я даже удивилась, увидев его здесь. Это фильм 1948 года с Барбарой Стенвик в главной роли. Вот уж не думала, что в усадьбе есть любители старого американского кино.

Тут мои размышления прервало появление Димы.

— Лера! Ну как вы? — раздался голос от порога.

Я обернулась и радостно улыбнулась ему. Я действительно была рада его видеть. И махнула рукой, предлагая присесть в кресло рядом со мной. Дима не заставил просить себя дважды. Он сел и протянул мне коробку дорогих шоколадных конфет.

— Ого! — воскликнула я. — Как вы узнали?

— О чем?

— Я ужасная сластена и постоянно борюсь с собой.

— Напрасно. Ешьте в свое удовольствие.

Он наклонился ко мне.

— Я счастлив вас видеть. И теперь, надеюсь, надолго.

— Почему?

— Когда вчера вечером Матвей привез вас к нам…

— А как он меня нашел?

— Точно не знаю, но могу предположить. Вечером он собирался уехать в Питер. Мы обсудили некоторые вопросы, и Громов посчитал, что и так достаточно долго пробыл в усадьбе. Так вот… Поскольку дорога одна, то он и увидел вас, врезавшуюся в дерево. Он привез вас сюда, и мы сразу же вызвали врача. Впрочем, даже наших скромных познаний в медицине хватило, чтобы понять, что ничего серьезного с вами не произошло. К счастью! К нашему большему счастью. Врач подтвердил наши предположения. Он сказал, что у вас растяжение и вам обязательно нужно вылежать. Переезд крайне нежелателен.

Я ничего не сказала и только едва заметно улыбнулась.

— Принести вам чай или кофе?

— Нет, спасибо, пока не хочется.

— Если что-нибудь понадобится, сразу говорите Маше, не стесняйтесь. Ах да, Лера… Ваши вещи… Они не в лучшей форме. Но кое-что сохранилось и сейчас лежит в гардеробе.

— Спасибо, Дима, вы настоящий друг. Скажите… этот чудный халат, он чей?

— Ничей. У нас есть некоторые вещи, которые мы держим, если неожиданно приедут гости.

— И часто они приезжают?

— Раньше часто приезжали. Сейчас я больше предпочитаю сам ходить по гостям.

— А почему?

— Так получилось, Лера.

Дима опять замкнулся в себе. И я поняла, что мое любопытство по крайней мере неуместно.

— Извините, похоже, я вступила на запретную территорию.

— Не в этом дело. Когда-нибудь вы все равно узнаете, просто сейчас я не готов к этому разговору.

— Речь о женщине? О хозяйке этого дома?

— Да… Речь о моей сестре, — он помолчал и потом добавил: — О жене Громова.

Я во все глаза уставилась на Диму. Не знаю почему, но даже сама мысль, что Громов женат, мне в голову не приходила. Все-таки я идиотка! Богатый мужик, неглупый, пусть и со скверный характером… Почему он должен быть холост? Такие кадры очень даже востребованы на рынке потенциальных мужей… Но постойте! А где же жена? Ведь Дима обмолвился, что она уже давно здесь не живет! Хотя… что в этом удивительного? Наверное, она в Питере. Или в Москве. А может быть, в другой столице мира. В конце концов, что ей делать в богом забытом Выборге?

И тут я поняла, что никак не сопоставила полученную информацию с действительностью. Дима ведь сразу мне сказал, что хозяин купил этот дом два года назад для жены. Но, позвольте… Я не сопоставила, поскольку у меня даже не возникло ощущения присутствия в этом доме женщины. Да и Дима все время подчеркивал, что она жила здесь раньше, год назад, а потом… А вот что случилось потом, он как раз-таки и не торопился говорить. И все же, Стрелкина, ты непроходимая идиотка! Я откинулась на подушку и чуть заметно отвернулась. Дима расценил это по-своему.

— Ну ладно. Я вас и так утомил. Отдыхайте.

Он ушел, и я была благодарна ему за это. Я и в самом деле, чувствовала себя, точно выжатый лимон. Итак, мужчина из моего сна… Господи, как же все банально вышло. Я увлеклась женатым мужиком. Или не увлеклась? Или еще могу контролировать ситуацию? Да нет… Судя по всему, уже не могу… Говорят, что все когда-то происходит впервые. Так и со мной, видимо. До сих пор у меня было несколько жизненных установок, которые я старалась не нарушать. И не потому, что отягощена высокой нравственностью и нормами морали, а исключительно из любви к себе, любимой. И одна из этих установок — не заводить романов с женатыми мужчинами. Все равно путного ничего не выйдет, а головной боли будет столько… Я вдоволь насмотрелась на это в нашей богемной свободной среде, когда еще был жив отец.

Отец не был человеком строгих нравственных правил. И в отличие от многих мужчин, которые заводили интриги с девушками свободными, он, наоборот, предпочитал женщин замужних, считая, что с ними у него будет меньше проблем. Иногда я встречалась с ними в мастерской, и они, пытаясь произвести на него более выигрышное впечатление, сюсюкали и заигрывали со мной. У отца это вызывало лишь снисходительную усмешку. А я… Я относилась к этим дамам вполне спокойно. Даже будучи ребенком, понимала, что опасности для моего маленького, недавно выстроенного и тщательного охраняемого мирка они не представляли. В основном «дамы от искусства» были просто смешны, а иногда и откровенно нелепы. К тому же основные действия и разборки этих любовных историй для меня оставались за кадром. Мне даже нравилось, что отец пользуется таким вниманием у женщин, они вьются вокруг него, точно мошки… И все же… Он был верен маме и не собирается приобретать мне какой-то там заменитель и разрушать нашу идиллию, хрупкую, как фарфоровая ваза. Идиллию, которую он же сам и построил у нас дома. Я рассматривала его женщин, а потом, когда они уходили, отца часто тянуло на откровенные разговоры «про жизнь».

— Белка, сто раз подумай, нужен ли тебе роман с женатым? Такой головняк… Лучше обойди это дело десятой дорогой. Но главное, Белка, запомни: мужики и сами-то не очень уважают баб, которые связываются с женатыми.

— А если это любовь? Тогда как?

— Любовь — это красивое слово. Им удобно обзывать любой порыв плоти. Поэтому не нужно путать Божий дар с яичницей. Любовь, настоящая любовь — один случай из тысячи… И тогда тебе самой все станет понятно и без моих сентенций. А я говорю о другом. Ты, Белка, из тех, кто не станет заниматься самообманом, поэтому быстро разберешься, где любовь, а где так… Просто послушай меня и обходи некоторых товарищей стороной.

Что я, собственно, и делала. Старалась изначально не создавать условий, где мог бы развиться такой роман. Мои коллеги на работе это знали и хоть считали придурью, но уважительно относились к моим заскокам. А потом появился Макс, и вопрос был исчерпан. Макс… Красивый мальчик… Красивый фантик… Что-то в груди отдалось слабой, но уже глухой болью. Пройдет еще совсем немного времени, и Макс станет для меня воспоминанием. Мои мысли плавно текли, медленно переходя с одного предмета на другой, незаметно обволакивая меня и погружая в состояние полудремы.